Агасфер. Вирусный транзит - Вячеслав Александрович Каликинский

передернул затвор автомата. — Если это недоразумение, то оно быстро прояснится. Если же вы отказываетесь подчиниться, я вынужден буду всех вас препроводить в полицейский участок.

Рядом с ним появились еще трое автоматчиков.

— Открой машину, Робби, — посоветовал один из инженеров. — Надеюсь, что собаку прельстил запах колбасы из наших пакетов с НЗ. У тебя в машине ничего такого, а, Робби?

— Разумеется, нет! — возмущенно выкрикнул он и распахнул водительскую дверь. — Эй, офицер! Придержите своего пса — он рвет когтями чехол моего кресла!

Офицер не обратил на крик американца никакого внимания. Он сунул руку под кресло и извлек оттуда с пригоршню пакетиков с белым порошком.

— Недоразумение, говоришь ты, отродье шайтана?! — прошипел он.

Робби положили на асфальт, обыскали карманы и извлекли еще один пакетик с порошком.

— Отвезите его в участок и составьте протокол о совершении серьезного преступления на территории Исламской Республики, — распорядился офицер и повернулся к онемевшим бизнесменам. — Приказываю немедленно открыть для досмотра все машины!

Наркотиков больше ни у кого не оказалось, и полицейский отступил:

— Теперь вы можете ехать к своему консулу, янки! Только не забудьте рассказать ему, что наркотики из машины вашего товарища были извлечены при множестве свидетелей и подтверждены видеозаписью!

* * *

«Только этого мне и не хватало! — схватился за голову консул США. — Вы что, не подписывали никаких бумаг перед отправкой в эту страну?! Или забыли, что Ирак входит в число дюжины стран, где за наркотики положена виселица?»

— Вообще-то, машина принадлежит не Винклеру, — вспомнил кто-то. — Он одолжил ее у приятеля — араба из ЮНЕСКО…

— Да хоть у самого президента! — завизжал консул. — Или у Папы Римского! Наркоту нашли у американского гражданина!

— Робби, конечно, любил «заложить за воротник», — пробовал отстоять своего коллегу старший инженер. — Но никто и понятия не имел, что он балуется наркотиками, господин консул! Кроме того, их могли подбросить…

— С чего бы здешней полиции подбрасывать наркотики? — хмыкнул консул. — У него что, раньше были какие-то неприятности с полицией? Или еще с кем-нибудь?

— Робби чист — не считая карточных долгов, сэр!

— Ну вот, еще и карточные долги! — простонал консул. — Вы что, не читаете газет, господа? И не знаете, как наркодилеры ловят таких лохов, как ваш Винклер? Я, конечно, немедленно отправлюсь в здешний МИД и заявлю там решительный протест. Что? Наркотики зафиксированы видеосъемкой? Не рассчитывайте, что мой протест хоть на йоту поможет бедняге Винклеру! Его ожидает виселица, причем не позднее чем через неделю: шариатский суд в этой стране выносит приговоры очень быстро!

* * *

Головорезы из тайной полиции бросили избитого Винклера в одиночную камеру, выбрав ту, из окна которой виднелась верхушка виселицы, и удалились. Если они чему и удивились, так это тому, что бить американца им было велено «с бережением».

В соседнюю камеру был определен местный бродяга, которому заплатили мелкую серебряную монету:

— Смотри, вшивый негодяй! Если не будешь стараться — отлупим палками, и тебе придется орать от боли по-настоящему!

Бродяге не надо было повторять: он поудобнее уселся на загаженный пол, прочистил горло и завыл так натурально, что полицейские довольно улыбнулись.

* * *

После полуночи, когда Винклер уже не мог плакать и стонать и забылся в тяжелом полусне, замок в двери камеры заскрежетал. Робби забился в угол камеры и дико закричал. Однако это были не палачи. Тюремщики занесли в камеру два стула и вышли, не заперев дверь. Вскоре послышались шаги, и в двери появилась крупная фигура. Приглядевшись, Робби узнал в визитере своего приятеля Аббаса из ЮНЕСКО. Отчаяние у Винклера сменилось вспышкой остервенения:

— Ах ты, сволочь! Ты специально подсунул мне свою машину, в которой оказалось чуть не по колено наркоты! Только признайся — зачем???

— Успокойся, Робби! Выбирайся из своего зассанного угла и садись. Хочешь глоток виски, Робби? Все не так плохо, как ты себе воображаешь!

Аббасу потребовалось около получаса, чтобы Робби немного успокоился и оказался способен внимать нормальной человеческой речи.

— Признаю, Робби: в том, что с тобой случилось, есть доля и моей вины. Джип взят в аренду, а я не удосужился тщательно проверить салон. Да и ты ведь не проверял, а?

— Конечно, нет! Погоди, Аббас… Как ты попал сюда? Как ты вообще узнал, что я здесь?

— У меня повсюду есть друзья. Они порой обходятся недешево, но дружба, как говорится, дороже, верно? Ты ведь сказал полицейским, что одолжил джип у меня, а?

— А что я должен был сказать? — окрысился Винклер.

— Благодари бога, что назвал мое имя: начальник здешней полиции, по счастью, у меня в друзьях — и он связался со мной. Он же разрешил мне повидаться с тобой. И сделал для меня еще кое-что, — Аббас сделал многозначительную паузу.

— Что же именно?

— Как ты полагаешь, Робби, сколько мне пришлось заплатить за то, что вместо героина в пакетиках вдруг оказался чистый крахмал?

Глаза у Винклера широко распахнулись. Несколько секунд он просидел неподвижно, потом со слезами кинулся своему спасителю на шею.

— Успокойся, — Аббас похлопал Винклера по плечу. — Пока ничего еще не кончилось. А вот кончится ли — теперь зависит только от тебя, дружище!

— Я верну тебе деньги, — всхлипывал Робби. — Верну с процентами, если хочешь. Только вытащи меня отсюда, умоляю!

— Ты назанимал у меня около пяти тысяч баксов, Робби. Но где ты возьмешь пятнадцать миллионов динаров, которые я заплатил алчному полицейскому?

Винклер выкатил глаза и разинул рот.

— В пересчете на доллары это всего-навсего десять тысяч баксов, — поспешил успокоить Аббас. — Но деньги пришлось взять из казенных сумм! Их необходимо вернуть. А теперь скажи: где ты возьмешь столько «зелени», Робби?

— Мне негде взять такую кучу деньжищ, — надежда Винклера сменилась глубоким отчаянием. — Я могу, конечно, связаться с братом, но это долго и малоперспективно.

— Плохо дело, приятель! Действовать нужно быстро!

Винклер прислушался к хриплому вою за стеной и снова заплакал.

Помолчав, Аббас дал приятелю ниточку надежды:

— Расскажи-ка мне о цезии, который лежит у тебя на складе, Робби.

— Цезий? При чем тут цезий? — машинально пробормотал Винклер.

— При том, что его можно выгодно продать, дурень! И я даже знаю — кому! Быстро выкладывай — что это за штука?

— Он хранится в запаянных ампулах из пиритового стекла, в каждой сорок граммов цезия-137, залитого обезвоженным вазелиновым маслом. Но брать эту ампулу голыми руками опаснее, чем гремучую змею — умрешь через несколько дней. Сама ампула помещена в многослойный контейнер, почти полностью поглощающий радиацию. Размер контейнера — ну, примерно, как системный блок от старого домашнего компьютера. Весит он около семидесяти фунтов[95]. Но зачем тебе радионуклиды,