Энциклопедия начинающего семейного психолога. Примеры из практики, тесты, упражнения - Геннадий Владимирович Старшенбаум

свое время спас от развратной жизни. Но мечты – мечтами, а жизнь эта самая развратная шла по-своему. Вот уже год, как Эдик ждал от Леры ответа: поженятся они или нет. То она говорила: «Нет», то: «Ах, я согласна!»

И вот однажды, войдя, Лера сказала: «Не осталось уголка в комнате, куда бы они ни приложились в самых замысловатых па своего бесконечного любовного болеро». Наутро Эдик так осмелел, что заявил: «Я тебя не отпущу, Лерка. Все. Хватит. Перед Богом и людьми – ты моя Жена». Лера утомленно раскинулась, потянулась: «А-ах… Не ломай кайф, Эд. Это все напоследок было, давай последний разок и попрощаемся». Эдика затрясло, плохо соображая, он заорал на нее: «Потаскуха!» Не меняя позы, Лера обожгла его презрительным взглядом, потом лениво встала, процедила: «Не вздумай звонить, детеныш, понял?» и ушла…

Из истории болезни. В течение месяца после разрыва с возлюбленной переутомлялся в командировке. Пытался забыться в работе, но не мог отвлечься от своих переживаний. Настроение стало безрадостным, нарастало чувство тревоги. После командировки безуспешно пытался составить отчет о ней, опасался, что подведет сотрудников отдела, оставит их без годовой премии. Не мог сосредоточиться на умственной деятельности, чувствовал, что «поглупел», избегал общения с сотрудниками, чтобы они не заметили его состояния, при попытках завязать с ним разговор требовал, чтобы его оставили в покое. Отношения с родителями стали неискренними: переживал, что в профессиональном плане он не оправдал их ожиданий. Делал вид, что у него на работе все благополучно, опасался, что отец узнает об истинном положении вещей от своего приятеля, начальника сына. Запрещал себе думать о возлюбленной, повесил над кроватью в своей спальне ее большой фотопортрет в купальнике; имел многочисленные половые связи. Испытывал в это время чувство, что утверждается в собственных глазах и глазах любимой.

За месяц до поступления появилось безразличие ко всему, в том числе и к самой жизни. Считал, что не состоялся ни как профессионал, ни как мужчина. Не видел перспектив, появились мысли о смерти как единственном достойном выходе из сложившейся ситуации. На ноябрьских праздниках позвонил любимой, чтобы услышать ее голос «в последний раз», так как решил расстаться с жизнью. Втайне все же надеялся, что девушка вернется к нему, пусть даже на прежних, унизительных для него условиях. Однако этого не произошло, она разговаривала с ним холодно, формально, была недовольна его звонком.

В ночь с 7-го на 8-е ноября написал родителям предсмертную записку, в которой просил прощения за все неприятности, которые доставил им «своей жизнью и смертью», просил передать любимой пожелания счастья и не обвинять ее в случившемся. Скальпелем нанес себе глубокие порезы в области левой локтевой вены, аккуратно свесил руку в лоточек, ватным тампоном постоянно расширял рану, чтобы усилить кровопотерю. Наутро был обнаружен отцом без сознания, машиной скорой помощи доставлен в больницу.

Психическое состояние. Выражение глаз страдальческое, глаза полуприкрыты, двигательно заторможен. Голос тихий, маломодулированный, ответы односложные. Вял, контакт формальный, безразличен к беседе. Жалуется на тоску, тревогу за будущее, которое представляется мучительным, пустым. Отгоняет эти мысли, старается проводить время в полузабытьи. Свою суицидальную попытку оценивает негативно, осуждает себя, так как не подумал о родителях, не ожидал, что они будут так сильно страдать. Одновременно критикует себя за то, что «даже уйти из жизни как мужчина не сумел». Испытывает чувство стыда за свою слабость, несостоятельность, чувство неполноценности. Не верит в успех лечения, предлагает выписать его домой, чтобы освободить место для того, кому можно помочь. Соглашается пройти курс общеукрепляющего лечения с тем, чтобы после него он мог сам справиться со своими проблемами. Вместе с тем признает, что не видит сейчас выхода из сложившейся ситуации. Не отрицает, что в случае неудачи может покончить с собой, при этом оживляется, облегченно вздыхает, улыбается.

Лере прочли предсмертную записку по телефону. Она хмыкнула и положила трубку. Когда я позвонил ей на работу и официальным тоном пригласил на беседу, она приехала в клинику. Она была не только ослепительно красива, но и на редкость раскована, и на редкость умна. Посочувствовала бедному Эдичке, но что делать, если чувство прошло? О браке с ним вообще речи не могло быть. Ей нужен большой и сильный мужчина, чтобы она могла чувствовать отеческую ласку и заботу. Эдик же вечный маменькин сыночек. Эдик пожирал ее глазами и не сразу, видимо, сообразил, какие слова произносят эти желанные губы. Потом с трудом прошептал: «Я пойду».

Всю ночь Эдик не спал, «без мыслей смотрел в потолок», удивляясь своему безразличию. Во время утренней беседы он плакал навзрыд от горя и обиды, долго не мог успокоиться. Заявил, что считает бывшую возлюбленную недостаточно чуткой, так как она никогда не могла и не хотела поддержать его: «Это всегда была игра в одни ворота».

Из больницы Эдик выписался с желанием жить, а главное – с пониманием, почему с ним все это произошло. Лера попала в самое больное место, когда назвала Эдика «маменькиным сыночком».

С детства он очень тянулся к маме, а она часто брала его в свою постель. Так продолжалось чуть ли не до 12 лет. Отец был для мальчика недосягаемым идеалом, вызывал в нем одновременно желание подражать и чувство неполноценности. Когда Эдик подрос и узнал тайну пола, он долго не мог поверить, что и они так, а потом стал презирать родителей и отошел от них. Тихо, чинно дружил с умненькими, чистенькими девочками и втайне страстно желал разбитных, бесстыжих, готовых на все.

Почему так сильно, «насмерть» притянула его Лера? Она так же, как и его мать, принадлежала мужчине, который годился Эдику в отцы, вызывая у Эдика, как в детстве, зависть, ревность, страх. Первое чувство любви и так напрягает до предела, а тут еще добавился механизм «запретного плода». Эдик как бы нарушал запрет на кровосмешение и бросал вызов сопернику, занимающему место отца.

Интересно, что Эдик на полном серьезе считал, что, предлагая Лере вступить в брак, он спасает ее от беспутной жизни, от разврата, в котором без него она неминуемо погибнет. Другими словами, он боялся вновь испытать к своей любимой такое же презрение, как в свое время к матери. Именно предчувствие этого презрения еще больше обостряло его влечение… Опять включался Эдипов комплекс: я спасаю любимую от разврата. Точнее – от отца. Еще точнее: замещаю, устраняю, символически убиваю отца… Но это в прошлом. Сегодня у Эдуарда любимая жена и дочка. Слепой Эдип остался в детстве. Эдик прозрел.

Лучшее средство от любви с первого