Где Цезарь кровью истекал (сборник) - Рекс Стаут

Они сказали, что ничего не хотят. Чепуха, заявил он, может, нам придется сидеть всю ночь. Это, похоже, не особенно пришлось им по душе. Дело кончилось тем, что я был послан заказать по телефону пиво, бурбон, имбирный эль, содовую, стаканы, лимон, мяту и лед. Все это означало, что Вульф настроен весьма решительно. Когда я присоединился к собранию, он говорил, обращаясь к низенькому толстяку, одетому не в зеленую куртку:

– Я рад возможности выразить вам свое восхищение, мистер Кребтри. Мистер Серван сказал мне, что мусс из икры готовили вы. Любой кулинар мог бы гордиться им. Я заметил, что мистер Мондор попросил добавки. В Европе нет такой икры.

Толстяк молча кивал. Все они держались скованно. Многие избегали смотреть на Вульфа. Босс сел лицом к ним, обвел всех глазами. Наконец, глубоко вздохнув, он начал:

– Видите ли, джентльмены, у меня очень скромный опыт общения с людьми вашего цвета кожи. Такое заявление может показаться вам бестактным, но не является таковым. Ясно, что с разными людьми следует говорить по-разному. Широко распространено мнение, будто в этой части страны между белыми и черными существуют совершенно определенные отношения. Это, вне всякого сомнения, верно в целом, но, как подсказывает вам собственный опыт, допускает огромное число вариантов. Например, здесь, в Канауа-Спа, вы хотите попросить об услуге и обращаетесь к мистеру Эшли, управляющему, или к мистеру Сервану. Мистер Эшли – грубый, раздражительный, очень тщеславный человек, и он буржуа. Мистер Серван вежлив, благороден, чувствителен, и он художник. Ясно, что манера общения с мистером Эшли будет иная, нежели с мистером Серваном.

Но еще важнее индивидуальных особенностей расовые и национальные отличия. Вот что я имел в виду, когда говорил, что у меня мало опыта общения с чернокожими людьми. Я подразумеваю чернокожих американцев. Много лет назад я вел некоторые дела с жителями Египта, Аравии и Алжира, но это, конечно, совсем другое. Вы, джентльмены, американцы, гораздо более американцы, чем я, так как я родился не здесь. Для вас же эта страна родная. Это вы и ваши соотечественники – и белые, и черные – позволили мне жить здесь, и, думаю, вы разрешите сказать, как я благодарен вам.

Кто-то что-то пробормотал. Вульф продолжал, не обращая на это внимания:

– Я попросил мистера Сервана, чтобы вы пришли сюда сегодня, так как мне надо задать вам несколько вопросов. Единственное, чего я добиваюсь, это получить нужную мне информацию. Буду вполне откровенен: если бы я думал, что могу получить ее давлением и угрозами, не колебался бы ни минуты. Конечно, я ни в коем случае не употребил бы насилие. Одно из моих романтических убеждений состоит в том, что применять насилие ниже достоинства человека, и полученное при помощи насилия обходится нам дороже, чем оно стоит. Повторяю: если бы я считал, что угрозами или уловками достигну цели, то не стал бы колебаться. Я же, напротив, уверен, что это ни к чему не приведет, и потому нахожусь в затруднении. Белые американцы говорили мне, что добиться чего-либо от черных можно только угрозами, насилием или обманом. Во-первых, я сомневаюсь, что это правда, но даже если и так, здесь не тот случай. Я не знаю, чем угрожать вам, не могу придумать никакой уловки и принципиально не прибегаю к насилию. – Вульф протянул к ним руки. – Мне нужна информация. Что будем делать?

Кто-то хихикнул, остальные посмотрели на него – и высокий с широкими скулами, прислонившийся к стене, очень темный; и толстяк, которому Вульф сделал комплимент по поводу мусса из икры, имевший вид сержанта на построении; и тот молодой, высокий; и мускулистый с плоским носом и в зеленой куртке, которого я заприметил в корпусе, потому что он ни разу не раскрыл рта, чтобы ответить на какой-нибудь вопрос. Старший официант с отрезанной мочкой сказал тихим шелковым голосом:

– Вы нас спросите, и мы ответим. Мистер Серван сказал, что мы должны поступить так.

Вульф кивнул:

– Думаю, что это единственный путь, мистер Моултон. И простейший. Но боюсь, что мы столкнемся с трудностями.

– Да, сэр. С какими трудности?

– Вы нас спросите, а мы вам скажем, – вклинился вдруг грубый голос.

Вульф посмотрел в ту сторону.

– Надеюсь, что так. Позвольте сделать замечание. Удивительно, что эти слова произнес человек по имени Гиацинт Браун. Никто этого не ожидал. А что касается трудностей… Арчи, принеси напитки. Может быть, кто-нибудь поможет мистеру Гудвину?

Это заняло еще минут десять, а то и больше. Четверо или пятеро по знаку старшего официанта принялись помогать мне. Вульфу дали пива. Я забыл включить в заказ молоко, пришлось сделать себе коктейль с бурбоном. Мускулистый парень с плоским носом пил имбирное пиво, остальные предпочли что покрепче. Рассевшись на полу и потягивая напитки, они обменивались негромкими замечаниями, но, когда Вульф поставил на стол опустевший стакан, в комнате воцарилось гробовое молчание.

– Что же касается трудностей, лучше всего пояснить на примере. Вы знаете, конечно, что мы занимаемся убийством мистера Ласцио. Вы сказали шерифу, что ничего не знаете, но мне нужно уточнить некоторые детали. А кроме того, вы, возможно, вспомните что-нибудь ускользнувшее из вашей памяти, когда вы говорили с шерифом. Я начну с вас, мистер Моултон. Во вторник вечером вы были и кухне?

– Да, сэр. Весь вечер. После того как гости покончат с соусом, нужно было подать омлет.

– Я знаю. Оставим это. Вы помогали накрывать на стол для дегустации?

– Да, сэр, – старший официант был подчеркнуто вежлив, – мы помогали мистеру Ласцио втроем. Лично я расставлял тарелки на сервировочном столике. Когда все было готово, мистер Ласцио позвал меня, чтобы обновить лед в воде. А потом я все время был в кухне. Все мы были.

– В кухне или в буфетной?

– В кухне. В буфетной нечего было делать. Одни готовили омлет, другие убирали, третьи доедали остатки утки. Мистер Серван разрешил нам.

– Конечно. Утка была выше всяких похвал.

– Да, сэр. Все эти джентльмены готовят как никто другой! Они действительно мастера.

– Они лучшие в мире. Они величайшие из ныне живущих мастеров самого тонкого и восхитительного искусства. – Вульф вздохнул, откупорил пиво, налил, мечтательно посмотрел на пену и вдруг резко спросил: – Значит, вы ничего не видели и не слышали?

– Нет, сэр.

– В последний раз вы видели мистера Ласцио, когда пришли положить лед в воду?

– Да, сэр.

– Как я понял, там было два ножа, чтобы резать голубей. Один стальной с серебряной ручкой, другой большой кухонный. Они оба лежали на столе, когда вы вошли со льдом?

Зеленая куртка помедлила не дольше секунды:

– Да, сэр, мне кажется, они были там. Я осмотрел стол и убедился, что все в порядке. Я отвечал за это и сразу заметил бы, если бы один из ножей исчез. Я даже проверил метки на блюдах.

– Вы имеете в виду карточки с номерами?

– Нет, сэр, пометки на блюдах мелом, чтобы не перепутали в кухне.

– Я их не видел.

– Правильно, сэр, они были очень маленькие, сделанные на самом краю. Когда я ставил блюда, я повернул их так, чтобы пометки оказались со стороны мистера Ласцио.

– Блюда стояли в правильном порядке, когда вы клали в воду лед?

– Да, сэр.

– Кто-нибудь пробовал соус, пока вы были там?

– Да, сэр. Мистер Кейт.

– И мистер Ласцио был жив.

– Да, сэр, вполне жив. Он отругал меня, что я кладу слишком много льда. Сказал, что можно переохладить нёбо.

– Так оно и есть. Не говоря уже о желудке. Не думаю, чтобы вы, когда были там, заглядывали за ширму.

– Нет, сэр. Мы поставили их, когда убирали после ужина.

– А потом вы не заходили в столовую, когда было найдено тело мистера Ласцио?

– Нет, сэр.

– Вы уверены?

– Конечно уверен. Я помню, что́ делаю.

– Полагаю, должны помнить. – Вульф нахмурился, схватил стакан с пивом и заглотнул содержимое.

Предоставленный себе старший официант отхлебнул хайбола, но я заметил, что он глаз не сводит с Вульфа. Вульф поставил стакан.

– Спасибо, мистер Моултон. – Он остановил взгляд на сидевшем слева от Моултона негре среднего роста с сединой в курчавых волосах и морщинами на лице. – Теперь вы, мистер Грант. Вы повар?

– Да, сэр. – Голос негра прозвучал хрипло, он откашлялся и повторил: – Да, сэр. Я готовлю птицу в главном здании, но здесь я помогал Кребби. Самых лучших из нас мистер Серван прислал сюда, чтобы произвести впечатление.

– Кто такой Кребби?

– Он имеет в виду меня. – Это сказал низенький толстяк с видом сержанта.

– А, мистер Кребтри! Значит, вы помогали готовить мусс из икры?

– Да, сэр, – сказал мистер Грант. – Кребби руководил, а я выполнял поручения.

– Ясно. Примите мои поздравления. Во вторник вечером вы были в кухне?

– Да, сэр. Я могу сказать коротко, мистер. Я был в кухне и ни разу из нее не выходил. Этого достаточно?

– Вроде бы. Вы не входили ни в столовую, ни в буфетную?

– Нет, сэр. Я уже говорил, что оставался в кухне.