Заповедник архонтов - Михаил Ишков

На кромке обрыва, свесив ноги, сидело странного вида существо. Это был уже знакомый мне по Беркте, невысокий ящер с изящной вытянутой мордочкой, умненькими змеиными глазками. В штанишках до колен, переливающейся радужным блеском футболке, сверху что-то вроде пелерины с откинутым капюшоном. Длинный, гребенчатый хвост лежал на траве. Я прикинул — если ящерок встанет, хвост будет волочиться по земле. Был он бос, видимо, попечители в обувке не нуждаются.

Я остановился поодаль, замер. Зримая правая лапка нащупала камешек. Покрытые зеленоватой, пупырчатой кожицей четыре пальца были как пальцы, с коготочками, а вот большой напоминал скорее острый костяной шип. Ящерок замахнулся и швырнул камень в море. Я невольно проследил за его полетом, пока над водой не вскинулся столбик воды.

— Небо у вас голубое, — не поворачивая головы, произнес по-русски ящерок. — Редчайшая диковинка во вселенной. Радость-то какая!

Он помолчал, потом повернулся ко мне и спросил.

— Привет, Серый. Хочешь вернуться?

У меня комок в горле встал.

— Ладно, не буду, не буду, — ящерок почесал правой лапкой спину между лопатками, затем приставил сложенные козырьком пальцы ко лбу и принялся рассматривать даль. После долгой паузы, вновь обратился ко мне.

— Володя, что значит «комбат-батяня»? На Земле пришлось потоптаться, а выяснить забыл.

— Командир батальона или командир батареи. Жаргонное… Если командир о солдатах заботится.

— А если плевать на них хотел?

— Тогда по-разному. Чабан, бугор… Иногда живоглот. Если до женщин охоч, то елдарь. По крайней мере, мы на срочной своего так называли.

Я уселся рядышком, глянул вдаль, погладил траву. Затем спросил.

— Требуется отчет или как?

— Или как, — откликнулся ящер. — Я все знаю, во все вник. Атакуешь в правильном направлении.

Над водой с криками носились чайки. Время от времени птицы ныряли вниз, хватали рыбу с поверхности воды.

— Пока знакомился с вашей Земелькой, беспокоился, может, Роото уже сгинул? Сглотнул его Черный гарцук и не подавился. А вот добрался до Хорда, обработал информацию — ушам не поверил.

Я невольно глянул на его голову — есть ли у него уши? Какие-то бугорки с отверстиями на черепе выступали, но можно ли назвать их ушами?. Между тем попечитель продолжал.

— Смотрю, трудится вовсю, помощниками обзавелся. Всю когорту сильных в тупик поставил. Молодец! Встретил на границе между Дирахом и Дьори стража по имени Туути. Посидели у костерка, полюбовались на звезды, помянули Творца — так хорошо на душе стало. Не поверишь, полноту жизни ощутил, позабытый телесный трепет в душе. Он верит искренне, незамутненно — это радует.

— Вас, может, и радует, а мне каково изображать из себя мессию! — воскликнул я. — Тоже новый Христос объявился!

— Что ты, Володя, — усмехнулся попечитель. — Куда нам до галилеянина. Он… — ящер указал шипом на руке в зенит, вздохнул совсем по-человечьи и повторил. — Он — богочеловек, идеал, к которому следует стремиться. Иисус — символ, воплощенный дух, а мы кто? Хранители, существа плотские, не более того. Служаки, и это даже хорошо. Если б ты знал, сколько пришлось пострадать Спасителю. Не на одной же Земле он на кресте томился. У него таких Земелек, что пылинок на твоем ногте. Вот уж не думал, что подобные бредни приходят тебе в голову. Ты вот что, перед последним и решительным боем покайся галилеянину, а то я даже не знаю…

С ума сойти можно! Рептилия рептилией, а туда же!.. Покаяться рекомендует. Перед последним и решительным. Видно, схватка не за горами. И чем же я начну мочить славных, чем буду громить Черного гарцука? Верой, что ли, заклятьем, крестным знамением?..

Грустная перспектива.

— Я тебе волшебный пояс привез, — перебил мои мысли попечитель.

Я удивленно глянул на него, спросил.

— Полагаешь, без пояса теперь не обойтись?

— Полагаю, да. Теперь это самая нужная вещица.

Он отчаянно обеими лапками почесал бока и после короткой паузы с нескрываемым восхищением добавил.

— Удивительный, должен признаться, предмет, этот пояс. Артефакт времен первых цивилизаций. Я только слышал о подобных раритетах, считал, что их давным-давно не существует на свете.

— Его тоже следует уничтожить? — съехидничал я.

— Шутишь?! — кожаные складки над глазами попечителя полезли вверх. — Это же чу-до! Оно настраивается на конкретного носителя, безболезненно деформирует пространство в минимальном объеме, во много раз увеличивает ментальную силу, то есть силу духа. Я, например, тоже в состоянии исполнять эти функции, но каждую по отдельности, а этот пояс, — он показал мне широкий наборный ремешок, — все сразу и в единый момент. Чудо оно и есть чудо.

Я онемел. Это точно был он, мой волшебный пояс, я узнал его сразу. Живой, невредимый, с той же самой щербинкой на золотистой, изготовленной из какого неизвестного металла бляшке, с редкими трещинками на покрытой обливной эмалью орнаменте. Готовый к употреблению…

— Таких рукотворных штучек в галактике раз-два и обчелся, — добавил попечитель.

— Интересно, — спросил я, — какие еще диковинки сохранилась от эпохи первых цивилизаций? Неужто шапка-невидимка?

— Именно! — с готовностью ответил ящерок. — Только подлинная, от первых производителей, а не просто поддельная отражательная оболочка. Редкая, знаешь ли, диковинка — наденешь, и никакой глазастый не заметит, ни один прибор не зарегистрирует. Как устроена, никто не может объяснить. Что-то вроде валенка — обувка проще не бывает, а вот как укатали войлок, как придали ему нужную форму, никто толком не знает. Или знакомое тебе «цечешище». Помнишь дракона, изрыгающего огонь?

— «Цечешище», шапка-невидимка, валенки — это, конечно, хорошо. Только какой мне, губошлепу, толк от волшебного пояса? Мой учитель, Евгений Михайлович, он же Волк Огненный Змей, полгода специально настраивал эту вещицу на мой земной телесный образ. А теперь у меня все плотские характеристики другие.

— Потому-то мы с Евгением Михайловичем день и ночь работали, чтобы ты мог им воспользоваться.

— Выходит, вы успели на Земельке побывать и даже письмецо от родных не прихватили? Например, видеозапись. Как они там? Гитару бы захватили. Сбацал бы я что-нибудь поселянам, для развития музыкального слуха. О рояле я уже не заикаюсь.

— Развитие музыкального слуха, Серый, это не по твоей части. Это их, губошлепов, заботы. Ты пройди свою часть пути, этого вполне достаточно.

— Для возвращения на Землю?

— И для возвращения тоже. Жалко, времени у нас в обрез. Власти на Хорде слишком много знают о тебе. Со дня на день сошлют, но куда именно? На планетоид или на приводную станцию? Они еще сами не решили, как с тобой поступить.