Любимая помощница инквизитора (СИ) - Алёна Рю

В коридоре Реннголд взял меня за руку. Я так скучала по нему, что это простое прикосновение чуть не сбило с шага. Но совсем сногсшибательная новость ждала в лиловой гостиной.

На диванчике спиной к двери сидела женщина. Ее густо-розовые волосы блестели в свете свечей, и их оттенок сразу показался знакомым. Когда она обернулась, я вскрикнула и бросилась к ней.

— Мама!

— Девочка моя! — она заключила меня в объятия.

Внутри словно лавиной снесло все преграды, и я заревела. Крепко прижималась к ней и все не верила, что не сплю. Мама поглаживала меня по волосам и ласково приговаривала:

— Все хорошо.

— Но как? — я подняла глаза и смотрела на нее, не веря. — Как это возможно?

Лау попросил принести нам чаю, и втроем мы устроились в гостиной. Инквизитор рассказал то, о чем говорил мне тогда в охотничьем домике, но чуть подробнее. Во время ферийского переворота у него был приказ от императора обезвредить всех созидателей. Приказ подразумевал убийство, но Лау выбрал трактовать его иначе. Созидателей вывезли в империю и взяли под контроль их магию.

О том, что моя мама была королевой, инквизитор не знал. Ее схватили недалеко от дворца, и она представилась чужим именем. Так она оказалась среди десятков других вывезенных в империю магов.

— Как же ты ее нашел? — спрашивала я, не в силах оторвать от мамы взгляда.

— Ее учуял Адамант, — ответил Лау. — Его сильно потрепало в битве с императорскими драконами, и он улетел на север зализывать раны. И там же по запаху, похожему на твой, нашел прекрасную королеву Ариану.

Мама смущенно улыбнулась, но через мгновение погрустнела.

— Твой отец, Леа, был одержим драконами. Он не понимал, почему они так легко чуют созидателей, позволяют себя трогать и гладить, но не дают на себе летать. Его мучил вопрос, как магам разрушения удавалось их себе подчинять. Он хотел создать что-то вроде жезла, позволявшего управлять драконами. И с этим оружием он планировал атаковать Оранджея.

Я прикрыла рот ладонью. Значит, это все-таки было правдой…

— Хуже того, для своих экспериментов Бернард использовал живых людей, — мама вздохнула. — Магия созидания передается по наследству, это все знают. А вот магия разрушения случайна. Никогда нельзя предсказать, кого коснется хаос. Поэтому большинство созидателей растут в семьях, где их с детства учат, как правильно обращаться с магией. Дети-разрушители же зачастую оказываются там, где к их силам не готовы. Магов разрушения очень мало, потому что большинство из них не доживает до совершеннолетия.

Мама бросила короткий взгляд на Лау. Инквизитор ее не перебивал.

— Считалось, что в Ферии их даже не рождалось. Но это не так, Леа. Бернард искал одаренных детей с одержимостью сумасшедшего. А потом проводил над ними эксперименты, — мама вздохнула, и я взяла ее за руку. — Когда я об этом узнала, то была в ужасе. Я пыталась уговорить твоего отца оставить эту затею. Нам не нужны были драконы. Но потом я поняла, что Бернард завидовал Оранджею не из-за них. Он мечтал стать тем магом, что сочетал бы в себе обе силы.

— Это невозможно, — Лау качнул головой.

— Бернард был убежден в обратном. Хотя Оранджей скрывал это, мой муж был уверен, что маги разрушения бесплодны. И лишь потом услышал от одной провидицы, что это не так. Они могут зачать ребенка в союзе с созидателем. А значит, есть момент, есть точка во времени, когда обе магии объединяются.

Мы с Лау встретились взглядами. И от мысли, как мы будем зачинать детей, мои щеки вспыхнули. Но я заставила себя отвернуться. Сейчас не время о таком думать.

— Бернард был упрям, — продолжала мама, не замечая наши переглядывания. — Зависть совсем затмила ему разум.

Мне вспомнился портрет в комнате императора.

— А Оранджей завидовал ему.

Мама удивленно вскинула брови, а я пояснила про портрет и то, что услышала тогда от императора.

— Надо же, — мама качнула головой и, понизив голос, добавила: — Какие мужчины иногда…

Мне показалось, она хотела сказать «глупые», но, глянув на инквизитора, так и не закончила свою мысль.

— Ваше Величество, — заговорил Лау. — У нас сейчас достаточно ресурсов и влияния, чтобы вернуть вам с дочерью ферийский престол. У лордов нет союзников в империи, да и в самой Ферии тоже не густо. За восемь лет, что они правили, они не выполнили и четверти данных народу обещаний.

— Поэтому и хотели обогатиться в последнюю минуту, — я хмыкнула.

— Вам придется отпустить и остальных созидателей, — заметила мама.

— Разумеется, — Лау кивнул.

Мама задумалась, и на ее лбу появились незнакомые мне морщинки.

— Но вы понимаете, что сейчас у большинства ферийцев нет к вам доверия, — проговорила она. — Они не поймут, почему вы помогаете нам. Да и я, признаться, не вполне понимаю…

Лау по-мальчишечьи улыбнулся.

— Все просто, Ваше Величество. Я люблю вашу дочь и сделаю всё, чтобы она была счастлива.

— Даже если она выйдет замуж за другого и навсегда останется в Ферии?

Тепло от признания инквизитора тут же сменилось ледяными иглами.

— Мама, — начала было я, но она сжала мою руку, останавливая.

Лау снова улыбнулся.

— Если таково будет ее желание.

Почему они разговаривали, как будто меня здесь нет?

— Нет! — вырвалось у меня. — Я никуда не поеду!

Мама посмотрела сначала на меня, а затем на инквизитора.

— Вы позволите нам с дочерью поговорить наедине?

— Разумеется, — Лау встал.

Он выглядел как человек, у которого всё в жизни стояло на своих местах. Он всё для себя решил. У меня же в душе разверзлась буря. Я и не мечтала снова увидеть свою маму, но теперь… Теперь мне хотелось броситься к нему. Выйти из этой комнаты вместе и не дать ему пойти ни на какие собрания и советы. Просто вцепиться в него и никуда не пускать. Мой! Мой Лау!

Когда инквизитор вышел за порог, я развернулась к маме и, сжав кулаки, выпалила:

— Я люблю его.

— Илеанара, — мама глянула снисходительно. — Я тебя понимаю. Ты молода, в тебе кровь бурлит. Но если ты хочешь, чтобы наша родина вернулась к былому величию, тебе придется чем-то пожертвовать.

— Мы могли бы объединить две страны, — предложила я.

Она качнула головой.