Зеркало тьмы - Уильям Дитрих

– Подожди, это еще не всё. На лезвии волосы. Гарри?

Тот широко улыбнулся и достал из рубашки тело мертвой мыши. Он заколол ее ножом. Клянусь громом, мой сын – настоящий Геркулес!

– Конфета?

Я дрожащими руками протянул ему конфету. У моего сына задатки отличного искателя сокровищ – худшего проклятия я и не мог пожелать.

– Свяжись с Ложей, – приказала Аврора Драгуту, – пусть приготовят корабли, как предлагал Итан. Благодаря ему и его отпрыску мы снесем к чертям этот потолок.

Глава 28

Руины древнегреческой крепости Эуриалус расположены на гребне плато Эпиполи в высшей точке соединения его южной и северной сторон, зубцами крепостных стен обращаясь на запад, словно нос корабля. После наступления темноты мы на нанятых Авророй лошадях отправились к забытым развалинам. Аврора сменила свое туристическое платье на экипировку для верховой езды.

– Поможешь нам и спасешь своего сына. – Неужели она думала, что я верю хотя бы единому ее слову?

Мы приближались к руинам, которые, казалось, были пусты. С гор к западу от нас дул теплый ветер, качающий высокую траву, и собаки лаяли на фермах далеко внизу. Вдалеке, на расстоянии миль шести, мы видели фонари города и стоящих на якоре кораблей. В последних проблесках сумерек мелькали летучие мыши, а с высокого неба на нас нерешительно поглядывали первые звезды. Я задумался о том, где же здесь разбить секретный лагерь, как земля вдруг разверзлась перед нами, словно огромный рот.

– Это старый крепостной ров, один из трех, что находились перед крепостью, – пояснил Драгут. – Здесь спуск.

Мы осторожно спустились внутрь, словно в огромное чрево, и пробрались через короткий тоннель на дне древнего греческого рва. На арках рва тускло плясали отблески пламени костра, и я понял, что конфедераты наших поработителей ожидали нас в подземных помещениях форума, скрытые от любопытных глаз сицилийских крестьян, работающих на поверхности. Мы остановились, лошади лениво отмахивались хвостами от комаров. Вдруг из одной из пещер вышел мужчина в капюшоне и взял лошадь Авроры за узду.

– Приветствую тебя, наша Астарта, наша Иштар, наша Фрейя. Госпожа луны и чрева, восходящая звезда на востоке, наша голубка и наша львица.

На мой вкус, это было чересчур.

– Приветствую тебя, Дионис. Я привела Глупца, как и говорилось в пророчестве, и его отродье действительно сыграло свою роль, как и предсказывалось. Все идет так, как должно, и вскоре мы унаследуем великую мощь древних.

Это представление ввело меня в некоторое замешательство, так как я вспомнил, как одна цыганская гадалка назвала меня когда-то Глупцом, ищущим Глупца, – примитивная мудрость Еноха и давно забытого бога Тота. Опять тот же ярлык, прямо как на той старой карте Таро.

– Да наделят нас боги храбростью принять эту великую силу, волей владеть ею и безжалостностью истинной веры!

– Исида и Озирис слышат наши молитвы в сей час, Дионис.

Аврора ловко спустилась из седла на землю к дюжинам фигур в капюшонах, собравшихся у входа в тоннели крепости, чтобы встретить нас. Опять язычники, с которыми я столь часто сталкивался в своих приключениях, что мне начинало казаться, что они – неотъемлемая часть моей прошлой и будущей жизни. Это сборище было фанатично предано мужчине и женщине, но менее опасным от этого вовсе не становилось.

Драгут отвел меня через напоминающий галерею тоннель длиной с крепостной ров к скрывающимся за ним пещерам. Тоннель вел глубже в древнюю крепость, впереди дрожали огни факелов. В древние времена эти проходы позволяли солдатам перемещаться из одной части крепости в другую, дабы избежать попадания снарядов катапульт. Теперь же они служили первоклассными норами для бандитских кланов, подобных нашему. Здесь собралось не менее сотни прихвостней Авроры, некоторые из них были мусульманскими пиратами, но подавляющее большинство явно приехали из стран Европы и были одеты в черные, серые и белые плащи поверх традиционных костюмов своих стран.

Гарри прижался ко мне.

– Кто эти люди, папа?

– Просто местные сумасшедшие.

Сотни свечей освещали грот дымным светом. В нишах располагались статуи богов с головами животных, на песке были начертаны пентаграммы. В углах стояли мушкеты, пики, сабли и топоры, чуть поодаль – трубы и горны, за ними следовали веревки и канаты, бочки с порохом и вязы фитилей. Плащи и капюшоны наделяли собравшихся мрачной анонимностью, словно никто не хотел, чтобы его видели в этом глупом сборище.

– Аврора, откуда все эти люди?

– Ты сказал Озирису в Париже, что тебе любопытна Ложа египетского обряда, – ответила она. – Это мы и есть, собрались здесь по моему зову со всех уголков и замков Европы. Это возрождение тамплиерской и пифагорейской мудрости, Итан, возрождение вавилонской астрологии и каббалистической мистики. Эти мужчины и женщины представляют лучшие умы Европы, но, в отличие от других ученых, мы открыты новым идеям и экспериментам. Среди нас герцоги и герцогини, ученые и теологи, торговцы и моряки, аристократки и куртизанки. Здесь собрались только достойные. Мы принимаем в свои ряды как аристократов, так и торговцев, если они доказали, что достойны, благодаря своим познаниям алхимии и желанию пройти церемониальное испытание. Среди нас англичане, французы, немцы, итальянцы, испанцы, объединенные своей жаждой знаний и реформ.

– Каких реформ?

– Реформ, которые станут результатом установления нашего правления. Мы – высший орден; мы настолько же превосходим обычный люд, насколько сенаторы превосходили обезьян. Это наша честь, наше бремя – реформировать эту планету и уничтожить столько непосвященных, сколько понадобится.

– Непосвященных?

– Древняя истина ждет своего открытия, но некоторые поворачиваются к ней спиной и отказываются признавать необходимость перемен. От трудноизлечимых надо избавляться. Ложа инициирует чистое общество, в котором не будет несогласных с истиной.

– Путем уничтожения всех несогласных.

– Это основополагающий принцип власти. Гармонии можно достичь только путем единогласия. Нет ничего более хаотичного и неэффективного, чем люди, сомневающиеся в своих правителях. Сомневающиеся по определению не могут быть частью благородной нации. Те же простолюдины, что выживут, станут рабами нашего духовенства.

– Понятно. А я считаюсь благородным или как?

– Это нам еще предстоит узнать.

– И вы собираетесь достичь этого консенсуса, спалив флоты всего мира?

– Мир станет лучше, когда в нем не останется иного флота, кроме нашего.

– Пиратского флота.

– Флота предпринимателей, мистиков, стремящихся к свету.