Анарх - Дэн Абнетт

— Может быть, нам нужен бур, — предложил кто-то.

Гаунт обернулся. Рядовой Пердэй залилась румянцем.

— Я имею в виду, как в Пределе, сэр, — нервно добавила она. — Ну, знаете, подходящий бур. Просто думаю вслух... — Ее голос затих.

— В расположении дворца есть пробивное оборудование? — спросил Гаунт. — Аиды?

— Должны быть, — сказал Белтайн.

— Подумайте, подумайте, — перебил Харк. — Как мы доставим фесовы Аиды сюда, вниз? Некоторые проходы между этим местом и транзитными площадками слишком узкие, и еще лестницы...

— Может снаружи? — предложила Керт.

— Не жизненноспособно, — сказала Аурбен. — Даже если бы мы смогли собрать одного там.

— Согласен, — сказал Санкто. — Толщина фундаментных стен. На это потребуются дни.

— И где мы будем бурить? — спросила Аурбен.

— Кто-нибудь, найдите фесов план подвала, — сказал Гаунт никому в частности.

— Заряды, — прямо сказал Сариадзи.

— Вот это лучшая мысль, — сказал Харк, кивая.

— Стоп, — сказала Лакшима.

Все посмотрели на нее.

— С уважением, ваши дебаты предполагают, что мы хотим открыть подвал, — сказала она.

— Идите нафес, — сказала Керт.

— Шлите меня нафес сколько хотите, — ответила Лакшима. — Это вопрос безопасности. Вторжение варпа. Там что-то есть. Я думаю, что мы будем халатными в нашем долге Трону, если вскроем эту стены и позволим этому пробраться во дворец, в котором находится основная масса высшего командования крестового похода и персона магистра войны.

Даур отвернулся. Харк сжал его плечо.

Сционы резко развернулись, подняв оружие. Грае возвращался, ведя с собой ученого инквизитора Онабель и двух дознавателей в робах.

— Пропустите их, — сказала Лакшима. Она взяла под локоть пухлую маленькую женщину и осторожно сжала его. — Грае проинформировал тебя? — спросила Лакшима.

— Да, мэм, — ответила Онабель. Она провела пальцами по своим кудрявым серебряным волосам. — Все наши приборы зашкаливает. Это вторжение серьезного уровня.

— Достаточно серьезного, чтобы эвакуировать дворец? — спросил Гаунт.

Онабель опустила плечи. — Я не в праве говорить, высокий лорд, — ответила она. — Но я бы здесь не оставалась. Я здесь только потому, что меня призвали на работу. Я бы рискнула предположить, по крайней мере, что удаление на безопасное расстояние высшего эшелона может быть мудро. Это будет включать и вас, сэр.

— Я остаюсь, — сказал Гаунт. — Белтайн, иди в военную комнату и... — он замешкался. — Нет, это должно исходить от кого-то с полномочиями. Вон Войтц не будет действовать по слову оператора вокса. Инквизитор?

Лакшима кивком подозвала двух дознавателей. Она отдала им розетку своего ордоса. — Передайте Лорду Генералу Вон Войтцу все, что Лорд Исполнитель скажет вам.

Они кивнули.

— Сообщите ему о немедленной эвакуации, включая старший состав, — сказал Гаунт. — Скажите ему, чтобы он вынес Макарота на своих плечах, если придется. Скажите ему... что Ибрам сказал вас это. Это безоговорочный приказ от Лорда Исполнителя.

— Да, лорд, — ответили они, и поспешили назад туда, откуда пришли, подолы их роб поднимались позади них.

Онабель положила руки на стену.

— Здесь? — спросила она.

— Да, — сказала Лакшима.

Маленький ученый закрыла глаза. Она убрала одну руку от стены и прижала ее к груди. Другую она оставила на месте, ее указательный палец стучал по стене.

Они тотчас почуяли мерзкую ауру псионики. Пердэй закрыла свой рот. Сционы сделали шаг назад, обеспокоенные.

Чистая жидкость начала сочиться из каменной кладки, появляясь и стекая по стене вокруг ее руки, как тяжелые капли конденсации. Это ощущалось так, как будто кто-то открыл дверь морозильной камеры.

— Вода? — сказал Даур. — Потоп настолько высоко? — Он потянулся к каплям.

— Не надо, — сказала Лакшима.

— Это слезы, — сказала Онабель. Она продолжала стучать пальцем, зажмурив глаза.

— Слезы? — спросила Керт.

— С другой стороны этой стены много боли, — сказала Онабель. — Скорбь. — Ее голос был мягким, но крошечная пауза выдала ее увеличивающийся дискомфорт. — Я получаю голоса, — сказала она. — Люди... там мертвые люди. Другие кричат.

— Мы можем услышать? — спросила Лакшима. — Ты сможешь вынести это?

Онабель кивнула. Когда ее рот снова открылся, это был не ее голос, который появился.

— ...не можем найти дверь! Здесь нет двери!

Нельзя было ошибиться в голосе. Это был Мах Бонин. Они никогда не слышали его таким взволнованным, но это, неопровержимо, был он. Ученый не пародировал. Голос Бонина, продукт совершенно отличного набора вокальных звуков, исходил из ее рта.

— Мах? — сказал Гаунт, выходя вперед. — Это Гаунт. Скажите ему, это Гаунт.

— Он на другой стороне стены? — спросил Санкто.

Лакшима помотала головой.

— Здесь нет фесовой двери, Еролемев! — сказал Бонин через рот Онабель. — Как такое нафес возможно?

— Я не знаю, Мах. Мах? Мах? Там что-то, на лестнице. — Речь Онабель плавно переключилась на грубые, богатые модуляции Белладонского капельмейстера. Они, так же, никогда не слышали его паникующим. — Мах, это на лестнице. Это все тени. Женщины кричат.

— Сержант-майор! — закричал Гаунт на стену и ученого. — Сержант-Майор Еролемев! Это Гаунт! Вы меня слышите?

— Сэр? Сэр? — губы Онабель продолжали двигаться, но голос Еролемева затих, как будто он ушел прочь. Громкость повышалась и снижалась, как передатчик, закольцованный на приеме и потере сигнала. — Мах, ты это слышал? Бонин! Я слышал кого-то. Я слышал Гаунта!

Звуки от ученого стали невнятными. Приглушенные звуки. Эха слов.

— Бонин! — выкрикнул Даур, подходя к Гаунту. — Бонин? Это Даур! Дай мне знать, что ты можешь нас слышать.

Голос, идущий от Онабель, внезапно захихикал. Отличный голос в другом