Месть пожирает звезды - Владислав Выставной

– Мне не с кем тебя путать. Ведь это только наша тайна, – отвечает она, улыбаясь.

– Только ты храни свой флаг. До моего возвращения…»

Она карабкалась все выше и выше, а капли дождя больно били ее по лицу. Она двигалась на ощупь – в полной темноте: прожектора теперь не освещали башню. Они нервно шарили в поисках ожидаемого врага.

Пусть они не сомневаются: враг придет и разберется с этими незваными гостями.

Думала ли она о том, чего стоит ее любовь? Вряд ли. В этом она мало чем отличалась от того, кого любила. И ничего в этом странного нет: не зря ведь совпали две программы, спрятанные в глубине их взглядов.

У нее не было врагов, не было друзей. Были только помощники и препятствия. Помощников она берегла, пока они могли ей пригодиться. Препятствия же безжалостно устраняла.

Видимо, так уж устроила судьба, чтобы воли этих двоих эгоистов слились в один великий, чуть ли не вселенский эгоизм. Оправдывает ли любовь те поступки, которые они совершили?

Вряд ли.

Только нужно ли чье-либо мнение двум величайшим эгоистам?

…Свой флаг она нашла по звуку. Веселому звону бубенцов, которыми играл ветер.

Флаг не упал на землю, сброшенный рукой командора. Он зацепился за кусок арматуры.

Она развернула порванное полотнище и примотала тесемками к шершавому мокрому металлу.

Надо было бы еще сорвать проклятый флаг Директории… Но в черноте ночи уже не было сил его искать…

Пора было спускать вниз. Хорошо, что эти солдаты починили лестницу. Спасибо им. Хоть они и заслуживают смерти.

Тревожно запищали установленные на боевых роботах радары дальномеров: они нащупали приближение множественных целей.

– Внимание! Приготовиться к бою! Без приказа огонь не открывать! – рявкнул Энрико в микрофон переговорного устройства.

Солдаты защелкали затворами и замерли в готовности встретить атаку неведомого противника. Они рассредоточились за массивными бетонными блоками, расставленными по всем правилам современной фортификации. Каждый солдат был обученной, натренированной и совершенно безжалостной машиной войны. Почти все были обожжены в жестоких сражениях. Но даже они теперь испытывали непреодолимый страх. И не столько страх пред смертью, сколько страх перед неизвестностью.

Ведь никто еще не знал, с каким врагом им предстоит сейчас столкнуться.

Они ждали всякого. Но то, что надвигалось на них сейчас, было страшнее всего, что приходилось им встречать на полях сражений до этого. Это нечто обладало необъяснимой властью над волей и самообладанием солдат, потому что было окутано неизвестностью и несло необъяснимый, почти мистический ужас.

Ведь бойцы Пустынной Стражи еще не знали, что…

…на укрепленный и ощетинившийся оружием блокпост накатывалась огромная волна роботов. Обыкновенных промышленных роботов. Правда, с некоторыми модификациями, обусловленными необходимостью противодействия агрессивной фауне.

На каждом из этих устаревших, ржавых устройств, стояла маркировка:

«Горнорудная компания Тринадцатого Промышленного Района».

Объединенный мозг партии механических горноразработчиков определил прибытие в назначенный район добычи. Взвыли буры и ультразвуковые дробилки. Поднялись ковши и клешни-загребатели. Повысилось давление в водяных пушках.

Чуткие приборы зафиксировали в заданном секторе добычи нежелательное движение. Пришли в готовность дополнительные устройства.

И тут хлынул ливень.

Тут же на бетонные укрытия Пустынной Стражи обрушился шквал огня.

– О, черт! – заорал сержант, глядя на экран радара своего робота, – Это какие-то твари из преисподней! Они железные! Если это боевые роботы, то почему я не могу определить их тип? Может, это, наконец, пришельцы?

– Отставить панику! – рявкнул Энрико, – Следить за периметром!

Пустынная Стража яростно отбивала атаку железных монстров. Помимо стрельбы по «физическим помехам» ржавые чудища не забывали об основной работе: они дробили в щебень бетонные блоки, распиливая их и растаскивая в каком-то лишь им ведомом порядке, вгрызались в землю, подымая тучи пыли и засыпая все вокруг фонтанами земли вперемешку с хлещущей с неба водой, отчего видимость, и без того слабая в свете бронированных прожекторов, упала почти до нуля. Все это делало общую картину похожей на самый настоящий ад…

– Проклятье! – кричал кто-то, – Они грызут бетон, как орешки! Еще немного – и они сточат нашу крепость, словно крысы!

Пули отскакивали от металлических тел, как горох. Изредка удавалось очередью перерезать шланг гидроприводов, и механизм начинал метаться, норовя разорвать в клочки попавшегося под руку бойца.

– Не дожить нам до утра, – визжал кто-то, – Их слишком много!

– Держать периметр! – кричал Энрико, вытирая рукавом лицо, которое заливала вода, – Не давать им прорваться внутрь!

Раздался электрический треск и надсадный вой гидравлики: один из боевых роботов попал под ультразвуковой бур. Он задергался в конвульсиях и рухнул на железных собратьев по ту сторону баррикад. Машины не обратили на него никакого внимания, продолжая заниматься бетоном и «физическими помехами».

– А ну, расступись! – прокричал сержант.

Солдаты, не прекращая стрелять, сместились к флангам. Некоторые, попадали, поскользнувшись на неведомо откуда взявшихся потоках воды. Робот с Салазаром на борту тяжелым шагом вышел к объеденному вражескими машинами бетонному блоку. Еще секунда – и бетон брызнул в стороны, обнажая огромную брешь. В нее незамедлительно ползла агрессивная, исходящая горячим паром, промышленная техника.

Но тут же напоролась на плотный огонь крупнокалиберных пулеметов и скорострельных пушек. Моментально брешь была ликвидирована, забитая дергающимися в агонии механическими телами.

Однако же радоваться не приходилось: через некоторое время рядом с первой брешью пришлось ликвидировать точно такую же, вновь прогрызенную дыру. Судя по крикам с противоположной стороны, дела там обстояли не намного лучше.

Где-то в небо взметнулись искры: тупоголовые, но упорные роботы пытались распилить бронетранспортер. Тот, отчаянно крутя башенкой, расстреливал врагов в упор.

Но горнорудная компания владела не одной сотней добывающих машин.

…Картман оскалившись от напряжения, вколачивал все новые короба с лентами боевому роботу сержанта. Тот, не прекращая кричать, стриг подползающую ржавую массу огнем скорострельных пушек.

– Прикрой правый бок, сынок! – орал сержант, ворочая стволами.

Картман отчаянно взвизгнув, сделал несколько выстрелов, и его автомат отозвался резкими щелчками.

– Все! – крикнул Картман, отбрасывая оружие. – В этом банке кредит мне закрыли! Нет патронов! Патронов, говорю, не осталось! Ты слышишь меня, Салазар?!

Салазар не ответил. Картман полными ужас глазами уставился на сержанта.

Только что яростно паливший из всех стволов сержант теперь свесился из кабины вниз головой, и окровавленные руки болтало, словно маятники каких-то жутких часов. Кровь не долго оставалась на его теле, быстро смытая тугими дождевыми струями. Его робот, словно по какому-то внутреннему электронному порыву, шатаясь, поднялся с колен и принялся монотонно, страшно, бродить кругами по заваленному железом и телами полю боя.

Роботы не обращали внимания на собрата с вражеской стороны.

Ведь физическая помеха внутри него уже была устранена…

Наступало мрачное утро. Дождь прекратился, но откуда-то со стороны моря еще доносились раскаты грома. Словно там все еще продолжался бой. Город дымился от недавнего пожарища. На улицах лежали груды развороченных роботов, изуродованные тела убитых солдат.

После нещадного грохота битвы казалось, что вокруг царит гробовая тишина.

Агнесса стояла среди дымящейся смерти и смотрела на верхушку башни. Туда, где под порывами неощущаемого здесь ветра развевались ДВА флага.

Сверху – желтый, с незаметными снизу бубенцами. Под ним – другой, синий…

– Синий… – прошептала Агнесса, – Но… Как же…Как же так… Это же не флаг Директории… Это… Это же его флаг! Но… Ведь он должен был… Только сегодня…

Лицо ее исказила гримаса ужаса. Она, задыхаясь, бросилась в сторону основания Старой Магды…

У бетонного фундамента башни, лежало тело человека в обожженной военной форме. Лежало лицом вниз, и по растворенному в лужах кровавому следу было видно, как полз сюда этот человек.

Это был Энрико.

Агнесса со сдавленным криком бросилась к нему и упала к его ногам, корчась от рыданий. Потом, не переставая захлебываться в слезах, она перевернула его на спину.

Лицо Энрико было залито уже запекшейся кровью, так что узнать его было почти невозможно.

Но Агнесса все равно не знала его в лицо.

– Ты! – кричала она, – Это ты! Но почему, почему?.. Я ведь не знала… Я не знала… Как ты мог! Как я могла…

…По площади шел Трико, позванивая пустыми лентами, свисающими из карманов, и продолжая играть на своем карманном «тетрисе», что снова стал простой игрушкой. Кругами ходил боевой робот, неся своего мертвого пассажира. Вдали чадно дымил разобранный до основания блокпост Пустынной Стражи.