Потерянный рай - Эрик-Эмманюэль Шмитт

расход кролика, не умеющую бегать курицу, не видевшего водорослей лосося – всех этих выращенных в неволе животных. «Господин и хозяин Природы»? Эта мысль Декарта, определяющая вырванного из Природы человека как ее властелина, который принуждает, эксплуатирует ее… Да уж, подобная заносчивость рассмешила бы Барака отсутствием чувства меры.

Водитель пытался завязать разговор. Лаконичные ответы Ноама прекратили его потуги.

Ноам молчал уже два дня. Запершись у себя в комнате, избегая Хасана, он ждал машины, которую ему пообещал Джеймс. Он много размышлял, в голове вертелись беспорядочные соображения. Скольких концов света ему уже удалось избежать? Действительно ли приближается вымирание, или современники стремятся к острым ощущениям?

Конец света – это бесконечная история. Обыкновенно Ноам не прислушивался к апокалиптическим предсказаниям, поддерживая глухоту, вытекавшую из его собственного опыта: в течение этих двух тысячелетий он уже столько раз слышал, что грядет небытие! Основываясь на Откровениях Иоанна Богослова, последней книге Нового Завета, монотеистические религии регулярно наводили страх на народы. Поначалу этому вволю отдался католицизм. По словам епископа Мартина Турского, Антихрист, этот главный самозванец, должен был уничтожить планету к 400 году. Беат Лиебанский[22] предупреждал нас о втором пришествии Христа и о конце времен 6 апреля 793 года – какая точность! Тысячный год вызвал многочисленные страхи – и прежде всего передавшийся всему христианству ужас перед папой Сильвестром II[23]. В Средние века эксперт по бедствиям Иоахим Флорский[24] назначил конец света на XIII век, а когда он не произошел – нет ничего менее послушного, чем катастрофы! – последователи и ученики мистика неоднократно его переносили. Поучаствовали в деле и английские астрологи, которые 1 февраля 1524 года спровоцировали эвакуацию Лондона – двадцать тысяч жителей, – полагая, что разлив Темзы вызовет потоп. Осознав неудачу своего предсказания, они отодвинули это событие на столетие позже. Протестанты так удачно приняли эстафету, что пугающие пророчества сотрясали и XVI, и XVII века, от предвидений Томаса Мюнцера до Мартина Лютера, Михаэля Штифеля, Яна Матиса, Мигеля Сервета[25]. Эпидемия коснулась приверженцев англиканской церкви, пересекла Атлантический океан и получила дальнейшее развитие в Соединенных Штатах. Ноам не забывал ни о вкладе мусульман с Шабтаем Цви[26], ни о свидетелях Иеговы, которые в XX веке планируют и перепланируют Армагеддон.

Впрочем, одна деталь изменила этот пророчащий жестокость обветшалый скептицизм: людей карает не Господь Всемогущий – это люди истребляют Природу. Отныне Бог исключен из Апокалипсиса. Достаточно человека. Он сам справляется.

Своими поступками человечество трагическим образом поставило под угрозу собственную участь: распространение ядерного вооружения, засилье механизмов, способных ликвидировать своих создателей, истощение энергетических ресурсов, изменяющие климат загрязнения – и эти угрозы непрестанно возрастают. Провоцирующие крах факторы накапливаются. По мнению Ноама, опасения сурвивалиста Джеймса обоснованнее, чем доводы монахов, святош и фанатиков, с которыми он сталкивался на протяжении веков.

Автомобиль затормозил перед серыми металлическими воротами высотой вровень со стенами. Тщательно изучив документы, охранник владений прощупал обоих посетителей, обыскал багажник, сунул детектор наличия взрывчатки под шасси, связался по телефону с кем-то в доме, привел в движение ворота и дал разрешение въехать.

За воротами не обнаружилось никакой асфальтированной дорожки, только грунтовая тропинка, и автомобиль осторожно двинулся по ней. Вдавливая в землю гравий, колеса производили шум, напоминающий звук лопающихся на сковороде кукурузных зерен. Машина миновала заросший кустарником хвойный лес, который расступился, чтобы обогнуть длинный и приземистый одноэтажный дом. Крышу целиком покрывали солнечные батареи.

На крыльце их встретил Джеймс:

– Добро пожаловать в Ковчег.

Он похвалил Ноама, все вещи которого поместились в единственной сумке через плечо, и снова обрадовался, когда потребовал, чтобы тот оставил свой телефон в привратницкой – убежище запрещало использование мобильника, – и обнаружил, что телефона у Ноама нет. Крайняя нужда, в которой жил знаток доисторических времен, обворожила Джеймса, отпрыска богатой семьи, коллекционирующего электронные гаджеты.

Приступили к осмотру убежища. Комнаты напоминали обыкновенное пристанище для отпускников, где общие помещения чередуются с подобием монашеских келий. Зато подвал демонстрировал заботу о выживании. Миновав двустворчатые стальные двери, они оказались в пещерах Али-Бабы. На полках плотными рядами стояли консервы, пачки макарон, мешки с рисом, бутыли воды; а под ними находились забитые кусками мяса, рыбой и овощами морозильные камеры, которые были подсоединены к электрогенератору на случай отключения тока – привычное явление для Ливана, где каждый гражданин компенсирует недостатки общественных служб договором с частным поставщиком энергии. В одном помещении в изобилии хранились майларовые и шерстяные одеяла, в другом – медикаменты первой необходимости и маски, от самых простых, из ткани, которая мешает распространению заражения, до противогазов и объемных респираторов с фильтром и очками. Склад обуви и склад с разнообразными водоотталкивающими, огнеупорными и защищающими от радиации комбинезонами.

– Наших запасов хватит на полгода автономного существования, – сообщил Джеймс.

– Браво.

– Полгода – это не бог весть что. Вот почему теперь ты с нами. Как добывать огонь? Какие плоды, травы и грибы собирать? Как ставить ловушки на дичь? Все эти древние познания…

– Вы можете на меня рассчитывать. Кстати, а оружие у вас есть?

– Нет. Научи нас охотиться и сражаться безоружными или мастерить оружие из подручного материала.

После посещения складов сахара и соли обход продолжился, обнаружив залежи мыла, зубной пасты, щеток, моющих и дезинфицирующих средств. Этот лабиринт заканчивался бронированной дверью, возле которой Джеймс повернул назад.

– А что там? – спросил Ноам, указывая на массивную металлическую створку.

– Ничего особенного: котельная… – отмахнулся Джеймс и предложил подняться на поверхность.

* * *

Конец недели распахнул двери Ковчега для членов группы сурвивалистов, а также для нескольких заинтересованных. Два десятков стажеров пережили невероятное испытание – продержаться три дня в лесу, не прибегая к благам современной цивилизации.

Экспедицией руководил Мармуд, бывший военный с рельефной мускулатурой. Ему помогал Шарли, в прошлом полицейский – среднего роста, сухощавый, опрятный, без особых примет, если не считать пристрастия к крепким сигаретам. Ноам вместе с зоологом Клодом вошли в группу в качестве советников.

Участники являли собой разнообразие типов и возрастов: тридцатилетние банкиры или инженеры, пенсионерки – воинствующие защитницы окружающей среды, пары средних лет, трудящиеся на ниве образования.

Мармуд продиктовал правила: добывать себе пищу и спать в лесу, строить надежные укрытия от непогоды, перемещаться без помощи цифровых навигаторов или компаса. Несчастные случаи будут симулироваться в виде ролевой игры: ранение участника перехода, нападение грабителей.

Ноам постепенно оценил роль тревожности в построении программы. Сплошь состоящие из одних бицепсов и трицепсов широкоплечие Мармуд и Шарли проводили с участниками тренировки по рукопашному бою, бою на палках, объясняли, как маскироваться ветками, уничтожать свои следы, чтобы не