Обязалово - В Бирюк

-- Да не, Варвара, это отца нашего боевой сотоварищ. Сотник Аким Янович Рябина. Батяня под его началом служил. Помнишь, как он о походах славных рассказывал?

-- Ничего не помню! Ничего он не рассказывал! Враньё всё! Мне ваши сказки да выдумки о славе, да о доблести, да о смертоубийстве, да о всяких мерзостях - завсегда противны были! Мерзость всё и грех смертный! А ныне ты, отцом, упокой господи душу его многогрешную, прикрываясь, всякую набродь привечать рад! Вот, для всякого пьяницы прохожего и пиры закатываешь, а на дела богоугодные у тебя и корочки хлеба нет! Нищих, сирых, калик перехожих привечать надобно! По слову иисусову! А коли сам не можешь, так отдай майно людям святым, благостным. Они-то, сёстры христолюбивые, молитвами своими святыми и за тебя помолятся. Выпросят у господа прощения и по твою душу грешную. И для этой твоей... прости господи.

В течение своего весьма эмоционального монолога девица продолжала дёргать беременную, согнутую в поясе, хозяйку. Мне лицо видно плохо, но дело может кончиться... нехорошо.

Ребята, я не акушер-гинеколог. А восьмимесячные дети выживают значительно реже, чем семимесячные. Впрочем, это не моя забота - есть хозяин, есть устоявшиеся, вековые традиции, "исконно-посконные". И как Немат будет в этом во всём, что "с дедов-прадедедов", бултыхаться... пускай об этом его голова болит.

Но есть вторая проблема, которая пыхтит у меня под боком. Пыхтит всё сильнее. Проблему звать Акимом и слова насчёт "пьяни-дряни" его обидели. Девке-то вообще, когда мужчины за столом сидят, рот можно открывать только для еды, если позволено сесть, или когда прямо спросят. А тут такие слова...

Сейчас Аким скажет. Конечно, не ей - с девкой ругаться мужу доброму невместно. Скажет Немату... Тот ответит... Как бы нам потом не пришлось всю усадьбу на кусочки разносить...

Главный способ управления капризными детьми - переключение внимания.

-- Аким Янович, на дворе банька топилась. Ежели хозяин не будет возражать, а не пойти ли нам - погреться с дороги?

-- Дык, чего ж возражать-то, наоборот, и я с вами. Я-то себе баньку готовил. А с компанией-то веселее... Вот только... в опочивальню отведу и сразу к вам.

Странно - он свою женщину никак не назвал. Ни женой, ни хозяйкой. Ни, даже, просто бабой.

Аким рот открыл, пришлось сразу сапогом по ноге. Потерпи маленько. В бане полотенец много - так и пожуёшь.

Зашумели, поднялись, не глядя прошли мимо этой скульптурной группы: "девка - с бабой в руке, баба - с приплодом в животе". Как-то мне, когда беременную женщину за волосы таскают... Хотя что возьмёшь - "Святая Русь". "Предки - дело тонкое, Ванюха".

Но я, так, между прочим, проходя к своим вещичкам, сложенным у стены на лавке, потопал прямо на эту девку. Интересно: вот она на мужиков наезжала, криком кричала, слова ругательные говорила, что по обычаю - ну совсем никак.

А вот когда я на неё пошёл - автоматически отодвинулась, ушла с дороги мужчины. Хоть бы и мелкого и только что громко обруганного. Это-то крепко вбито. Ну, и отпустила женщину.

Та чуть не упала, пришлось под руки подхватить, к лавке подвести, усадить. Скверно: красная, зарёванная. Дышит как загнанная лошадь, в живот обеими руками вцепилась.

Так, роды принимать не буду. Пошли-ка скорее в баню. Хотя ежели что - нас оттуда попрут в первую очередь. На Руси бабы в банях рожают. А бани топятся "по-черному". Там и так-то темно, а как протопят...

По бородатому анекдоту:

" - Кого там моя родила-то?

- Да не разглядела, негра какого-то".

Негров не наблюдается. Нормально, тепло. После первого захода посидели, остыли, мужики - пивка, мне - квас. Хороший квас, ядрёный. Тут и Немат подошёл. Ну, полезли снова в парилку. Уже не жжётся - просто греемся.

Немат пивка принял, обмяк. И начал плакаться.

Год назад, когда всё семейство боярское здесь вымерло, вымерла и половина усадьбы. Другие разбежались. Среди немногих оставшихся была и дочка главного отцова управителя-ключника.

Немат пытался восстановить хозяйство, крутился как колечко на палочке. Девка стала как-то... не то, чтобы помогать, скорее - обихаживать. Кормить, обстирывать.

Двое круглых сирот помогали друг другу пережить это время, вместе ходили на одно и тоже кладбище. И, естественно, сошлись. Узнав, что девка беременна, Немат повёл себя вполне прилично: девку не прогнал от себя, не велел выбить или вытравить плод. Что означало, в частности, что если родится сын, то девка-роба, получает жилье и содержание, а по смерти господина - вольную для себя и для сына.

Понятно, что жениться на ней он не собирался. Боярская женитьба - дело серьёзное, ни холопки, ни смердячки для этого не годны. Но жили они как муж с женой, да ещё и получше многих венчанных - в любви и согласии.

Чтобы сохранить своё боярство, род свой - Немату нужно было сохранить вотчину.

Сама-то вотчинка, смерды в здешних весях, от мора пострадала мало. А вот "головка" - усадьба боярская стояла пустая. Нужно нанять бойцов, слуг взамен умерших да разбежавшихся. Нужно закупить коней и скотину взамен уведённой. Новых людей нужно обуть-одеть. Вооружить, научить, прокормить.

Срок княжьего смотра боярской дружины никто сдвигать не будет. Не приведёшь что положено - "оружных, бронных, доброконных" - твою вотчину другому отдадут, более толковому да разворотливому.

По счастью, покойный ключник оказался "рабом верным", и боярскую "захоронку" сохранил. А его дочка оказалась "верной рабой", и Немату место показала.

-- Кабы не она - хоть вешайся. Я уж думал бросить всё да уходить куда. Да такое приданое и не за всякой боярышней возьмёшь!

Немат выкручивал вотчину досуха, экономил на всём, донашивал старые вещи, оставшиеся от покойных родителей. Назанимал где только мог.

-- Вроде, выворачиваюсь я. Ежели будет на то божья воля, то к сроку поспею и дружину князю покажу. В притык, в натяг, но...

Но тут в этой истории появился ещё один женский персонаж - родная сестра Варвара.

За два года до смерти отец Немата отослал дочь Варвару в женский монастырь Параскевы-Пятницы в Смоленске.

Обычай посылать на пару лет своих детей на обучение в монастыри довольно распространён в среде аристократии по всей средневековой Европе. И дело не в благочестии - обеспечить жёсткую дисциплину с постоянным контролем каждого шага ребёнка в условиях городской или сельской усадьбы практически невозможно.

Если для мальчиков на смену "дядькам" - няньке мужского пола, приходил пестун-наставник, который часто сопровождал юношу до его женитьбы, а то и далее, то кормилица - таких воспитательно-надзирательных прав и функций применительно к юной девушке уже не имела. А институт гувернанток в "Святой Руси" отсутствовал.