Иллюзия преданности (СИ) - Близнина Екатерина

— Если хочешь, я объясню разницу потенциалов этому… — он неопределенно кивнул в сторону двери, не придумав подходящей обидной клички для Рансу.

Аннели покачала головой.

— Не стоит, правда, — с какой-то звенящей тоской в голосе сказала она. — Он будет только рад, а я никогда себе не прощу.

Терри не отрывал взгляда от ровной линии, которую оставляло его перо на желтоватом листе. Он и говорить старался так же ровно и негромко, чтобы его слышала только Аннели:

— Не думай, что я навязываюсь в рыцари или вроде того. Мне своих проблем хватает, если честно. Да и защитник из меня так себе. Драться за тебя я не стану, даже если он первый замахнется, — Терри на минуту замолчал, в красках представив себе, как стоит, опустив руки, и пропускает удар за ударом, чтобы не схлопотать третий красный лист за агрессивное поведение. Он сжал кулаки и насупился, не веря, что действительно на такое способен. — Но я не оставлю тебя одну в беде. Даже не рассчитывай.

— Тогда в беде мы окажемся вдвоем, — прошептала Аннели.

Ее светлую макушку заметил Рансу, что-то коротко сказал технику и указал пальцем. Магистр Келва кивнул и неспеша направился к их столу, спрятав руки в карманы куртки.

— Послушай, а если заряд переместился от узла к узлу с разностью потенциалов в единицу, то как определить, какую работу совершило поле? — быстро спросила Аннели, опуская глаза к листу бумаги и беспомощно глядя на длинную формулу.

Терри помедлил, а потом начал рисовать схему, подписывая узлы специальными значками.

— Всегда опирайся на исходную формулу. Если внимательно посмотреть, то в любой задаче можно увидеть решение, — сказал он, искоса наблюдая за приближающимся техником.

— Не в любой, — очень тихо возразила Аннели.

— Просто подставь те данные, которые тебе известны, в исходную формулу, и ты поймешь, что нужно делать, — подсказал Терри, подняв голову и глядя прямо в глаза техника.

— Неплохо менторствуешь, аристократ, — насмешливым тоном похвалил Келва, нависнув над их столом. На его лицо легли яркие острые блики от витражей, раскрасив его в цвета Священной войны: красный, черный и золотой.

— Мир вам, господин Келва, — не решаясь поднять взгляд, пролепетала Аннели.

— И тебе, — был ответ.

— Я хотел бы помочь Аннели понять одну простую вещь… в теории поля, — с вызовом проговорил Терри. Его подозрения, что Рансу здесь вовсе ни при чем, крепли с каждой минутой, и в сердце прорастала злая отвага.

— Вот как? А я думал, что ты сама прекрасно справляешься, Аннели. Ты ведь умная девушка.

Светлая макушка безмолвно кивнула, соглашаясь с его словами. Аннели, как зачарованная, смотрела на формулу, которую написал Терри. Будто она либо стремилась решить задачу в уме, либо собиралась намертво запомнить каждый значок и его место в строке.

— А я вот думаю, что Аннели не обязана справляться со всем сама, — тщательно подбирая слова, сказал Терри. Он встал из-за стола, чтобы не смотреть на техника снизу вверх, и оперся кулаками на столешницу. — Она имеет право просить о помощи.

— А ты никак опять позарился на чужую булочку, аристократ? — нехорошо сощурился Келва. — Не боишься без зубов остаться?

Терри захлестнула волна возмущения. Он осознал, что до последнего не верил, что его подозрения правдивы, а эта похабная фраза техника не оставила ему возможности отступить, сохранив лицо. А ведь он втайне на это очень рассчитывал!

— А ты попробуй отними, — сквозь зубы прошипел Риамен, наклоняясь вперед.

* * *

Аннели с несчастным видом сидела на кровати и куталась в клетчатое шерстяное покрывало. Кончик носа у нее покраснел, а глаза блестели. Хотя она — к огромному облегчению Терри — не устраивала истерик, не размазывала слезы по щекам, а только часто шмыгала, как маленькая девочка. Терри оседлал стул и положил локти на спинку. Он молчал. А что тут скажешь?

— Я бы хотела сбежать, но некуда, — опять начала она. Терри машинально покивал — он уже не первый раз это слышал за последние полчаса, что они сидели в его комнате вот так, напротив друг друга. Кажется, Аннели только о побеге и думала все эти декады. А еще о том, насколько он опасен и невозможен в ситуации, когда за барьером нет никого, кто смог бы помочь ей выжить. — Если только выйти ночью и в канале утопиться.

— Топиться не надо, — терпеливо возразил Терри, на минутку прикрыв тяжелеющие веки. Его безудержно клонило в сон, но завалиться спать никак не получалось, потому что нужно было утешать первокурсницу, которую он буквально за руку увел из-под носа старшего магистра. — Ты этим вообще ничего не добьешься. Тебе еще никто не объяснял, почему никто никогда не слышал ни о беглых, ни о мертвых магистрах?

— Почему? — испуганно спросила девушка, в очередной раз утерев рукавом платья нос.

Свежее воспоминание о том, как Маррет глотает горсть янтарных пилюль, больно резануло даже сквозь сгущающийся туман в голове. Терри досадливо поморщился.

— Потому что никто и никогда об этом не скажет, — веско проговорил он и неудержимо зевнул. С ненавистью посмотрел на часы, узкие стрелки которых издевательски шустро ползли к девятке. — Здесь не говорят о тех, кто исчез, а во внешнем мире наши имена уже давно стерты. Ни отчим, ни мать никогда не узнают о том, что они с тобой сделали.

— Я хочу, чтобы они узнали, — прошептала Аннели, невидяще глядя в стену перед собой. — Я хочу кричать им в лицо о том, что это были за «связи» такие, которыми похвалялся отчим. Все говорили, как мне повезло, что для меня есть место без пансиона. В Академии…

С ее лица ушла вся краска. Терри слушать о подробностях не очень-то хотел. Все, что нужно было, он понял почти сразу или узнал от Аннели еще по дороге из библиотеки. В чем-то ее история показалась ему похожей на собственную, только еще несправедливее и… проще. У Аннели не было возможности чувствовать себя пешкой в королевской игре. Она в лучшем случае была ценной пустой костью для любимой рыбацкой игры в «чет-нечет». Кому досталась — тот из рук не выпустит до победного.

— Академия при Арчере стала тюрьмой, — сухо сказал Терри, разглядывая выбитые щели в старом паркете. От того, что за полом не ухаживали десятилетиями, он буквально крошился на мелкие щепки. — Помнишь, что говорил Тармо Перту, которого ты оставила без пирога? Еще недавно все было иначе. Магистры имели больше прав и свободы.

— А ты испек ему пирог, — слабо улыбнулась Аннели. — Я тогда подумала, что ты хороший человек, если так переживаешь. И я не ошиблась…

У Терри откуда-то нашлись силы, чтобы смутиться. Так, слегка. Он пожал плечами.

— Келва устроил так, что муки у меня было в избытке.

Взгляд Аннели затуманился еще больше и она кивнула своим мыслям.

— Это для него важно. Хлеб. Он переживает очень.

— Может и не зря, — проворчал Терри. — Скоро будем не столько печь хлеб, сколько сушить сухари. А все из-за Арчера.

Риамен ожидал, что Аннели опять станет спрашивать, почему он так решил, но девушка не удивилась осведомленности бакалавра.

— Он тоже так говорил, почти слово в слово, — она задумчиво крутила в пальцах нитки бахромы на покрывале. — Я слышала, как они обсуждали это в пекарне во время собраний.

Терри показалось, что он вдруг провалился в сон или от усталости разучился разделять реальность и сюжеты бульварных романов про бандитов. Поэтому он встал, сходил к умывальнику, зачерпнул полную горсть холодной воды («им требуется очень много питьевой воды, если хочешь знать!») и умылся. Отфыркиваясь, он утерся пушистым полотенцем и, чувствуя себя окончательно проснувшимся и почти живым, вернулся на свое место.

— Так, с этого места поподробнее. Расскажи, что за собрания в пекарне, — мягко попросил он, мельком глянув на циферблат. Все нормально. Времени на то, чтобы задать нужные вопросы, ему хватит.

Глава девятнадцатая. Пирог и кнут

Терри Риамен и подумать не мог, что в Белом дворце столько маленьких и пыльных каморок. Король Эриен в черном мундире без знаков различия шел впереди и временами останавливался и тихо простукивал стену, чтобы найти нишу. «Не здесь, — бормотал он себе под нос, заглядывая в очередной проем, из которого тянуло пылью и тленом. — Дальше». Терри спешил за ним с полной охапкой чертежей, ничему уже не удивляясь и не задавая вопросов.