Иллюзия преданности (СИ) - Близнина Екатерина

Терри похолодел, будто воображаемая вода в темном узком канале остудила горячечный пыл.

Сам собой вспомнился форменный ремень, разрезанный на две половинки. И все, чем пришлось за этот ремень заплатить.

«Я не побегу», — мрачно напомнил себе Терри. Он расправил плечи и с вызовом задрал подбородок. Барьер с этой стороны был почти неразличим на фоне ясного неба, лишь поблескивали паутинки-потоки да по воздуху пробегала изредка заметная рябь от порывов холодного ветра. Все, что находилось по ту сторону купола из-за искажений казалось неправильным, словно смотришь на картинку с обманом зрения, какие продают в цирке по риену дюжина.

За барьером чудилась ловушка. Хотя на самом деле ловушка была повсюду.

С беглыми магистрами у Арчера разговор был короткий. А точнее не было никакого разговора. Побег из Академии — это угроза и национальной безопасности и нарушение всех возможных положений о гостайне, поэтому не вернувшийся из «самоволки» добровольно магистр… не возвращается в Академию никогда. Даже в качестве рабочего.

Тем более, что в случае пропажи королевского племянника, стипендиата и почетного заложника Арчер пошлет на розыски не только своих безопасников с правом свободного перемещения по городу, но и правителя уведомит. А тогда уж точно конец. От черных королевских гончих мог скрываться разве что Братоубийца — и то некоторые считали, что его фантастическая многолетняя неуловимость имеет только одно рациональное объяснение: князь Алишер давно уже кормит рыб, а свидетельства его появления — провокация имперских агентов.

Риттау в черном мундире королевской гончей, скорее всего, догадывался, что его облик действует на бакалавра отрезвляюще. Если бы Терри не вывернуло наизнанку в уборной равинтолы, его непременно стошнило бы от вида самоуверенной ухмылки на породистой бледной роже.

— Улыбайтесь, Риамен, — негромко бросил сотник. — На вас же смотрят.

Он небрежно кивнул в сторону Неспящего в сторожке рядом с воротами.

— Отчего-то не хочется, — буркнул Терри. Он вынул из кармана и показал Неспящему карточку Академии, которую ему отдал сотник. Мол, ничего особенного не происходит, господин дежурный магистр. Это просто к воротам пришел человек с правом войти.

«Пожалуйста, давайте обойдемся без безопасников», — мысленно взмолился Терри, обращаясь к невидимому смотрителю, сидящему сейчас в одной из комнат Дома-Ратуши. Он планировал сразу же пойти в библиотеку и спрятать книгу среди бесчисленных разноцветных корешков. Если книгу не заметят и не отберут сразу же, у ворот, ее никогда никто не найдет. Но для этого понадобится вся его удача, какая есть, и еще немного сверху: как раз на то, чтобы дежурный не всполошился и не вызывал безопасника встречать «черномундирного гостя».

— Зря. Ваше мрачное зеленое лицо вызовет ненужные подозрения и неприятные вопросы. Но вы вольны поступать с моими советами, как вам будет угодно, — все с той же любезной улыбкой, прилипшей к губам, процедил Риттау. Помолчал немного, а потом вдруг совершенно серьезно сказал: — Арчер дал нам подобную технологию, но она и года не прослужила. А эта железная статуя стоит тут под козырьком уже десятилетие и продолжает следить за тем, что происходит на площади.

Терри никак не отреагировал, и тогда сотник положил ладонь ему на плечо, вынуждая остановиться.

— Почему же Неспящий до сих пор не вышел из строя, как вы полагаете, бакалавр? Может, есть какой-то секрет, который мы не знаем?

— Смазка, — неохотно проворчал Терри, недовольно глядя на него исподлобья.

«Что за странные вопросы? Долговечность Неспящего, серьезно? — подумал Терри. — Больше похоже, что Риттау зачем-то тянет время и разыгрывает приятельские отношения прямо на виду у смотрителей».

Риамен попытался отстраниться, но Риттау сжал пальцы и не позволил. Терри мог вывернуться, но заставил себя стоять и терпеть — вбитое в подкорку почтение к старшим по званию не позволяло перехватить руку Риттау рядом с локтем и увести в сторону. Тем более, что сотник наверняка мог в ответ так «перехватить», что мало не покажется.

— Меня больше интересуют его глаза, чем шарниры, — мягко пояснил сотник. — Почему линзы Неспящего не тускнеют со временем?

Первым побуждением Терри было уточнить, исправить неудачную формулировку, но он вовремя спохватился — а с какой радости он должен учить Риттау основам теории поля? — и честно задумался, мысленно перелистывая в памяти конспекты лекций.

Неспящего создал сам Арчер перед тем, как был избран Верховным магистром, и поэтому, стоило ему появиться в аудитории, студенты обязательно задавали вопросы про знаменитую автому, ее возможности и слабые стороны. Впрочем, именно линзы в котелке интересовали всех гораздо меньше, чем связь с экраном. Терри показалось забавным, что Риттау, при всей своей хитрости, может задавать вопросы, наивные даже по меркам первокурсника.

— Линзы меняют, как только кристаллы вырабатывают свой ресурс, сотник, — очень осторожно ответил Терри, стараясь ни на полшага не сдвинуться в сторону от поставленного вопроса. О том, что линзы тут далеко не самый основной элемент, он предпочел молчать. Тем более, что Риттау полностью удовлетворил этот ответ.

— Я так и думал, — сказал он, с каким-то даже превосходством поглядев на Неспящего. — И шлифуют новые линзы в Академии?

Терри не удержался от тяжелого вздоха. Он понял, что это была преамбула к новому заданию.

— А где же еще…

— Действительно, где же еще, — Риттау улыбнулся так широко и ослепительно, что Терри засомневался, что сотник хоть какой-то вопрос мог сформулировать неверно или наивно. Весь этот короткий разговор был до того странным и неловким, что продолжать его было почти физически больно, и Риамен решил как можно скорее его обрубить.

— Вы хотите, чтобы я вынес вам новую линзу? — обреченно спросил он, гадая о том, исходит ли очередной приказ от короля или все эти поручения перед воротами — не более чем темная игра самого Риттау.

«А ведь если это вправду так, то я расквитаюсь с ним за рыбу!» — подумал Терри, потихоньку воодушевляясь этими мыслями.

— Именно ту, что предназначена для Неспящего, — кивнул Риттау.

— Будет исполнено, сотник.

Воображение мигом нарисовало соблазнительную картину, как Терри отчитывается королю о том, что сделал по приказу сотника, а монарх благодарит «племянника» за то, что помог вывести на чистую воду лжеца и предателя.

Почему-то мгновенно родившийся в голове план «Исполнение Поручения как Способ Обличения» подразумевал, что заработавший несколько красных листов Риамен без проблем проникнет в лаборатории, где хранятся красные линзы. Что, конечно же, было если не невозможно, то весьма затруднительно. Но цель была прекрасна, как на нее ни посмотри. Отплатить Риттау той же монетой — ради этого Терри готов был рискнуть.

Сотник коротко попрощался, но не ушел. Остался стоять, совершенно не смущаясь того, что черный мундир «кагэшника» попадет в поле зрения безопасников Академии. Скорее всего, его план был именно таков. И одно это обстоятельство выводило Терри из себя, даже если забыть про рыбу. Но он не смог бы забыть. Не тем Риамен был человеком, чтобы так просто забыть про рыбу.

Стараясь двигаться непринужденно и сохранять на лице слабую тень улыбки, он подошел вплотную к воротам и Неспящему. От близости энергетического поля волосы на затылке сами собой поднялись дыбом и стало ощутимо труднее дышать.

Терри «скормил» карточку Академии пульту управления, который выглядел как чья-то недобрая насмешка над древними идолами дорожных духов. На том месте, где у идола должно было быть нарисованное лицо, пульт управления обзавелся поворотными ручками из застывшей смолы, а вместо положенной ухмылки чернела узкая щель картоприемника. Только и разницы, что «дух» смотрел не на восход солнца, как положено, а куда придется — скорее на запад, чем на север, а если точнее, то на мраморный портик Королевского почтового управления. Ярмарочная предупредительная табличка, извещавшая неосведомленных горожан об опасности барьера, беспомощно висела наискось на одном винте.