Последний резерв - Игорь Подгурский

На поверхности выждали положенное время и переправили командирское оружие и рюкзак в раскрытый зев.

— Кто следующий? Прошу. — Пересмешник сделал приглашающий жест.

Он стоял вполоборота к берегу, не прерывая наблюдения ни на секунду. Всегда начеку, сжатый как смертоносная пружина, готовая в любой момент распрямиться в смертельном броске.

Стрелок и Сапер одновременно шагнули в воду. Одновременно попытались втиснуться в зев переходника. Лепестки послушно разошлись в стороны. «Гидре» было все равно, кого глотать. Стрелок задел тяжелым рюкзаком товарища за плечо. Тот отшатнулся, переступил ногами, стараясь сохранить равновесие. Два лишних шага — и дно закончилось и началась глубина. Без всякого намека на плавный переход. Всего два шага — и Сапер угодил в омут.

Мгновение из воды торчал только ствол винтовки. За нее и вытащили отплевывающегося Сапера — Стрелок в последний момент успел ухватить ствол мертвой хваткой. Он разжал руку лишь тогда, когда любитель водных процедур оказался рядом. Здесь вода доходила до середины щиколоток.

Зев «Гидры» разочарованно закрылся, не дождавшись нового посетителя.

— Козлы, — бесстрастно прокомментировал событие Райх. Палец со спускового крючка «Штурма» он так и не снял. — Всю речку взбаламутили.

Вот это было лишнее. Надо отдать Саперу должное, тонул он молча, не издав ни звука. Вытащили его тоже тишком. Ни крика, ни оханья.

— Какой-то я сегодня деревянный, — сказал подрывник в свое оправдание.

На товарищей он старался не смотреть, брезгливо снимая с себя водоросли, зацепившиеся за широкий ремень и подсумок с запасными магазинами.

— То-то я думаю: «Почему оно не тонет?» А он, оказывается, деревянный, — насмешливо осклабился Пересмешник, не отрывая взгляда от зарослей на берегу.

Вроде все тихо. Неожиданная кутерьма не потревожила прибрежный лес.

Мокрый и злой подрывник сердито зыркнул и открыл рот, чтобы сказать все, что он думает об острословах в частности и тупом армейском юморе в целом. Но Райх его опередил. Не поворачивая к ним головы, он процедил:

— Хватит мне спину взглядом буравить. Дырка будет. Быстро вперед. Оба, раз-два!

На этот раз они без потерь преодолели мембрану. Друг за другом. Последним покинул прибрежную полосу Пересмешник. Перед тем, как шагнуть в раззявленную пасть «Гидры», он оглянулся. На середине реки сильно плеснуло. Хотелось верить, это просто большая рыба, а не что-то плотоядное, привлеченное бултыханием Сапера. Лепестки мембраны, с тихим шелестом наползая друг на друга, закрыли вход над макушкой Райха.

Через пару минут, тихо булькнув, вход исчез с поверхности реки. Повинуясь команде со дна, тамбур-переходник втягивался в подводное убежище. Больше ничто на берегу не напоминало о недавнем присутствии людей. Крепежный костыль и самосматывающуюся катушку с полупрозрачным фалом Пересмешник предусмотрительно забрал с собой. Набежавшая волна, танцуя, ткнулась в берег, размыв след от каблука ботинка, отпечатавшийся в прибрежном иле.

Извиваясь, как гусеницы, они спускались по плавно изгибавшемуся переходу. На первый взгляд, было не развернуться. Разведчики словно вползали в глотку доисторического чудовища. Казалось, эластичные стенки смыкаются вокруг них.

Наконец они коснулись горизонтальной поверхности. Из-за перегородки выглянул командир.

— Заждался я вас. Почему мокрый? — Вопрос относился к Саперу, с которого капало на пол.

— Кругом вода, — обвел рукой отсек минер.

Обстановку разрядил Райх, последним выбравшийся из переходника. Он так и не снял с плеч рюкзак и был с оружием в руках. Стенки имели свойство растягиваться под нужный размер. Мелочь, а приятно.

Оглядываясь вокруг, он громко сообщил:

— Я всегда знал: есть места, где можно спокойно нести службу, но страшно жить.

За ним, громко чмокнув, сложился тамбур перехода. Мембрана надежно загерметизировала вход в подводный дом, отделив людей от воды, неба и суши. «Гидра» затаилась на дне.

— Новый метод маскировки, или ты начал давать побеги? — Алешкин вытащил обрывок водоросли, застрявший у Сапера под плечевой лямкой.

— Розы предпочтительнее с точки зрения почвоведения, — ни к кому не обращаясь, бормотнул подрывник.

Стрелок покачал головой:

— Сколько у тебя было контузий?

Сапер, беззвучно шевеля губами, начал загибать пальцы. Сначала на одной руке, потом на другой. Закончив подсчет, виновато развел руками:

— Точно не помню.

— Вот! А я о чем постоянно толкую? — Стрелок сначала покрутил пальцем у виска. Потом хлопнул напарника по плечу. Брызги разлетелись в разные стороны. Капли, попавшие на стенку из нанонеопрена, тут же впитались без следа. — Не стоит заморачиваться! Не помнишь, ну и ладно! Давайте устраиваться.

Обживать лежку не составило труда. Оба отсека были девственно пусты. Рюкзаки, оружие и амуницию сложили в хозяйственном отсеке.

С собой в жилой отсек взяли две упаковки сухпайка и накидки-спальники. Сапер возился в первом отсеке. Он снял с себя всю одежду. Отжал и повесил на стволы двух автоматов: свой и командира. Осквернить оружие Стрелка просушкой шмоток мог решиться лишь самоубийца. Пересмешник к нему тоже особенно не благоволил.

Отжатая вода быстро впиталась в пол. Нанонеопрен добросовестно избавлялся от излишков влаги, заботясь о новых постояльцах.

Алешкин разбирался с панелью управления в стене при помощи меню пульта, который достали из контейнера вместе с коконом «Гидры».

В отсеках стояла прохлада. Датчик на панели показывал плюс двенадцать градусов по Цельсию. Ничего, судя по Инструкции, скоро поднимется до девятнадцати. Отдельное спасибо создателям «Гидры» за то, что про туалет не забыли.

Низенький куб, примыкавший к стене первого отсека, оказался биотуалетом. Жидкие отходы жизнедеятельности обитателей уходили в воду через переходной клапан. Другие отходы брикетировались до плотности отрицательной плавучести. Жизненно важная необходимость, чтобы не демаскировать на поверхности расположение подводного убежища тем, «что не тонет».

Жизнь под толщей воды еще раз доказала, что человек способен быстро приспосабливаться к необычным условиям, особенно когда от этого зависит его существование.

Группа Алешкина могла спокойно и в любое время выходить из своей полусферической лежки и возвращаться в нее. Им не угрожали ни хищные звери, ни люди. На дне реки не страшна была любая непогода. До той поры, пока враг не найдет их тайное убежище. Тогда они станут легкой добычей. Страшнее человека зверя нет. Но сначала пусть попробуют найти.

Приглушенный свет падал с панелей освещения на людей, лежавших в прямоугольных конвертах накидок-спальников. Жарко — используй как накидку или подстилку. Холодно — заползай внутрь и застегивайся хоть с головой. Размер и мягкость подушки можно регулировать сообразно вкусу. Достаточно надуть через выдвижную трубку воздушный мешок.

Поработал легкими: вдох-выдох — и изголовье готово.

В зеленоватом освещении спецназовцы казались другими. Глаза запали, носы заострились. Разведчики сильно смахивали на оживших покойников. Игра теней вгоняла в меланхолию.

«Ничего, высплюсь, и все пройдет. Нельзя размякать», — подумал Снайпер.

Развесив одежду, Сапер прокрался в отсек полностью обнаженным, что-то бережно сжимая в руке. Другой рукой подрывник встряхнул небольшой пакет размером с карманный блокнот. Спальник, хрустя, послушно развернулся. Сапер рыбкой нырнул в раскрывшуюся термоткань. Тепло побежало по озябшему телу. Не теряя времени даром, минер приник к загубнику трубки и не разжимал губы, пока не надул подушку до футбольного звона.

— У нас пополнение, — обрадовался Стрелок. — Нудисты в армии, я слышал, — секретный проект, но раньше не верил.

— Не-а, это один из запрещенных методов психологической войны, — поддержал Пересмешник. — Выпускаем его в полный рост. Пока враги обалдевают от увиденного, мы всех перещелкаем, как в тире.

Алешкин хмыкнул, но принимать участие в разговоре не спешил. При помощи пульта из контейнера «Гидры» он пытался разобраться с меню дисплея, составлявшего единое целое со стеной.

— Интересно, а где он будет прятать оружие? — задумчиво поинтересовался Пересмешник.

— О-о! Я, кажется, знаю…

Развить скабрезную мысль снайпер не успел. Сапер вытащил руку из спальника и продемонстрировал каждому по очереди гранату, зажатую в кулаке. Стрелку выпала удача лицезреть смертельный заряд в опасной близости. Он лежал рядом с приятелем. Тот сунул гранату ему прямо под нос.

— Всегда готов! В одежде я, без одежды, все свое ношу с собой, — мстительно сообщил подрывник шутникам.

Подначки, как по команде, стихли. У весельчаков сразу пропало настроение шутить. Во всех армиях мира контуженые плохо понимают юмор.