Все могло быть иначе: альтернативы в истории России - Владимир Шевелев

У нас начало всему положил период горбачевской перестройки. Общество просыпалось. Важно было вернуть ощущение, что история зависит от людей, что в историческом процессе существует выбор, который в значительной степени определяется политической волей и энергией тех, кто участвует в нем. Чтобы поверить в альтернативность будущего, психологически важны были альтернативы в прошлом. Чем сильнее обнаруживало себя стремление уйти от тоталитарного прошлого, тем большей была потребность вернуться к истокам, к той точке, с которой движение пошло «не туда».

В годы перестройки сначала в связи с возобновленной критикой Сталина стали упоминать в качестве альтернативы имя Н. Бухарина, который вместо Сталина руководил бы страной и мог бы продолжить нэп, более либеральным образом построить социализм, избегая пути насильственной коллективизации, культа личности и ГУЛАГа. Однако «бухаринская альтернатива» вскоре перестала представлять интерес. В конце перестроечного периода резкой критике подвергались не только Сталин и его политика, но и Октябрьская революция, В. Ленин. «Либерального» большевика Бухарина заменил П. Столыпин: если бы его реформы в начале XX в. увенчались успехом, никакой революции в России не произошло бы.

Впрочем, истоки этого интереса уходят достаточно глубоко. Можно вспомнить, что еще в 1882 г. на страницах русского журнала «Исторический вестник» появились два «военно-прогностических» очерка известного писателя, участника русско-турецкой войны В. Крестовского — «Наша будущая война» и «По поводу одного острова (Гадания о будущем)». Первый из них весьма прозорливо предсказывал перспективы будущей войны на Востоке, а второй доказывал крайнюю необходимость организации русской военно-морской базы… на острове Цусима.

Расцвет советской фантастики в 1920-е гг. сопровождался и появлением первых настоящих «альтернативных историй» в отечественной литературе. В 1928 г. московское издательство «Круг» выпустило книгу трех уральских писателей В. Гришгорна, И. Келлера и Б. Липатова «Бесцеремонный Роман», одноименный герой которого отправляется в прошлое и помогает Наполеону выиграть битву при Ватерлоо, что, по мысли авторов, на девяносто лет приближает пролетарскую революцию. Так что первый роман в жанре альтернативной истории появился, по-видимому, именно в нашей стране. Но жанр «альтернативной истории» плохо сочетался с марксистскими принципами детерминизма и закономерности исторического развития и не закрепился.

В романе П. Краснова «За чертополохом» нарисована благостная судьба альтернативной России, сохранившей свою патриархальную монархию за стеной непроходимого чертополоха. В середине 20-х гг. в Румынии вышел роман М. Первухина под названием «Пугачев-победитель». Сюжет ее, как явствует из заглавия, составляло описание победы известного бунтовщика и последовавших за этим бедствий, постигших землю Русскую… Стоит вспомнить, что еще в 1917 г. Первухин опубликовал роман «Вторая жизнь Наполеона», в котором ссыльный император бежит с острова Святой Елены и возрождает свою империю в Африке[241].

Создание альтернативных моделей истории России XIX–XX вв. стало довольно популярным в последние годы в фантастике. Что было бы, если?..

Если бы победили декабристы?

Если бы не убили Александра Второго?

Если бы не революция 17-го года?

Если бы не Великая Отечественная война?

По словам В. Рыбакова, это вполне объяснимо. Поиск причин и анализ следствий судорожного и криволинейного, во многом даже замкнутого в некий порочный круг развития нашей страны, в широких кругах людей, которые еще хоть как-то сохранили привычку к чтению, не могли не принять подобных форм[242].

В. Звягинцев полагает, что в истории можно найти сразу несколько точек напряжения, где были перспективы возникновения альтернативной реальности. В своем романе «Андреевское братство» он называет такие даты и события: ноябрьская революция 1918 г. в Германии, революция Мэйдзи в Японии в 1867 г., убийство народовольцами императора Александра II в 1881 г., начало русско-японской войны в 1904 г.

В 1990-е гг. сформировалась большая группа отечественных авторов, работающих в этом направлении — Кир Булычев, А. Валентинов, В. Звягинцев, А. Лазарчук, В. Рыбаков, В. Свержин и др. Основателем жанра считается В. Звягинцев. Он уже в 1970-е гг. начал писать цикл «Одиссей покидает Итаку», в котором либо белогвардейское правительство на Юге отделилось от революционной России, либо лидером Советского Союза стал не Сталин, а Троцкий. Известный писатель Кир Булычев написал «Штурм Дюльбера» из большого цикла «Река Хронос». В его альтернативном мире Ленин не ехал в «опломбированном вагоне» весной 1917 г. и в гражданской войне победил Колчак.

Некоторые из писателей попытались в своих произведениях теоретически обосновать альтернативную историю, дать объяснение процессов, способствовавших возникновению «параллельной реальности». Здесь мы сталкиваемся с достаточно большим разбросом мнений и толкований: от вполне наукообразных и стройных теорий до чисто фантастических гипотез, порой даже с налетом мистики[243]. Наиболее развернутую аргументацию можно найти у В. Звягинцева в его цикле «Одиссей покидает Итаку». Писатель неоднократно излагает свое видение альтернативной истории. Особенно подробно это делается в романе «Андреевское братство».

Изложение теории ведется здесь в виде полемики с трудом профессора Фолсома «Феноменология альтернативной истории». Этот ученый сделал заключение о принципиальной невозможности параллельных реальностей в «нормальном материальном мире»: «Не повторяя впрямую марксистской точки зрения, философ приходит к почти аналогичному выводу — мол, каждая «великая» историческая фигура одновременно является не только катализатором, но и ингибитором происходящих в обществе процессов, а в итоге выходит так, что, с формальной точки зрения, означенная личность как бы и вообще не существует в качестве субъекта истории. Условно говоря, тот же Наполеон мог бы вообще не родиться на свет, все равно через пятьдесят-сто лет Франция пришла бы к неотличимому аналогу Второй республики, с тем же общественным устройством, уровнем развития экономики и т. д.». Существование альтернативных миров невозможно, потому что для них во вселенной «просто не хватит материального субстрата».

Ему возражает один из героев цикла, Андрей Новиков: «Для того, чтобы полноценная альтернативная реальность вызрела и образовалась де-факто, требуется сочетание настолько многих условий, что число их достаточно конечно. Как кристаллов в минералогии. В каждом веке есть возможность для двух-трех, ну четырех развилок. Да и то они зачастую потом вновь сливаются. Ну, как объезд на дороге. Или тропинка, чтобы угол срезать. А еще реальности могут друг с другом пересекаться». В таких случаях образуются так называемые химерические реальности, существующие вопреки законам вероятности. «Имеется в прошлом вычисленная точка, где по стечению обстоятельств наложились друг на друга несколько событий, каждое из которых само по себе случайность. И вместо того, чтобы взаимно погаситься, как обычно бывает, они сработали в одном направлении. Оттуда и пошло, причем дальше — по сложной экспоненте».

Как же отличить «настоящий» мир от «альтернативного»? Есть целый ряд признаков, по которым можно понять, находишься ли ты в мире основном, на главном пути, либо попал ненароком в «ответвление». Главное, нужно запомнить: чем дальше расходятся колеи исходящих миров, тем больше накапливается в тупиковом мире несуразностей, нелогичностей, тем ближе он к саморазрушению. Вы не найдете отличий в первый месяц, может, даже в первый год раздельного существования, но постепенно начинают нарушаться причинно-следственные связи. Альтернативные миры ненастоящие. Происхождение их непонятно. Возможно, что они создаются человеческим воображением, а населяющие их люди — фантомы. Спустя определенное время такие миры обязательно исчезают. Однако некоторые из них, «созданные на перелете, подверженные катаклизмам и нелогичным тенденциям развития, могут стать опасными основному миру». Для того и нужна служба охраны времени, чтобы вовремя устранять опасности, грозящие основному временному потоку.

Как правило, автор романа альтернативной истории сознательно меняет ход и результаты исторического процесса. Делается это в разных целях и в зависимости от особенностей мировоззрения писателя, его социально-политических взглядов и убеждений, литературных пристрастий. В каждом отдельном случае автор того или иного произведения предлагает свой вариант событий, изменивших ход истории.

Авторы альтернативной истории, за редкими исключениями, не ставят себе задачей точно следовать историческим фактам. Наоборот, суть альтернативной истории как раз и заключается в так называемом контрфактическом моделировании («что было бы, если бы»). Однако наиболее серьезные мастера жанра никогда не позволяют себе шутить с историей. Их контрфактические модели максимально приближены к реальной истории, отличаясь от нее лишь незначительными фактами, в конце концов, приводящими к глобальным изменениям будущего.