Другая жизнь - Илья Павлов

На кораблях полоскался наш трехцветный флаг. Юл долго бухтел, что для морского товарищества нужно придумать что-то новое, но ничего внятного сказать не мог. Скоро, по-морскому скоро, вышли на траверз Южных островов. И началось… Навстречу показался парус, потом еще и еще. Семь кораблей охватывали нас полукольцом на встречном ветре.

– Ну вот и все, Сержант, – Старшой стоял рядом со мной на палубе, – не думал, что так серьезно за нас возьмутся.

– Прорвемся, – я разозлился, – мне гадалка нагадала, что я на суше помру, а не в море. Прорвемся.

Я оглянулся: отставшая «Вредина» пыталась лавировать, чтобы догнать нас. Марун поймал ветер и не хотел уходить с него. Посматривал на нас от руля, ожидая приказа. А что тут прикажешь….

Команда бегала, разнося концы по местам, наш отряд одевался в броню, матерясь и сплевывая за борт. Только Старшой стоял, спокойно облокотившись на планширь.

– Ну что, уважаемый Марун, есть у нас шансы уйти?

– Нет, командор. Пока будем разворачиваться, да с полными трюмами…

– А если вперед, на прорыв?

– Боковые сейчас начнут разворачиваться за нами, а когда пойдем мимо заградительного отряда, те попортят нам паруса, даже если отобьемся от абордажа. Семь кораблей – это серьезно.

– Обидно. Не расстраиваетесь, что связались с нами, Марун?

– Командор, я погибну капитаном корабля. Это и так больше, чем я мог раньше мечтать.

– А чьи это корабли?

– Флагов нет, но перед атакой поднимут. Юл нам что-то семафорит, но не разобрать.

– Ладно. Окропим палубу красненьким.

– Старшой, мне не нравится твой настрой, – я разозлился еще больше, – на тебя люди смотрят.

– Ты прав, извини, – и заорал: – Орлы! Судьба дарит нам еще семь кораблей. Когда будете захватывать, сильно их не портите, они нам еще пригодятся.

Бойцы заржали. Так-то лучше.

– Флаги поднимают, командор! И в дрейф ложатся! – заорал Марун. – Это не атака.

Мы уставились на ближайшую шхуну, которая стала разворачиваться к нам бортом. На центральной стеньге стал подниматься флаг. Трехцветный флаг. Только, в отличие от нашего, белая полоса не отделяла васильковую и красную части полотнища, а перечеркивала их крест-накрест по диагонали двумя белыми мазками.

Старшой засмеялся:

– Ложимся в дрейф, капитан Марун. Это друзья.

Собрались на нашей палубе. Юл, который и организовал эту встречу, представил Старшому капитанов Морской гильдии. Вот где страх-то… На пиратской галере – и то были поприличнее. Но ничего. Надел свою кирасу, встал вместе с Братьями позади командира, пусть знают наших. Прониклись. Вмятины от болтов, зазубрины на щитах и отполированные мечи всем внушают уважение.

– Капитаны Морской гильдии, рад видеть вас под таким красивым флагом. Кто придумал? – Старшой приказал разлить по кружке рома.

– Я, командор, – ответил один из капитанов, небольшого роста, весь в непонятных татуировках, с типично южным лицом.

– Сержант, вели достать из трюма бочонок «ледяного» рома для капитана Лу. – Старые шкиперы одновременно сглотнули. – Второй бочонок получит тот, кто первым приведет свой груженый корабль в Корронну.

Кружки поднялись вверх в знак приветствия.

– Я даже не знаю, что вам еще сказать, уважаемые. В Южном порту есть товар, много товара, который мы хотим доставить на север. На севере есть лес, пенька, железо и прочее и прочее… то, что с радостью купят здесь. Короче, товар наш, прекрасные корабли – ваши, с деньгами договоримся.

– Командор, – это уже сильный крепкий моряк со шрамами, которые не блекли и рядом с моими, – в Южном порту проблема с пирсами и погрузкой. А как нас встретит Корронна? Там тоже не любят наши корабли.

– Уважаемый Со, в Южном порту у нас свой причал. Не совсем обычный, но четыре шхуны одновременно встать под погрузку могут. Да-да… Юл, ты где, старый пират? Подтверди. И к следующему вашему приходу туда мы его расширим. Что касается северных портов и самой Корронны…. Я думаю, что с товарами на борту и таким флагом на мачте…. нам будут рады. Не все, конечно, но, капитан Со, десять вымпелов: что за разговоры…. Пусть привыкают, бушприт им… сами знаете куда. Мы идем не воевать, а торговать. Но обижать нас, таких воспитанных, тоже не дадим. Правда, капитан Лю? – Это заросшему волосами от макушки до пяток и увешанному кучей оружия.

Тот усмехнулся:

– Да мы даже обижаться не будем, командор.

– И это правильно. Жду вас в Корронне.

– Готовьте ром, командор.

23 злыдня 324 года. Она

Год назад написала домой в Корронну. Родители умерли давно, но сестра оставалась. И если не продала отцовский дом, то должна была отозваться. Отозвалась только сейчас. Она сильно заболела, нашла в себе силы преодолеть старые ссоры и написала. Решила ехать. С животом, но что делать… Сестра все-таки.

Весло дал несколько человек. Я отказывалась, говорила, что Немого вполне хватит. Но Весло настоял.

– Все равно надо в столицу много чего везти. С ними и поедешь. И не спорь даже. Не хочу перед Старшим дураком выглядеть.

Уже на полпути догнало письмо от него. Идет морем в Корронну. Здорово, там и встретимся. Посмотрю, с кем он там плавает. Ехали не спеша. Как изменилось все за последние годы… Страна богатела, народ стал жить веселее. А детишек сколько по городкам… Кто, интересно, у меня будет? У нас. У Лисы родилась девочка, рыжая, как она сама, но что-то и от Сержанта все же было.

Вот и столица. Помню ее после мора. Почти пустой, разграбленной. Потом веселой, молодежной, студенческой. Теперь непонятно какой. Богатой и полной народа. Но чужой. Отвыкла я от большого города. От столицы. Поселилась дома, у сестры. От нее, веселой хохотушки, осталась половина. Замуж не вышла, вся в долгах, больная. Как могла ободрила ее. Трое наемников, которые остались со мной, а не поселились с остальным караваном на постоялом дворе банка, сразу, чтобы не бездельничать, стали приводить в порядок дом. Немой руководил, давал деньги на материалы. Я попыталась отдать свои, но он только улыбнулся. С долгами сестры тоже разобрался он. Та пошла на поправку. Все не могла понять, кто отец моего ребенка. Пыталась расспрашивать охрану, но те только отшучивались. А уж их обращение ко мне «ваша светлость» вообще вгоняло ее в ступор. А больше всего удивлял Немой, тот как тень всюду ходил за мной. Даже по дому. Я-то привыкла давно…

В дверь постучали. Заглянул Немой, открыл дверь. На пороге стоял офицер в форме Корроннского гвардейского полка.

– Ваша светлость, мне поручено передать вам приглашение от ее светлости герцогини Корроннской с просьбой посетить ее в любое удобное для вас время.

– Офицер… а вы ничего не перепутали? Оно точно предназначается мне?

– Да, ваша светлость. Мною получены четкие недвусмысленные указания. Соблаговолите сообщить, когда мне за вами заехать.

– Хорошо, офицер… завтра, в это же время.

– Слушаюсь, ваша светлость.

Однако… Старшой говорил мне, что был знаком с герцогиней, но откуда она узнала о моем прибытии, а главное – о том, что мы с ним близки? Ладно. А платье? В чем я поеду? Побежала к сестре, просить какой-нибудь наряд. Ничего не понравилось. Сходила с Немым в лавку, купила простое закрытое платье, живот уже был заметен. Да уж пора.

24 злыдня 324 года. Вечер. Корронна. Герцогиня

Никогда и никому не расскажу об этом. Смерть ребенка – это не смерть взрослого. Носить его, разговаривать с ним, увидеть первую улыбку… а потом потерять. Никому, никогда.

Он был со смешными глазами. Разными. Один – серо-голубой, второй – каре-зеленый. Кормилица говорила, что, когда вырастет, могут поменяться, станут одинаковыми. Не стали. Не успели.

А потом еще хуже. Муж воевал, объединял страну, ставил на место зарвавшихся баронов, усмирял вольницу. А я боялась. Герцог – это не король. Вся власть держалась на когда-то данных вассальных клятвах благородных. Они были даны мужу в расчете на прекращение почти столетней войны. И он ее прекратил, да так, что те бароны, которые не хотели это признать, увидели свои разрушенные до фундамента замки. Кланы боялись установления династии, и я до сих пор иногда думаю, что тот, первый, не сам…. Гоню от себя эту мысль.

Боялась. И спрятала второго сына, да так, что теперь сама не знаю, жив он или нет. Зато перестала бояться. Вы хотели получить «железную» власть. Вы ее получили. Герцог удержал власть во время мора. Не дал скатиться стране в разбой и людоедство. И отстроил заново. Потратив все силы. А может, и наоборот. Может, не стояло бы перед ним такой грандиозной задачи, так зачах бы от скуки намного раньше. А теперь все на мне. И вот время развязки наступает. Кланы показали зубы. Одно неосторожное слово, запах слабости – и порвут. Это не страшно. Плохо, что потом начнут делить страну на куски, втянут в новую междоусобную войну. Такое было и десять лет назад. Тогда удалось схватить и перевешать верхушку бунта. Теперешние – хитрее. Играем в корроннский тонк. Драки не будет, все будет по-благородному. Вот, герцогиня, у вас на руках такие козыри, а вот наши. Не пора ли на покой, ваша светлость? А уж потом и несчастный случай. На охоте. Или в ванне. Ну уж нет, до этого не дойдет. Есть преданные люди, есть.