Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя - Виталий Николаевич Калгин

поклонники увидели музыкантов группы «КИНО» и сына Цоя, Александра, а также услышали ранее не известную им песню Виктора – «Атаман». Наташа Разлогова в течение двадцати двух лет хранила уникальную запись – Виктор Цой еще весной 1990 года напел ее на свой двухкассетный магнитофон. «Атаман» никогда нигде не исполнялся, и в самом факте существования этой песни многие сомневались. В честь 50-летия товарища музыканты-«киношники» решили ее записать.

Игорь Тихомиров:

Никакой «акустической версии» песни «Атаман» не существовало. Была «рабочая» (записанная на «мыльнице») кассета, где Витя записал версию этой песни для дальнейшей работы. Если внимательно смотреть фильм, посвященный 50-летию Виктора, то можно заметить, что именно эту запись мы (группа «КИНО») взяли для работы с этой песней. Поверьте, звучание этой песни в оригинальной версии совсем не предполагалось для широкого издания – это был лишь набросок для дальнейшей работы. Берешь самый простой кассетник типа «балалайка» со встроенным микрофоном (вспомните 1989–1990 гг.). Нажал на кнопку REC, и поешь, играешь, а потом слушаешь, что за говно получилось. Но, учитывая ситуацию, группа «КИНО» взяла на себя смелость использовать данный материал, поскольку никаких других вариантов этой песни нет в наших архивах.

Юрий Каспарян:

Кстати, Кинчев говорил, что Цой якобы отставил «Атамана», потому что «…ему Каспарян напел, что песня эта на ”Алису“ похожа…» Так вот это неправда. Я вообще никогда не слышал «Атамана», до того момента, пока Наташа ее не привезла к Георгию Гурьянову. Тихомиров, тот слышал, вспомнил ее сразу, а я – нет.

Георгий Гурьянов:

Изначально я был против записи «Атамана» в том виде, в каком он вышел. Я хотел сделать нечто танцевальное, веселое, а получилось что-то мрачное такое, с похоронным колокольным звоном… И, вообще, я не хотел принимать участия в записи, и сниматься в фильме Наташи, но она попросила, и я согласился. Хоть и нарушил при этом свой главный принцип – никогда не идти навстречу никому. Пусть идут ко мне… Но ради памяти Виктора я решил принять участие, сделать ему подарок на день рождения. Пусть даже под слова «…и мы все пойдем дружным шагом на бойню…».

Юрий Каспарян:

Как-то я сидел дома, у меня было такое тяжелое, тоскливое настроение, и я придумал мелодию в медленном очень темпе, а через три недели Наташа Разлогова подарила Георгию кассету, демо-запись Виктора для «Черного альбома», где был записан «Атаман». И сочиненная мною мелодия совпала с ним. Совпала по аккордам и плюс там получилась такая гармоническая запутка…То есть все в стиле любимой группы.

«Атаман» – совсем короткая, но столь яркая и жизненная зарисовка для многих, стала своеобразной точкой невозврата. Смерть Георгия Гурьянова 20 июля 2013 года, по сути, лишила поклонников «КИНО» надежды услышать еще какую-нибудь из неизданных песен Виктора Цоя в исполнении музыкантов группы. Фактически «Атаман» стал последней песней, записанной группой «КИНО».

Поклонники «КИНО» были приятно удивлены теплотой атмосферы на экране и, конечно же, с восторгом встретили появление «Атамана». В 2018 году «Атаман» был официально издан независимым музыкальным издательством «Maschina Records».

Но это еще не все. Как видим – под цифрой семь значится песня «Ответ». Какую именно песню имел в виду Виктор – непонятно. Если понять под этим названием строки «…у меня есть вопрос, на который ты не дашь мне ответ…», можно предположить, что Цой намеревался включить песню, ныне известную под названием «Вопрос», в новый альбом «КИНО», ставший, к сожалению, последним… Но четких указаний на это нет.

В 2019 году режиссер Алексей Учитель, работая над съемками своего фильма, в одном из интервью заявил, что рабочим названием записанного чернового альбома было «Сорок семь», однако это совершенная неправда. «Сорок семь» – рабочее название сценария фильма Алексея Учителя, и притягивать это название к черновому альбому группы «КИНО», записанному в Плиеньциемсе, не нужно. По воспоминаниям музыкантов «КИНО» и Наталии Разлоговой, названия у чернового альбома еще не было, и об этом даже никто из музыкантов не задумывался.

Что же касается «последней песни Цоя», то по этому поводу никто ничего не сможет сказать определенно. Многие склонны думать, что последней все-таки была «Кукушка», которой, как уже было указано выше, вообще нет в списке песен для нового альбома, но расставить точки над «i» можно будет только после проведения биохимического анализа текстов черновиков.

Песен еще не написанных сколько?

Скажи кукушка? пропой

В городе мне жить или на выселках

камнем лежать или гореть звездой

звездой

Солнце мое

Взгляни на меня

Моя ладонь превратилась в кулак

И раз дало порох то дай и огня.

Вот так….[26]

Юрий Каспарян:

У меня осталось воспоминание, что я приехал с какой-то прогулки, говорю: «Как дела, где Витя?». Наташа говорит, что он там… Очень лично, очень глубоко ушел в запись песни. Этот сарайчик, в котором мы записывали, прям вокруг него такое ощущение концентрации сознания было. Это вот я запомнил, это отпечаталось в голове… В песнях «Черного альбома» тема прощания очень четко звучит… И во время записи все это очень сильно эмоционально воздействовало.

Если же быть точным – последним текстом в записной книжке Виктора является совсем небольшая зарисовка:

Сделать свой шаг

сделать свой ход

Мне для этих строк не нужен

письменный стол

Где то есть друг

Где то есть враг

Возраст, цвет кожи, вера и пол

От секунды к минутам от минут к часам

Странные встречи слова и сны

И я думаю о тех, кто закрыт на засов

Кто едва ли дождется прихода весны[27]

Эта весьма необычная зарисовка с довольно мистичным текстом является переработкой текста, датируемого 1989 годом, стоит как бы особняком от остальных, и отделена от них страничкой с двумя подписями-автографами. Если учесть этот факт, можно предположить, что именно это последняя песня Цоя, текст которой он продумывал. Хотя утверждать что-либо определенно, конечно же, нельзя…

Каспарян с Гурьяновым на вопрос об этих темах в песнях Цоя отвечали, что все эти «некому, кроме нее, нам помочь в темную ночь», «со щитом, а может быть, на щите» и прочее – просто черный юмор Цоя. Ведь в жизни Цой был очень веселым и ироничным человеком, в интервью всегда избегал пафосных тем и никогда не ответил бы на вопрос типа «Что для вас значит любовь?». Ирония при внимательном изучении текстов