Корпорации-монстры: войны сильнейших, истории успеха - Александр Соловьев

Распорядок дня делового человека

Уоррен Баффет живет в местечке Кентербери. Собственно, он жил там всегда. Ближайший город с железнодорожной станцией – Омаха, штат Небраска. Омаху на карте едва видно, Кентербери не видно вовсе.

Уоррен Баффет – человек счастливый. Входя в свой рабочий кабинет по утрам, он даже по привычке слегка пританцовывает. Несмотря на почти восемьдесят лет.

У него не назначены деловые свидания на другом конце света. Баффет вообще ненавидит деловые встречи. Он никогда и никуда не торопится. И всегда в отменном настроении. Ему не приходится забивать себе голову мучительными раздумьями, что о нем сказано в последних газетных выпусках. Он не носится по свету с портативным телефоном, намертво приклеенным к уху. В Голливуд его не тянет. С политиками он не беседует.

Его дом был куплен за тридцать две тысячи долларов, и в его ремонт никто не потрудился вкладывать миллионы. Он питается в сети быстрого питания. И та нравится ему настолько, что он ее купил.

Уоррен Баффет никогда не покупал себе острова, своей жене – бесценных украшений, а своим детям – яхты. Не из скупости. Просто мысль о том, что лежать под собственной пальмой приятнее, чем под общественной, вероятно, показалась бы ему довольно дикой. У него, правда, есть слабость к реактивным самолетам. Первый из них – подержанный, естественно, – был назван Баффетом со свойственным ему черноватым юморком Indefensible («Беззащитный»).

Раз в год Баффетт завтракает с человеком, который выиграл это право на аукционе. В 2007 году завтрак с Баффеттом обошелся победителю в $600 000. В 2008 году, несмотря на кризис, сумма выросла до $2,11 млн. В 2009 году она составила $1,68 млн. Собранные средства передаются на благотворительные цели.

Своим детям он уже давно объявил, что пятнадцать миллиардов – или сколько их там еще будет – перейдут по наследству не семье, а обществу. В виде какого-нибудь фонда.

Но только после его смерти.

В июне 2006-го Уоррен Баффетт объявил о безвозмездной передаче более 50% своего состояния, или около $37 млрд, пяти благотворительным фондам. Большая часть средств поступила в распоряжение фонда под управлением Билла и Мелинды Гейтс. Этот поступок стал самым щедрым актом благотворительности в истории человечества.

Вечерами Уоррен Баффет охотно играет в бридж. Когда ему прислали приглашение на обед с президентом Клинтоном, Баффет вежливо передарил приглашение кому-то другому, вовремя сообразив, что у президента в бридж играть не принято, так что вечер наверняка пропадет даром.

У него нет компьютера и факса, кажется, тоже нет. Нет ни единого телохранителя.

Вице-президент его компании живет в Лос-Анджелесе.

Их разделяют две тысячи километров и два часовых пояса. Бизнесу это не вредит.

Несколько раз в год они встречаются. Главным образом, если их приглашает на weekend Билл Гейтс. Поиграть в бейсбол. Это действительно единственное дело, которое нельзя уладить по телефону.

Все остальное можно замечательным образом обсудить, сняв трубку и набрав номер. Совершенно незачем запихивать себя и пятнадцать килограммов документов в самолет. Чтобы потом сидеть в каких-то прокуренных комнатах, принимая якобы жизненно необходимые для бизнеса решения.

Его офис похож на контору адвоката в глухой провинции.

Его годовой оклад в Berkshire Hathaway составляет $100 тысяч. Цена рыночного пакета акций этой компании и есть его главное богатство. С которым в 2008 году он возглавил список Forbes. Которое не подвело его и в кризис – 2009 год Berkshire Hathaway закончила с ростом по всем показателям.

Он никогда не работает по ночам. И никакие новости из делового мира не могут заставить его пропустить обед.

Уоррен Баффет в цитатах

Закон Уоррена Баффета больше похож на общее место. Но это общее место сегодня стоит почти триста миллиардов долларов в активах и чуть меньше ста пятидесяти миллиардов в акциях. Уоррен Баффет понял, что все заводы, газеты и пароходы имеют свою настоящую цену. И она не имеет ничего общего с тем, что происходит на бирже.

Поэтому вот он проводит время за чтением. Изучая не биржевые сводки, а балансы, обороты, угадывая скрытые резервы, вычисляя денежные фонды и материальные ресурсы. Он читает медленно и принимает решения годами. В горах финансового мусора он старательно выискивает компании – не те, которые дешевы, а такие, которые биржа недооценила.

Попасть в инвестиционный портфель Berkshire Hathaway еще сложнее, чем в вышеупомянутый перечень Forbes. Баффет приобретает не акции, а бизнес. Акции, по его мнению, не более чем резаная бумага. Он купил одиннадцать процентов Gillette не оттого, что курс оказался особенно благоприятен. Просто: «Приятно отправляться вечером в кровать, зная, что в мире есть два с половиной миллиарда мужчин и все они на следующее утро будут бриться. Большая часть бреется лезвием King Gillette, изобретенным сто лет назад».

Поэтому можете быть уверены: если завтра курс Gillette упадет на девять десятых, Уоррен Баффет не продаст ни одной акции. Он просто будет ждать. Год, два, десять. Времени у него достаточно. «Coca-Cola продает восемьсот миллионов бутылок в день. Наша доля – пятьдесят миллионов».

Главное – никогда не нужно следить за состоянием биржи. «Если акции падают на десять процентов и вас это выбивает из колеи, значит, вы думаете, что биржа лучше вас знает, как обстоят дела в вашем бизнесе. В этом случае вы полный идиот. Никогда не пытайтесь понять, что происходит с рынком».

Он вообще не выносит всех этих игроков в компьютерные игры, которые живут между экраном и телефоном, совершая миллионные сделки за полторы секунды. По мнению Баффета, любой выпускник бизнес-колледжа должен подписать нерушимое обязательство: не принимать за время своей жизни больше двадцати решений. «Если вы работаете сорок лет, то одного решения за два года – более чем достаточно».

Он считает, что все биржевые операции можно спокойно прекратить года на два. «Если в вашей фирме все в порядке, курс позаботится о себе сам».

Баффет никогда не покупает то, в чем не разбирается. «Я понимаю, что такое шоколадный батончик «Hershey's» и что такое Coca-Cola. Я могу предсказать, что с ними будет через пять лет. Билл Гейтс – отличный парень, мы очень дружим. Возможно, он даже самый умный парень из всех, кого я встречал. Но я понятия не имею, что это за маленькие штучки, которые он делает».

Баффет не боится признавать свои ошибки. «В целостном виде идея поиска через Интернет никогда не приходила мне в голову, я как-то не задумывался об этом. Зато теперь мы в GEIKO отваливаем этим парням из Google огромные деньги за то или иное ключевое слово».

За исключением акций Guinness, у него почти нет акций иностранных фирм. И дело отнюдь не в патриотизме, на котором помешана вся Америка. «Если я не могу сделать деньги на американском рынке, оборачивающем четыре триллиона в год, мне, очевидно, вообще нечего делать в этой профессии».