Пятая авеню - Кристофер Смит

Подплыв к ней, мужчина спросил:

– Вы чувствуете ноги?

– Немного чувствую, – ответила Селина. – Чувствую покалывание. Но мне становится холодно. Что произошло?

– Я думаю, пока вы пытались выпутаться из веревки, якорь сдвинулся и переместился на более глубокое место. Пока он не окажется на твердом грунте, его масса будет тянуть вас вниз.

– Насколько глубоко?

Он не ответил, а лишь посмотрел на веревку, которая была привязана к плоту. Хотя она и выглядела потрепанной и насквозь промокшей, но была еще достаточно прочной и надежной.

– Пока веревка привязана к плоту, вы не рискуете погрузиться глубже чем на фут.

– Но этого достаточно, чтобы утонуть, – грустно заметила Селина.

– Это так, – согласился Спокатти. – На вашем месте я бы изо всех сил держался за сиденье.

Он посмотрел вниз, в воду, затем взглянул на часы. Алекс отсутствует уже чуть больше минуты.

– Вы вообще можете двигать ногами? – спросил он.

Она сделала попытку и покачала головой.

– Якорь слишком тяжелый.

– Ладно, сделаем так, – сказал он, – я нырну и посмотрю, смогу ли я как-либо облегчить вам нагрузку. Держитесь крепче.

Селина молча кивнула, и он ушел под воду.

Она ждала. Пальцы, вцепившиеся в сиденье, слабели, ее начала бить дрожь. Интересно, подумала она, а что сейчас делает Джек? Она надеялась, что с ним все в порядке, и старалась не думать о плохом. Затем Селина вспомнила об Алексе и стала мысленно прикидывать, когда он наконец вернется.

Она старалась приподняться над поверхностью воды и как можно сильнее вцепиться пальцами в спинку сиденья, когда ее ноги вдруг ощутили сильнейший рывок вниз, от которого мышцы натянулись до предела. Ей показалось, что в правой ноге порвались связки.

Селина почувствовала, что задыхается.

Ее пальцы из последних сил цеплялись за сиденье. Она закричала. Еще один рывок за ноги. И еще один. Селина сопротивлялась из последних сил, все мышцы тела напряглись, в крови бурлил адреналин. Четвертый, самый сильный и безжалостный рывок привел к тому, что деревянная спинка сиденья, за которое она держалась, переломилась.

Спокатти с перочинным ножом в руке показался на поверхности.

Оказавшись над головой погрузившейся в воду Селины, он ухватился за веревку, полоснул по ней ножом, а затем, снова нырнув в воду, проследил за тем, как его жертва камнем опускалась на грязное илистое дно реки.

Когда подпрыгивание на эластичном канате наконец замедлилось, Джек подтянулся и, держась одной рукой за нейлоновый канат, второй рукой отцепил его от ног и бросился в реку, где сразу же сбросил с ног туфли, мешавшие плыть.

Едва придя в себя после полета, он с головой ушел под воду. Течение понесло его вперед, а он изо всех сил старался удержаться на месте, чтобы понять, где находится. Оглядевшись вокруг, он увидел плот примерно в дюжине футов от себя, и изо всех сил поплыл к нему – через несколько секунд он понял, что плот плывет вниз по течению.

Джек снова огляделся. Невдалеке он увидел помощника Симпсона, плывущего к берегу и боровшегося с течением.

Ни Селины, ни того мужчины, что прыгнул первым, не было видно.

Подняв голову над водой, он закричал, обращаясь к Алексу:

– Где они?

Алекс обернулся. Когда он увидел в реке Джека, на его лице мелькнуло удивление, но тут он заметил эластичный канат, который втаскивали на мост.

– Они под плотом, – прокричал он в ответ, но только тут заметил, что плот плывет по течению.

Он посмотрел на плывущий плот, и его удивление превратилось в страх. Ни Селины, ни того мужчины, что послал его на берег не было видно. Они исчезли без следа.

В тот самый момент, когда Джек скрылся под водой, Алекс последовал за ним.

Селина изо всех сил боролась со Спокатти, топившим ее.

Она лихорадочно размахивала руками, колотила кулаками по телу Спокатти и одновременно старалась сделать главное – глотнуть хоть немного воздуха.

Расширенными от страха глазами она наблюдала за цепочками пузырьков, поднимающихся к поверхности мимо ее лица. Речная вода была мутной, но она видела, как Спокатти связывает ее ноги веревкой, только что срезанной с плота.

Якорь мягко шлепнулся в донный ил. Селина, посмотрев вниз сквозь поднятую со дна муть, схватила Спокатти за волосы. Она хотела причинить ему боль, остановить его, убить его. Она пыталась выцарапать ему глаза, но Спокатти проворно метнулся вправо, и его волосы выскользнули из ее слабеющих пальцев.

Девушка бессильно смотрела, как он уплывает прочь.

Она не понимала, что происходит. Почему этот человек хочет ее смерти?

Ее грудь разрывалась от недостатка кислорода. Селина потянулась к веревке, надеясь от нее избавиться. Ее руки и пальцы лихорадочно работали, хватали, тащили, тянули.

Но все было тщетно. Спокатти слишком крепко связал ей ноги, она не могла ослабить узлы. В порыве ужасающей обреченности она, пытаясь выскочить на поверхность, выпустила из легких остатки кислорода. Вереница пузырьков, выскочив из ее рта, устремилась к поверхности.

А затем, повинуясь рефлексам, она сделала вдох, наполнивший ее легкие ужасным влажным холодом.

Селина закашлялась, глотая еще больше воды, и ее руки начали царапать и рвать кожу на шее, все ее чувства воспротивились тому, что она только что сделала. Я не хочу умирать!

Кашель прекратился. Тускнеющие образы перед глазами слились в одно черное пятно. Глаза вообще перестали что-либо различать. Ее тело начало непроизвольно покачиваться по воле течения.

Джек плыл вниз, на звук приглушенных криков. Справа от него мелькнуло темное пятно: хлопья белой пены, быстро гребущие ноги.

На какое-то мгновение его взгляд остановился на удаляющейся фигуре и тянущемся за ней следе из пузырьков. Затем он поспешил вниз по реке. Необходимо было сохранять ритм дыхания, способность сосредоточиться и осмыслить увиденное.

Первое, что увидел Джек, были волосы Селины.

Разметанные полукругом, светлые белокурые волосы резко выделялись на фоне черной речной воды и коричневого илистого дна. Вытянув руку, он ухватил ее за руку и потащил вверх. Джек хотел вытащить Селину на поверхность, но ее тело оказалось неожиданно тяжелым, неподъемным. Он старался изо всех сил, но смог лишь приподнять ее на несколько футов над речным дном.

Когда он понял, что не в силах поднять ее, то опустился вниз. Они оказались лицом к лицу, и Джек с ужасом заметил, что ее рот и глаза открыты. Он не хотел верить тому, что видел перед собой. Челюсть Селины отвисла. Ее неподвижные, остекленевшие глаза уже ничего не видели. Казалось, что она всматривается во что-то несуществующее.

Ему необходимо было вдохнуть воздуха. В последней попытке поднять ее тело на поверхность, он обхватил ее руками… и нащупал веревку, которой были связаны ее ноги.

Посмотрев вниз, Джек увидел веревку и якорь, зацепившийся за илистое дно, и понял все.

В груди горело. Он чувствовал, что, если сейчас же не вдохнет воздуха, его легкие попросту взорвутся. Нагнувшись, он занялся веревкой – его руки принялись тянуть, ощупывать, искать узлы.

Но все было бесполезно. Сколько Дуглас ни пытался, он так и не смог распутать веревку. Освободить ее было вне его сил. Сейчас он ничего не мог для нее сделать, и это буквально разрывало ему душу. Он был виноват во всем. Ведь приехать сюда было его идеей.

Резко оттолкнувшись от речного дна, он вынырнул на поверхность, изо всех сил колотя по воде руками и ногами, оставив над телом Селины водоворот из пузырьков.

Глава 32

Первой мыслью Джорджа, когда, возвращаясь с пробежки по Центральному парку, он увидел толпу репортеров перед его зданием на Пятой авеню, было то, что кто-то, возможно, слил прессе очередную «утку» о поглощении «УэстТекс Инкорпорэйтэд» – по всей вероятности, эта «свежая» новость касалась его партнерских отношений с Чейзом.

Всю прошедшую неделю пресса была настороже. Репортеры всеми силами старались получить у него интервью. Они звонили, писали по электронной почте, пытались связаться с ним в социальных сетях и даже посылали письма с курьерами, пытаясь добиться его согласия. Один особенно агрессивный репортер каким-то образом проскользнул мимо охраны и ворвался к нему в офис с криками, что его акционеры заслуживают того, чтобы знать, почему он намерен купить судоходную транспортную компанию, акции которой сильно обесценились в результате военной ситуации на Ближнем Востоке.

Это раздражало и утомляло Редмана, к тому же и без этого дел у него было выше головы. Неизвестно, какая пакость движет ими сейчас, подумал он, а ведь совсем недавно они постоянно убеждали меня в том, что доверяют мне целиком и полностью.

Он замедлил шаг, обдумывая возможность воспользоваться одним из боковых входов, но решил, что делать этого не стоит. Вокруг каждого входа в здание кучковались репортеры. Они мгновенно поймут его намерение. Как ни старайся, он от них не отвяжется.