Любви тернистый путь - Синтия Райт

Так никто до сих пор не целовал Присциллу. Его губы люто впились в ее уста, а язык прижался к ее зубам и грубо проник внутрь. Она задыхалась от свирепости его атаки, а потом от шока, вызванного жадными поцелуями ее плеч и шеи.

Лайон сдернул кисейную косынку, и Присцилла почувствовала, как твердые губы впились в обнаженные груди, опалили ее соски. «Что происходит? — возбужденно старалась понять Присцилла. — Как это случилось?»

Внезапно Лайон разжал свои объятия, и от неожиданности она упала на софу. Хэмпшир молча поднялся и пересек комнату.

К удивлению Присциллы, он выглядел совершенно спокойным, даже равнодушным. Лайон налил бренди. Присцилла же дрожа, пыталась справиться с корсажем и косынкой. Глубоко внутри нее взывал о своем высвобождении пульсирующий огонь, и Присцилла не могла понять, каким недугом это было вызвано.

Лайон обернулся и уставился на невесту, безуспешно пытавшуюся взять себя в руки. Его глаза были ледяными, как океан в зимний шторм. Достав из жилетного кармана золотые часы, он холодно заметил:

— Я должен идти.

— Идти?.. — в отчаянии повторила эхом Присцилла. — Своими действиями вы меня оскорбили и уходите, даже не принеся извинения? Какое же вы животное!

Лайон медленно подошел к ней и наклонился, пренебрежительно прижав руку к самой интимной части ее тела, и откровенно усмехнулся, когда Присцилла застонала от нахлынувшего на нее страстного желания.

— Я всего лишь принял ваше не такое уж застенчивое приглашение, миледи, — произнес Лайон, выпрямляясь во весь свой немалый рост. — Прошу простить за то, что у меня нет достаточно времени, чтобы успокоить вашу страсть.

Лайон шел по улице, ощущая, как туго напряжена каждая его мышца. Прощаясь с Энн Бингхэм, он с огромным трудом сохранял хладнокровие. Хэмпшир обещал ей, что останется на обед и небольшой вечерний прием, но теперь был вынужден отказаться. Его буквально переполняли презрение и отвращение к Присцилле.

Вдыхая прохладный мартовский ветер, Лайон немного успокоился и расслабился. Злорадная улыбка играла на его жестких устах, когда он вспоминал «обольстительную» тактику Присциллы.

Придя домой, капитан стал невольно искать Миген, хотя здравый смысл и подсказывал, что ему надо избегать такой встречи. И все же, снедаемый любопытством, Лайон спросил о ней Уонга. «Не мог ли Браун увести ее? — думал Лайон. — Уж очень большой интерес к ее благополучию проявил этот самонадеянный молокосос».

Камердинер бегал взад и вперед, все время болтая, будто Миген заверила его, что хозяин обедать дома не будет. В конце концов Лайон был вынужден схватить китайца за ворот.

— О, черт побери, Уонг, вы эмоциональны, как старуха! Это вина не Миген. Правда, для меня загадка, каким образом она узнала о моих планах. Я действительно собирался обедать у Бингхэмов, но потом передумал. Не тревожьтесь. Я обойдусь супом и холодным мясом. Ну а где Миген?

— Ее давно ушел чистит библиотек.

Лайон тихо открыл дверь и отметил, что камин уже зажжен, а на спинке дивана оставлен образец обивочной ткани. Наконец Лайон увидел Миген, подобно ребенку свернувшуюся в клубочек и крепко спящую.

Ее лицо дышало прелестной невинностью. На Миген было сиреневое платье, только она добавила к своему наряду муслиновую косынку, перекрещивающуюся на корсаже и закрепленную на пояснице. Она повязала свои локоны узорчатым шелком так, что остались открытыми лишь самые непокорные завитки на висках. Ее лицо, руки и кружевная косынка были испачканы; на полу лежала перьевая кисть для удаления пыли.

Две книги лежали па коленях Миген. Ее палец покоился у отчеркнутого абзаца. Ухмыльнувшись, Лайон посмотрел на обложки: «Том Джонс» и «Здравый смысл». «Выбор столь же парадоксален, — подумал он, — как и та, кто его сделал!»

Он присел на корточки и вгляделся в любимые черты. «Какая шелковистая у нее кожа! — думал он. — Как Миген удивительно благоухает! Какую очаровательную тайну хранит это милое лицо!»

Близость Миген подобно сладкому нектару очищала и успокаивала Лайона; он провел пальцем по ее маленьким пальчикам, наклонился, чтобы прикоснуться к ее лицу. В нескольких дюймах от него лежала страница, на которой девушка остановила чтение.

Миген медленно открыла глаза, борясь с тяжелой усталостью, внезапно охватившей ее. Лайон держал в ладонях руки Миген, и она чувствовала на своих пальцах его жаркое дыхание.

Сострадание и забота терзали сердце Миген. Она притронулась к льняным волосам Лайона, и при этом легком прикосновении он вздрогнул. Их взгляды встретились: Миген видела, как в его глазах таяли осколки синего льда, и чувствовала, как весенний водоворот снова затягивает ее на дно синего-синего океана.

Лайон молча распахнул косынку, нежно поцеловал ее грудь и шею. Лазурные глаза заговорили с фиалковыми очами, и Лайон приник к губам Миген, Книги упали на пол, когда Миген обвила шею Лайона и припала к нему своим хрупким телом. Она хотела сказать, каким мрачным казался ей день, проведенный без него, как его волшебные прикосновения прогоняют усталость и уныние. «Вы мне нужны!» — рвалось из ее груди.

Много таких же мыслей, но еще не сформулированных так конкретно, владело и Лайоном. Он обнимал и целовал Миген, и казалось, что все изломанное, омертвевшее в недрах его души заполнилось теплом, излучаемым ее телом. Лайон жаждал сорвать одежды, что отделяли друг от друга их плоть. Но в его желаниях сегодня преобладала не страсть, ему просто хотелось быть ближе к Миген…

Шли минуты. Лайон и Миген лежали, сплавленные воедино. Они изредка целовались в достигнутом ими нежном взаимопонимании без слов, пока не уплыли в сон.

Первой проснулась как от толчка Миген, осознав, что кто-нибудь может зайти в библиотеку. Она ласково поглаживала шею Лайона, под которой лежала ее рука, пока, он тоже не проснулся.

— О Боже, как я измотан! — простонал он.

Они оделись, и Миген как бы между прочим заметила:

— Возможно, вчера вы плохо спали…

— О да, теперь силы возвращаются ко мне! Ну что же, я, считаю, бессонная ночь стоила того.

Разрумянившись, она шлепнула Лайона по руке.

— Грубиян!

— Нет, возлюбленная. Просто невинного парня похитила черноволосая чаровница.

— Ваше воображение, сэр, превышает вашу испорченность.

— Когда вы говорите подобные вещи, при этом обязательно улыбайтесь.

Миген улыбнулась, испытав счастье при виде того, как он вытягивает ноги и скрещивает их. Лайон погладил растрепанные локоны и поинтересовался:

— А вы, оказывается, читали?!

— Я тоже так думала, а на самом деле заснула.

— Это я понял. Но в любом случае подобным желанием надо восхищаться. — Миген почувствовала, что на его лице появилась улыбка. — А следующую неделю вы тоже собираетесь провести в библиотеке?