Возвращение Матарезе - Роберт Ладлэм

– А нас интересует то оборудование, которое там уже имеется.

– Прошу прощения?

– Выскажусь прямо, старина. Согласен, свою роль вы сегодня сыграли мастерски, вот только вряд ли вы в курсе новейших технологий в области радиоперехвата.

– Я ни черта ни понимаю в том, о чем вы говорите! – воскликнул Коулмен, заливаясь краской.

– Установлено, что приемная аппаратура, ловившая сигналы этих «жучков», размещена на Лаундес-стрит. Ваша квартира находится на Лаундес-стрит. Мне продолжать?

– Если я правильно понимаю ваши намеки, то – к черту ваши звания и титулы, я перегрызу вам глотку!

– Я бы вам не советовал, – сказал Уэйтерс. Сотрудники МИ-5 как один решительно шагнули вперед. – Вы уже не в той форме, старина.

– И все же у меня еще хватит сил, чтобы справиться с тобой, мразь! Бригадир Дениэл Брюстер был лучшим командиром из всех тех, под чьим началом мне довелось служить. Кроме того, он был мне лучшим другом, и я благодарен судьбе за то, что она свела меня с ним. Бригадир Брюстер спас мне жизнь в горах под Маскатом, где меня бросили террористы, обрекая на верную гибель! После его смерти я дал себе клятву служить его семье до последнего вздоха. Так как ты смеешь выливать на меня всю эту грязь?

– Коулмен, ваша бесподобная игра начинает мне надоедать.

– А от ваших грязных оскорблений у меня вскипает кровь, сэр Свиное Рыло!

– Успокойтесь же, оба! – властно произнес Прайс. – Этот спор можно уладить очень быстро… Старший сержант, есть ли у вас какие-либо возражения против того, чтобы сэр Джеффри осмотрел вашу квартиру?

– Нет, разумеется, нет. Если бы он попросил меня, как это подобает истинному джентльмену, я бы давно сам пригласил его к себе домой.

– Когда вы в последний раз были у себя дома? – спросил Уэйтерс, несколько обескураженный.

– Так, давайте-ка посмотрим, – сказал Коулмен. – Дети приехали сюда вчера поздно вечером, и я жил наверху, так что прошло уже дня три-четыре с тех пор, как я в последний раз проверял почту. Это покажет заведенный в компьютер журнал постановки на сигнализацию, если только ему можно верить.

– Ну вот, видите, все улажено, – сказал Камерон, поворачиваясь к главе МИ-5. – Возьмите ключ доступа и отправьте к нему домой свою бригаду, Джеффри.

– Старина Коули, быть может, я немного поторопился с выводами, но, уверяю вас, доказательства были весьма убедительные.

– Я вам верю, но Лаундес-стрит – улица длинная. Впрочем, я, наверное, тоже погорячился. Впредь постараюсь вести себя с начальством более почтительно. Приношу свои извинения.

– Забудьте об этом, Коули. На вашем месте я поступил бы так же.

– Послушайте, Коули, – вмешался Роджер Брюстер, – сэр Джеффри мне нравится, но он вам никакое не «начальство». Он человек штатский, как и вы.

– Верно! – поддержала брата Анджела.

– Ну вот, меня отчитали по полной программе, – сказал Уэйтерс, и у него в глазах появился теплый блеск. – Впрочем, мне это не впервой. Однако, если не считать обнаруженных «жучков», мы по-прежнему остаемся там, откуда начинали.

– Я бы так не сказал, – возразил Коулмен. – Вы не дали мне договорить, но, по-моему, я узнал одного из тех, кто следил за мной в Риджент-парке. Этот тип работает в компании охранных сигнализаций, он ремонтный рабочий, и зовут его, кажется, не то Уолли, не то Уолдо, – что-то в таком роде.

– Джеффри, бегом! – воскликнул Прайс. – Пускайте своих людей по следу. Разыщите этого человека и вытяните из него все, что ему известно!

В этот момент в кармане у Уэйтерса ожил сотовый телефон – казалось, бездушный аппарат услышал эти возбужденные слова, произнесенные на Бельграв-сквер. Глава МИ-5 достал телефон, нажал кнопку, останавливая звонок, и поднес аппарат к уху.

– Уэйтерс, – сказал он, после чего некоторое время молча слушал своего собеседника. – Марк, ты позвонил мне как раз вовремя. Я сам собирался тебе позвонить, правда, по совершенно другому поводу. – Достав блокнот и шариковую ручку, сэр Джеффри начал записывать, продолжая говорить в трубку: – Так, дружище, пожалуйста, повтори еще раз, и произнеси фамилии по буквам… О, тут все чисто, вы к ним уже присматривались. Хорошо, я сейчас подъеду. А теперь перейдем к другому вопросу. – Уэйтерс отдал распоряжения насчет некоего Уолли или Уолдо, работающего в компании, которая оборудовала сигнализацией особняк Брюстеров. – Копайте глубоко, но бесшумно. – Убрав сотовый телефон, Уэйтерс повернулся к Камерону: – Отныне просто агент Прайс, вероятно, сегодняшний день войдет в наш лексикон как «день срезания углов».

– Джеффри, будьте добры, выражайтесь понятным языком.

– Своеобразная лингвистическая метафора… Короче говоря, одна крупная шишка из Министерства иностранных дел, один из немногих, кто в самых общих чертах посвящен в нашу операцию, позвонил моему помощнику и сказал, что у него, возможно, есть кое-что для меня. Помните тех троих, кто был убит вместе с леди Алисией? Мы искали хоть какую-то связь, но тщетно.

– Естественно, – ответил Камерон. – Французский миллионер, расстрелянный на своей яхте, испанский врач, отравленный в Монте-Карло, и итальянский любитель поло, которому размозжили голову на Лонг-Айленде. Нам так и не удалось обнаружить никакую связь между ними, даже намек на то, что они знали друг друга.

– Так вот, теперь эта связь есть. Врач, убитый в Монте-Карло, видный ученый-исследователь, происходил из знатной мадридской семьи. Сотрудники университета, в котором находилась его лаборатория, перекачивали данные с его компьютеров и случайно наткнулись на несколько конфиденциальных сообщений, которые были отправлены по электронной почте Алисии Брюстер, живущей в Лондоне, на Бельграв-сквер.

– Как звали этого врача? – поспешно спросил Роджер.

– Хуан Гарсия Гуайярдо.

– Мне знакомо это имя, – сказала Анджела.

– Откуда, дорогая? – Уэйтерс опустился в кресло; все его внимание было приковано к дочери леди Алисии.

– Точно не могу сказать. Но довольно часто, когда мы с Роджем, приехав домой, пили чай или ужинали с мамой, она упоминала о том, что ей пришли известия от Хуана, или Гуайярдо, после чего она вся как-то внутренне напрягалась, а ее взгляд становился рассеянным, даже разгневанным. Однажды даже я услышала, как мама пробормотала что-то вроде: «Их надо остановить, их надо остановить во что бы то ни стало».

– Ваша мать не объяснила, что имела в виду?

– Нет, – медленно промолвил Роджер Брюстер. Закрыв глаза, он на мгновение задумался. – Понимаете, после смерти папы мама много работала, слишком много, на мой взгляд. Порой она полностью выматывалась и начинала заговариваться.

– На самом деле в том, что сейчас сказала ваша сестра, кроется смысл, – прервал Камерон. – Где компьютер вашей матери?

– Наверху, в ее кабинете, – ответила Анджела.

– Кам, вы подумали о том же самом, о чем подумала я? – спросила Лесли Монтроз.

– Я бы нисколько этому не удивился… Где кабинет вашей матери?

– Пойдемте, мы вам покажем, – сказала дочь леди Алисии и, поднявшись, направилась к изящной лестнице, ведущей наверх. Остальные последовали за ней.

Домашний кабинет Алисии Брюстер представлял собой сочетание старомодного уюта и современной деловитости. По обе стороны от больших сводчатых окон располагались две совершенно разные части кабинета. Слева от пола до самого потолка высились книжные шкафы, вольготно размешались длинный кожаный диван и мягкие кресла, на столиках стояли лампы под абажурами с бахромой. Если потребовалось бы описать это помещение одним словом, лучше всего подошел бы эпитет «теплое».

Напротив, с другой стороны находилось сверкающее белизной и хромом царство самого дорогого, самого совершенного оборудования. К мощному компьютеру с большим жидкокристаллическим монитором были подключены огромный принтер, два факса и многоканальный телефонный коммутатор с автоответчиком. Для этой части кабинета выражение «холодный как лед» оказалось бы слишком теплым.

– Джеффри, – сказал Прайс, когда все зашли в кабинет, – звоните вашему другу в Министерство иностранных дел и запрашивайте информацию о тех сообщениях, которые Гуайярдо отправлял леди Алисии.

– Хорошо… Старина, вы умеете обращаться со всем этим?

– Думаю, справлюсь кое-как.

– Отлично, потому что я тут полный профан.

– Разрешите мне, – ровным голосом произнесла подполковник Монтроз. – Армия направила меня учиться в Чикагский университет, на факультет вычислительной техники. Надеюсь, моих знаний окажется достаточно.

– В таком случае, армия, за работу. Мне с вами не тягаться.

– Со мной мало кто может потягаться, специальный агент Прайс. – Через восемь минут, внимательно ознакомившись с руководством пользователя и получив данные о сообщениях, переданных из Мадрида, Лесли села за компьютер, и ее пальцы буквально залетали над клавиатурой. – Нам повезло, – наконец доложила она. – Функция поиска и восстановления не отключена. Сейчас мы вытащим входящие сообщения из Мадрида и проверим все ответы, переданные в этот временной интервал.