Вы когда-нибудь...(ЛП) - "Lady Moonglow"

Драко.

В мгновение ока слёзы высохли и сменились задумчивым блеском. Гермиона невольно прищурилась, вспоминая все события праздничного вечера. Что на него нашло прошлой ночью? Тогда на мгновение девушке показалось, что Драко дю Лак снова превратился в старого Малфоя, злого Малфоя, который исчез два с половиной года назад.

Нет. Это бред. Именно Драко был самым разумным из них в этот день. Именно он понял, что, как только Том Реддл влюбится, они успешно завершат миссию.

— Тебя что-то… беспокоит… Нефертари, — утвердительно произнёс Том. Его интуитивная проницательность не переставала её удивлять.

— Да… — рассеяно ответила Гермиона. А затем, чтобы он не подумал, будто она просто отмахивается от него, добавила:

— Просто случайные мысли, правда.

Продолжительность жизни поражённого зависит от силы чувств человека, к которому он привязан. Этот человек может восстановить часть энергии поражённого, просто установив физический контакт с ним.

Получается, всё, что ей нужно сделать, чтобы спасти его, это просто прикоснуться к нему.

Искренняя улыбка тронула губы Гермионы. Девушка нашла правую руку Тома, которая судорожно сжимала белые хрустящие простыни, и сжала его пальцы. Её очень нервировало то, что его рука была жутко холодной.

— Том, не извиняйся передо мной, — мягко произнесла она, всё ещё улыбаясь.

— Я рада, что ты пришёл на праздничный вечер. Конечно, ты немного напугал меня ближе к концу, но… Том, та последняя песня… — закрыв глаза, вновь переживая испытанные накануне ощущения, она продолжила, — танцевать с тобой было так легко. Я двигалась, не задумываясь. Я… я словно плыла, Том. Знаешь, как редко можно встретить нечто подобное?

Не получив ответа юноши, Гермиона раздражённо вздохнула, не зная, что ещё он хочет услышать.

— Я имею в виду… я не знаю… может быть, я просто сошла с ума. Но разве ты не хорошо провёл время?

Открыв глаза, она снова посмотрела на темноволосого слизеринца и обнаружила, что он пристально смотрит на неё.

— Не знаю, можно ли назвать хорошим времяпрепровождением падение в обморок. Но знаешь, Нефертари… — он сделал паузу, чтобы перевести дыхание, его голос звучал значительно бодрее, чем раньше, — я действительно хорошо провёл время.

Гермионе показалось, что юный Тёмный Лорд немного улыбнулся уголками рта.

Пытаясь сдержать ещё одну улыбку, она без особого смущения посмотрела в его завораживающие серые глаза. Его рука слегка согрелась, наконец-то набрав достаточно силы, чтобы нежно сжать её руку в ответ. Девушка почувствовала, как в её груди разливается приятное тепло. Ей казалось, будто счастьем наполнился каждый кусочек её тела от кончиков пальцев, которые находились в руке наследника Слизерина, до пяточек её босых ног.

Она не чувствовал себя такой живой с того самого дня, как умерли её родители.

А теперь ей очень хотелось знать. Она обязана была спросить.

— Ты жалеешь? Жалеешь, что пришёл на праздничный вечер?

Это был тяжёлый вопрос. Хотя казалось бы, что ответить на него можно, сказав простое «Да» или «Нет». Но на самом деле в нём было гораздо больше смысла. Девушка спрашивала не просто о праздничном вечере.

Хорошо, что Том даже не догадывается о том, что она знает о его проклятии.

Еще одна лёгкая дрожь пробежала по спине Гермионы, когда волшебник рассеянно начал поглаживать тыльную сторону её руки большим пальцем, его взгляд стал задумчивым. Наконец он слегка покачал головой, отчего несколько тёмных прядей упали ему на лицо. Раздражённо отбросив их в сторону свободной рукой, юноша очень тихо ответил:

— Нет.

— Ты хочешь сказать, что совсем не жалеешь об этом? — ещё раз спросила она, прежде чем успела остановить себя.

«Он тебе уже дважды это сказал. Ему и так тяжело говорить. Пожалела бы человека» — закатив глаза, пробормотал демон.

— Я всё ещё говорю о прошлой ночи, Нефертари, — Том ухитрился перекатиться на бок, продолжая держать её руку. Больничные простыни запутались ещё больше, когда он сделал это. Удобно устроив левую руку между подушкой и своей щекой, он насмешливо спросил, внимательно изучая лицо девушки:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А ты о чём говоришь?

— Я тоже говорю о прошлой ночи, — защищаясь, быстро ответила Гермиона. О чём она ещё может думать по его мнению?

— И мой вопрос всё ещё в силе.

— А мой ответ всё тот же, Нефертари, — холодно протянул Том, и чем дольше она держала его за руку, тем сильнее становился его голос.

— Я не жалею об этом. Ничего подобного.

На его пепельном лице появилась ухмылка, как ещё одно доказательство того, что ему становилось лучше.

— Если не считать того, что я так и не успел сесть за огромный стол с едой. Нефертари, ты понимаешь, что мне потребовалось восемь чёртовых часов, чтобы расписать всё меню простым языком, дабы его поняли домашние эльфы? И после всего этого я даже не успел попробовать крошечную булочку с клюквенным кремом.

Желудок Гермионы тихонько заурчал в знак согласия, и она не смогла сдержать улыбку. Её глаза озорно блеснули.

— В таком случае, чем я могу Вам помочь? Вы хотите счастливо провести эту ночь? Немного повеселиться?

Он нахмурился и легонько подтолкнул её руку в сторону выхода.

— Уходи, Нефертари. Твой неугасающий оптимизм меня бесит.

Гермиона покачала головой в притворном раздражении, немного сморщив нос.

— Эй, по крайней мере, у меня есть оптимизм, мистер Я-не-занимаюсь-формальностями, — ответила она, после чего сильно ударила его рукой по боку.

Он инстинктивно отпрянул назад, вскрикнув:

— Эй!

Том был явно шокирован тем, что девушка осмелилась совершить такой небольшой акт насилия против него.

— Какого чёрта это было? — недовольно спросил он, и озорная улыбка мгновенно появилась на лице Гермионы.

«Его явно не предупреждали остерегаться девушек, у которых мальчики — лучшие друзья» — весело произнёс ангел.

— Не порти мой оптимизм, — сказала волшебница, пригрозив ему пальцем.

— Если ты ещё раз так меня ударишь, то я с удовольствием испорчу твой оптимизм, — проворчал он, и ухмылка снова появилась на его лице.

— И я тоже могу быть оптимистом, знаешь ли, — весело начал наследник Слизерина, — например, я очень оптимистично смотрю на то, что у них на кухне ещё несколько недель будут лежать объедки, и я не собираюсь оставлять их для вас, людей Большого зала.

— Людей Большого зала? Какой кошмар… никогда ещё не чувствовала себя такой стереотипной, — произнесла Гермиона. Ухмылка Тома стала ещё шире, когда она покачала головой и рассмеялась.

— Знаешь, это не очень похоже на оптимизм.

Щёлкнув пальцами, девушка вскочила на ноги, не отвечая на вопросительный взгляд Тома, и чуть ли не упала в обморок от увеличения притока крови к голове.

Восстановив равновесие и высвободив свою руку из хватки юноши, она направилась обратно к своей постели. Взяв блюдо с хлебом и шоколадом одной рукой, она вернулась к его кровати и, понизив голос, драматично объявила:

— Десерт подан.

— Нефертари… ты хочешь сказать, что всё это время у тебя на тумбочке была еда? — Том начал недоверчиво переводить взгляд с тарелки на девушку, когда она приблизилась. После чего довольно раздражённым тоном сардонически спросил:

— Сколько ты была со мной? Двадцать минут?

Брюнетка обеспокоено посмотрела через плечо на дверь мадам Ламбердо.

— Это называется терпением, — пробормотала она.

Когда на лице Тома появилась ухмылка, она прищурилась и бросила на него злобный взгляд.

— И знаешь что? Я буду тебе очень благодарна, если ты немного убавишь звук. Если мадам Л услышит тебя и выйдет из кабинета, то она убьёт нас за то, что мы не в постели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты имеешь в виду, она убьет тебя за то, что ты не в постели, — поправил Том весёлым тоном, снова поднимаясь, на этот раз немного увереннее. Достав из-под подушки волшебную палочку, он направил её на крошечную щель света под кабинетом целительницы и произнёс:

— Представляешь, Нефертари, в этом мире существуют заглушающие чары.