Время воина - Валерий Михайлович Гуминский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А где сейчас Кулагин? — осторожно спросил Никита.
— Пять лет назад умер, — ответил Кузьма. — Пришел в Мезень, поговорил с дедом, тогда еще живым, попарился в баньке, да и преставился утром. Помню я, лежит в комнате, руки сложил на груди, а лицо спокойное, умиротворенное, все морщины разгладились.
— О чем был разговор?
— Не знаю, дед что-то рассказал бате, а тот до сих пор молчит как воды в рот набрал.
— Да у вас здесь тайн — ложкой не выхлебать, — пошутил Никита, сделав зарубку в памяти, что нужно расспросить старика Мещерина насчет этого разговора. Да и по-хорошему, со всеми мезенскими Патриархами следует поговорить.
— А как ты хотел? Здесь исконная Русь, тайнами живет и крепнет, — пошутил Кузьма.
Денис вытащил нож и открыл им две банки тушенки, которые вывалил в котелок, где варилась картошка. Вскоре по избушке поплыл ароматный запах. Все оживились в предвкушении ужина и долгожданного сна. Усталость от тяжелой дороги все равно давала о себе знать.
После того, как все сытно поели, Кузьма стал распределять людей для охраны. Можно уповать на глухую местность, в которой вряд ли бродит еще один вооруженный отряд, и смело завалиться на полати и продрыхнуть до утра. Но старший группы распределил стражу по два человека, и к облегчению Никиты, назначил его вместе с Олегом на самую «собачью» вахту, с четырех до семи, и предупредил, чтобы к подъему людей был горячий чай. Планировалось выйти за час до рассвета, чтобы к полудню прибыть к храму.
После ужина половина ратников легла спать, а Кузьма с Истиславом и Анисимом решили перекинуться в карты. Позвали Никиту с Олегом, но те отказались вышли на улицу, накинув на себя куртки. Мороз под звездным небом еще не набрал силу, но узкий серп луны уже начал покрываться туманной дымкой. Отойдя подальше от избы, мужчины молча разглядывали темную стену леса и вслушивались в звенящую тишину таежной глухомани. Полозов с интересом спросил:
— Ты уже понял, в чем дело? Я по поводу той девушки, Елены.
— Только версии, одни лишь версии, — вытаптывая вокруг себя снег тяжелыми берцами, проговорил Никита. — Думаю вот что: если князья Бельские не меньше пятидесяти лет рыщут по Северу в поисках Источника, значит, у них была информация, что он здесь есть. Но я не слышал об этом, и в архивах Патриарха ничего не упоминалось.
— Храм Перуна, — подсказал Полозов.
— Да, храм, — согласился Никита. — Больше на ум ничего не приходит. Он тоже считается средоточием Силы, и его нахождение давало Бельским возможность серьезно поднять ставки в борьбе за власть в столице. Но это лишь предположение. За ними могли стоять более могущественные кланы, и один из них — Шереметевы. Когда началась нехорошая возня с Васильевыми, я никак не мог понять, зачем князь Олег ввязался в компрометирующую его игру с вычегодскими наемниками. А теперь связал разрозненные ниточки. Из Северной Двины можно попасть в Вычегду, а потом и в Вымь. Идя пешим путем через тайгу и тундровые пустоши на север можно обследовать очень большую территорию. На это требовался не один год, и даже не пять. Экспедиции проходили постоянно. По проторенному пути ставили заимки, оборудовали опорные базы и вгрызались дальше в тайгу.
— Получается, место Источника им было приблизительно известно, — кивнул Полозов, осторожно вдыхая холодящий зубы воздух.
— И это предположение заставляет меня пересмотреть кое-какие вещи, — Никита усмехнулся, вспомнив про Борецкого. Жаль, что именно сейчас Меньшиковы смогли его схватить. Дойди атаман до Новохолмогорска, можно было выявить все его связи и знакомства. В подвалах Имперской Безопасности он и без того начнет петь, и тогда могут всплыть факты про экспедиции Бельских, а вместе с ними — и слухи об Алтаре-Источнике. А у императора хватит сил и возможностей, чтобы быстро разыскать его. Не придется ли тогда Никите противодействовать Меньшиковым, ввязываясь в ненужную для него войну кланов?
— Не хочешь поделиться идеей? — прервал размышления друга Олег.
— Не хватает нескольких штрихов, чтобы дорисовать картину, — Никита покачал головой. — История с исчезновением детей Прохора Хабарова тоже хорошо вписывается в нее. Может, жена Бирюка и мальчики попали в руки людей Бельских? Но тогда я не завидую их судьбе.
Скрипнули открывающаяся дверь. Никита обернулся. Анисим, вышедший наружу, выпрямился и закинул на плечо автоматический карабин.
— А я думал, вы примерзли, с места сойти не можете, — весело произнес он. — Чего в избе не сидится?
— Жарковато натопили, — отшутился Полозов. — Прокалились так, что мороз не берет.
— Бывает, — кивнул ратник и пошел вокруг заимки, вытаптывая узкую тропку. Обойдя ее, заглянул под навес, проверил, как себя чувствуют снегоходы, накрытые плотным брезентом, и встал рядом со столичными гостями. — На улицу выходите вдвоем. Контролируйте друг друга, не смотрите в одну сторону одновременно. Людишек сейчас в такой глуши практически не бывает, но рысь или шатун могут заглянуть.
— Бывали случаи?
— Ага, мы здесь два года назад охотились, — при этом Анисим почему-то подмигнул Никите. — Так же ночью, когда смену дежурил, вышел по дурости один, стал круги наворачивать, а сам чую: кто-то в спину смотрит. И взгляд такой… оценивающий. Вместо того, чтобы напарника позвать, стал башкой крутить, карабин наизготовку. Нет никого! А взгляд-то сверлит и сверлит, аж до ломоты в зубах!
Решил от греха подальше закрыться в доме. Утром начали осматривать окрест, обнаружили рысьи следы. Это зверюга, оказывается, на крыше пристроя засела и за мной следила. Если бы я прошел на два-три шага ближе к сараю, точно бы прыгнула!
— А сам-то сейчас почему один круги наворачивал? — усмехнулся Никита.
— Так вы же здесь, — нисколько не стушевался Анисим. — Запах человеческий, разговор. Зверь тишину любит.
— А что с рысью? — прерванная история про животное заинтересовала Полозова.
— А что с ней? — Анисим усмехнулся.
— Ушла в лес?
— Киска еще две ночи приходила в гости, сидела на крыше и отслеживала нас. Потом поняла, что добыча не хочет идти в ее лапы, исчезла в тайге.
Они вернулись в тепло заимки и стали укладываться спать. Анисим закрыл дверь на мощный запорный брус, потом приглушил свет керосиновой лампы, чтобы он не мешал спящим. Никита мог бы уговорить Кузьму дать всем ратникам полноценный отдых, обеспечив надежную охрану с помощью своих «амеб» и «каракатиц», которые лучше
