Том 1. Стихотворения 1906-1920 - Марина Цветаева

Октябрь 1919

С.Э. («Хочешь знать, как дни проходят…»)

Хочешь знать, как дни проходят,Дни мои в стране обид?Две руки пилою водят,Сердце — имя говорит.

Эх! Прошел бы ты по дому —Знал бы! Так в ночи пою,Точно по чему другому —Не по дереву — пилю.

И чудят, чудят пилоюРуки — вольные досель.И метет, метет метлоюБогородица-Метель.

Ноябрь 1919

«Дорожкою простонародною…»

Дорожкою простонародною,Смиренною, богоугодною,Идем — свободные, немодные,Душой и телом — благородные.

Сбылися древние пророчества:Где вы — Величества? Высочества?

Мать с дочерью идем — две странницы.Чернь черная навстречу чванится.Быть может — вздох от нас останется,А может — Бог на нас оглянется…

Пусть будет — как Ему захочется:Мы не Величества, Высочества.

Так, скромные, богоугодные,Душой и телом — благородные,Дорожкою простонародною —Так, доченька, к себе на родину:

В страну Мечты и Одиночества —Где мы — Величества, Высочества.

<1919>

Бальмонту

Пышно и бесстрастно вянутРозы нашего румянца.Лишь камзол теснее стянут:Голодаем как испанцы.

Ничего не можем даромВзять — скорее гору сдвинем!И ко всем гордыням старым —Голод: новая гордыня.

В вывернутой наизнанкуМантии Врагов НародаУтверждаем всей осанкой:Луковица — и свобода.

Жизни ломовое дышлоСпеси не перешибилоСкакуну. Как бы не вышло:— Луковица — и могила.

Будет наш ответ у входаВ Рай, под деревцем миндальным:— Царь! На пиршестве народаГолодали — как гидальго!

Ноябрь 1919

«Высоко мое оконце…»

Высокó мое оконце!Не достанешь перстеньком!На стене чердачной солнцеОт окна легло крестом.

Тонкий крест оконной рамы.Мир. — На вечны времена.И мерещится мне: в самомНебе я погребена!

Ноябрь 1919

Але

«Когда-нибудь, прелестное созданье…»

Когда-нибудь, прелестное созданье,Я стану для тебя воспоминаньем.

Там, в памяти твоей голубоокой,Затерянным — так далекó-далёко.

Забудешь ты мой профиль горбоносый,И лоб в апофеозе папиросы,

И вечный смех мой, коим всех морочу,И сотню — на руке моей рабочей —

Серебряных перстней, — чердак-каюту,Моих бумаг божественную смуту…

Как в страшный год, возвышены Бедою,Ты — маленькой была, я — молодою.

«О бродяга, родства не помнящий…»

О бродяга, родства не помнящий —Юность! — Помню: метель мела,Сердце пело. — Из нежной комнатыЯ в метель тебя увела.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .И твой голос в метельной мгле:— «Остригите мне, мама, волосы!Они тянут меня к земле!»

Ноябрь 1919

«Маленький домашний дух…»

Маленький домашний дух,Мой домашний гений!Вот она, разлука двухСродных вдохновений!

Жалко мне, когда в печиЖар, — а ты не видишь!В дверь — звезда в моей ночи! —Не взойдешь, не выйдешь!

Платьица твои висят,Точно плод запретный.На окне чердачном — садРасцветает — тщетно.

Голуби в окно стучат, —Скучно с голубями!Мне ветра привет кричат, —Бог с ними, с ветрами!

Не сказать ветрам седым,Стаям голубиным —Чудодейственным твоимГолосом: — Марина!

Ноябрь 1919

«В темных вагонах…»

В темных вагонахНа шатких, страшныхПодножках, смертью перегруженных,Между рабов вчерашнихЯ все думаю о тебе, мой сын, —Принц с головой обритой!

Были волосы — каждый волос —В царство ценою . . . . . . . .

На волосок от любви народы —В гневе — одним волоском дитятиМожно . . . . . .сковать!— И на приютской чумной кроватиПринц с головой обритой.

Принц мой приютский!Можешь ли ты улыбнуться?Слишком уж много снегуВ этом году!

Много снегу и мало хлеба.

Шатки подножки.

Кунцево, ноябрь 1919

«О души бессмертный дар…»

О души бессмертный дар!Слезный след жемчужный!Бедный, бедный мой товар,Никому не нужный!

Сердце нынче не в цене, —Все другим богаты!Приговор мой на стене:— Чересчур легка ты!..

19 декабря 1919

«Я не хочу ни есть, ни пить, ни жить…»

Я не хочу ни есть, ни пить, ни жить.А так: руки скрестить — тихонько плытьГлазами по пустому небосклону.Ни за свободу я — ни против оной— О, Господи! — не шевельну перстом.Я не дышать хочу — руки крестом!

Декабрь 1919

«Поцеловала в голову…»

Поцеловала в голову,Не догадалась — в губы!А все ж — по старой памяти —Ты хороша, Любовь!

Немножко бы веселогоВина, — да скинуть шубу, —О как — по старой памяти —Ты б загудела, кровь!

Да нет, да нет, — в таком годуСама любовь — не женщина!Сама Венера, взяв топор,Громит в щепы подвал.

В чумном да ледяном аду,С Зимою перевенчанный,Амур свои два крылышкаНа валенки сменял.

Прелестное создание!Сплети-ка мне веревочкуДа сядь — по старой памяти —К девчонке на кровать.

— До дальнего свидания!— Доколь опять научимсяПолучше, чем в головочкуМальчишек целовать.

Декабрь 1919

Четверостишия

На скольких руках — мои кольца,На скольких устах — мои песни,На скольких очах — мои слезы…По всем площадям — моя юность!

Бабушке — и злая внучка мила!Горе я свое за ручку взяла:«Сто ночей подряд не спать — невтерпеж!Прогуляйся, — может, лучше уснешь!»

Так, выбившись из страстной колеи,Настанет день — скажу: «не до любви!»Но где же, на календаре веков,Ты, день, когда скажу: «не до стихов!»

Словно теплая слеза —Капля капнула в глаза.Там, в небесной вышине,Кто-то плачет обо мне.

Плутая по своим же песням,Случайно попадаю — в души.Предупреждаю — не жилица!Еще не выстроен мой дом.

«Завтра будет: после-завтра» —Так Любовь считает в первыйДень, а в день последний: «хоть быНынче было век назад!»

Птичка все же рвется в рощу,Как зерном ни угощаем,Я взяла тебя из грязи, —В грязь родную возвращаю.

Ты зовешь меня блудницей, —Прав, — но малость упустил:Надо мне, чтоб гость был статен,Во-вторых — чтоб не платил.

Решено — играем оба,И притом: играем разно:Ты — по чести, я — плутуя.Но, при всей игре нечистой,Насмерть заиграюсь — я.

Как пойманную птицу — сердцеНесу к тебе, с одной тревогой:Как бы не отняли мальчишки,Как бы не выбилась — сама!

И если где прольются слезы, —Всех помирю, войдя!Я — иволга, мой голос первыйВ лесу, после дождя.

Всё в ваших домахПод замком, кроме сердца.Лишь то мое в доме,Что плохо лежит.

Я не мятежница — и чту устав:Через меня шагнувший ввысь — мне друг.Однако, памятуй, что, в руки взявСебя, ты выпустил — меня из рук.

У — в мир приходящих — ручонки зажаты:Как будто на приступ, как будто в атаку!У — в землю идущих — ладони раскрыты:Все наши полки разбиты!

Не стыдись, страна Россия!Ангелы — всегда босые…Сапоги сам черт унес.Нынче страшен — кто не бос!

Так, в землю проводив меня глазами,Вот что напишите мне на кресте, — весь сказ!— «Вставала с песнями, ложилась со слезами,А умирала — так смеясь!»

Плутая по своим же песням,Случайно попадаю в души.Но я опасная приблуда:С собою уношу — весь дом.

Ты принес мне горсть рубинов, —Мне дороже розы уст,Продаюсь я за мильоны,За рубли не продаюсь.

Ты зовешь меня блудницей, —Прав, — но все ж не забывать:Лучше к печке приложиться,Чем тебя поцеловать.

Ты зовешь меня блудницей:— Слушай, выученик школ!Надо мне, чтоб гость был вежлив,Во-вторых — чтоб ты ушел.

Твой дом обокраден,Не я виновата.Лишь то — мое — в доме,Что плохо лежит.

Шаги за окном стучат.Не знаю, который час.Упаси тебя Божья МатьШаги по ночам считать!

Шаг у моего порога.Снова ложная тревога.Но не ложью будет то чтоНовый скоро будет шаг.

В книге — читай — гостиничной:— Не обокравши — выбыл.Жулик — по жизни — нынешнейГость — и на том спасибо.

1919–1920