ФБР - Александр Рыжков

Всё.

Хотя нет, не всё ещё. С появлением дагонцев наивные представления о месте человека в цепи эволюции — изменились в корне…

Вот теперь всё.

Мысли какие-то пессимистичные и несвязные. Оно-то и не мудрено в свете последних событий…

Нет, надо развеяться, а то такими темпами и до шизофрении недалеко. Благо дежурства нет в день представления Укротителя Боно.

Но что-то мне подсказывает — нелёгкой прогулка выйдет. Нутром чую, что это будет последняя наша со Светкой прогулка. Рано или поздно она узнает обо мне и Вэньг Ли, так что… Так что, нечего из себя целку строить, надо самому ей всё рассказать. Во время выступления, либо после него — не важно. Главное поставить перед фактом. А там поглядим. Вдруг Светке это не помешает со мной дружить? Наивно…

Что ли воздухом подышать? Да, хорошая идея.

Последние дни выдались пасмурными. А сегодня небеса окрасились в характерный зелёный цвет. Порядочным гражданам бы дома сидеть. Но я ведь милиционер…

В воздухе повисло напряжение. Ожидание чего-то неизбежного, вот-вот должного произойти. Чего-то масштабного, чего-то серьёзного, вспять меняющего ход жизни. И таинственные исчезновения психокинетических сигналов с наших радаров, резкое изымание сигаретной продукции из продажи, в конце концов, взрыв в нашем здании — это лишь первые птички, имя которым буревестники.

Ноги несли меня по привычному маршруту. Вдоль разбитых дорог, мимо диких кустов полыни. В нагрудном кармане ветровки нашла приют недобитая пачка «Суйен». Рука так и тянулась к ней. Не то, чтобы я боюсь косых взглядов и всё такое… Но сигареты официально запрещены. А я ОБООПовец, как-никак. Посему с публичными сеансами употребления табака пришлось завязать. Приходится прятаться от любопытных глаз, как пацану какому-нибудь!

Может, пора на байган переходить?

Да ладно, я ведь в отрицаловке! Вот просто взять и ни с того ни с сего отказаться от многолетних принципов? Хе! Фе! Бе! Мда…

А вот и мой старый друг — взобравшийся на гранитный зиккурат лысый мужичок в костюме тройке из окислившейся бронзы. Костюм тройка… Что-то крутится в голове… Ах да, Джек Потрошитель, то есть Дядя Афанас! Странный старикашка с козлячей бородкой и усами. Он мне здорово помог с тем амбалом в пустынном переулке. И какая разница между чудаком Афанасом и Владимиром Ильичом Лениным?

ЛЕНИН!

Точно, вспомнил! Да, его так звали. Вождь пролетариата. Любитель прогулок на броневике! Отец русской демократии. Или нет, не так. Это уже не из той оперы, наверное. Странно, если сложить его инициалы, получится зловещее ВИЛ. Именно такова украинская аббревиатура русского ВИЧ. Поражающий нежную плоть наших стран вирус иммунодефицита в обличии переломившего ход истории человека? Картавого лысого коротышки, из уст которого чудовищное слово «расстрелять» звучало так непринужденно, так легко и незамысловато, так по-детски наивно, и в то же время, так по-взрослому убийственно…

Бронзовый истукан всё так же непоколебимо возвышался на гранитном постаменте, сжав опущенной рукой кепку (с определённого угла обзора может показаться, что это не кепка, а фаллос). Мои размышления не беспокоили его. Также его не беспокоили вороны и голуби, использующие его лысину и плечи в качестве общественного сортира. Он стоял там, вне времени и пространства, вне мыслей и идей. Вечное напоминание о зыбкости эпох…

Как его ещё на металлолом не растащили?

Хотя не мудрено — пункты приёма металла давно не такие, как прежде.

Мне чертовски сильно захотелось курить. Лёгкие буквально пульсировали желанием присосаться альвеолами к живительному дыму китайской контрабандной сигареты. Невдалеке с бродячим котом играли дети. Ну, эту игру трудно правильной назвать. Скорее живодёрство с использованием мотка капроновой верёвки, бензиновой зажигалки и стального прутика… Эта забава обещала полностью поглощать детское внимание ещё минут десять, а то и все полчаса (если кот окажется достаточно выносливым). Ввиду этого я достал сигарету и закурил.

Но удовольствие от курения было подмочено воплями бродячего животного и хохотом малолетних садистов. К тому же, не очень-то тут и расслабишься, когда по сторонам всё время косишься, а не идёт ли кто. И этот Ленин, чтоб ему, нависает…

Я принял единственно верное решение — направился домой.

И словно в насмешку, вдалеке засверкали зловещие зигзаги молний, облака треснули громом. На грешную землю хлынули кислотные слёзы небес…

Пришлось выбросить недокуренную сигарету.

Я раскрыл с пояса защитный халат. Тонкая прозрачная материя хорошо защищала, но это не повод оставаться под дождём.

У затёртой двери моей квартирки стояла Вэньг Ли. Она была одета в старый брезентовый халат. Судя по тому, как она в нём утопала, дождевик наверняка принадлежал её отцу. Под капюшоном сверкал хищный взгляд уссурийской тигрицы.

Я без колебаний впустил её, вяло поругав за то, что незачем так рисковать, когда на небе зелёные тучи.

Я завёл её в ванну, бросил халат в таз с водой. Вэньг последовала моему примеру. Не успел я толком насыпать нейтрализатор в таз, как Ли уже сбросила с себя остатки одежды и забралась в душ. Вскоре я присоединился к ней. Молодец, знает, что первым делом нужно делать, когда попал под кислотный дождь. Горячую воду опять не дали и нам пришлось изрядно переохладиться.

Мокрые, дрожащие, покрытые гусиной кожей, мы зашли в спальню.

Я нарыл в шкафу полотенце и принялся растирать им Вэньг. Потом она растирала меня. После Ли увлекла меня в кровать. Мы увязли в простынях, как две пчелы в сиропе.

Мы увязли друг в друге…

— Говард, Вар, я не хочу, чтобы ты дружил с этой дурой Светкой, — вкрадчиво прошептала Вэньг, играясь волосами на моём лобке.

Ну вот, началось. Всё, как я и предполагал! Женщины… Такие предсказуемые! Такие коварные…

— Вэньг, я не вижу проблем в нашей со Светкой дружбе. Мы…

— А я вижу, Говард, я вижу! — она сжала руку, которой теребила волосы на моём лобке. Больно…

— Ай! Ты чего это! Совсем уже из ума выжила?

Вэньг без разговоров вскочила с кровати и принялась одеваться. Я не успел опомниться, как она уже стояла у двери и возилась с замком. Не простой он у меня, замочек-то.

— Как это всё понимать? — я предстал пред ней завёрнутый одеялом а-ля Юлий Цезарь.

Она молчала. Нежное личико избороздили морщинки решительности и злости. Хрупкие пальчики безуспешно воевали с заклинившей дверной собачкой.

Простым нахрапом здесь не победить. Мне пришлось поменять тактику:

— Вэньг, девочка моя, прости, если как-то обидел тебя…

Ну и как у женщин получается так? Сама начала бред говорить. Сама мне всю растительность с интимного места чуть не выкорчевала. И я в конечном счёте виноват! Нет, ну нормально это?