Александра - Олег Ростов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Конечно хиреет, Аникей. Вы же ушли в дебри. Живёте там, как сычи. Пищи нормальной нет. Хлеба нет, овощей нет. Питаетесь тем, что сможете вырастить в лесу и охотой. Плюс замкнулись в себе. Женитесь на родичах. А это плохо. Не только христианство запрещает браки до седьмого колена, но и старые боги запрещали такое! Ибо кровосмешение ведёт к вырождению народа.
— Права ты, царевна. Права. Поэтому и выходим мы на татьбу, что противна нам. Но куда денешься? Мы стараемся захватить мужей и жён. Мужей отводим к нам, чтобы они дали здоровое потомство девам нашим. А дев, что берем с разбоя, чтобы рожали мужчинам нашим потомство. Думаешь ради злата и серебра мы идём на это?
— Верю, Аникей. Давай договоримся с тобой так. Сейчас ты уходишь. Забирай с собой повозку с едой. А потом придёшь в крепость бояр Вяземских. Тебя приведут ко мне. Там мы поговорим с тобой. Хорошо?
— Ты меня отпустишь, царевна?
— Конечно. Уже отпустила. Ты свободен.
Он остановился. Я тоже остановила своего коня. Ваня тормознул своего и Богдан. Я посмотрела на своего старшину.
— Богдан, отдай им повозку с продовольствием.
— Саша, а что мы будем есть? — Спросил Иван.
— Ничего. Сколько там осталось идти? Полдня. Потерпим. Потом наедимся. А им надо. Ванечка, поверь мне, пожалуйста.
— Ладно, Саша. Как скажешь. — Боярин дал команду. Повозку с продовольствием остановили.
— Вот видишь, Аникей, я держу своё слово. Возвращайся к своему народу. И повозку возьми. Я буду ждать тебя. Нам о многом нужно поговорить.
Аникей неожиданно поклонился мне в ноги.
— Благодарствую тебе, Александра из рода Комниных. Я приду.
Я ему кивнула и тронула коня ногами. Мы двинулись дальше. К вечеру подошли к броду. И тут же подскакал воин из арьергарда.
— Царевна, орденцы.
— Когда?
— Очень близко. Мы не успеем переправится.
— Сколько их?
— Три сотни, может больше.
Мать их всех.
— Орудия сюда! — Крикнула Богдану. Первые повозки вошли в воду. Две повозки с пушками подкатили ко мне. — Обе повозки выставить на этом взгорке. Выполнять!
Посмотрела на Ваню.
— Ванечка, мы должны удержать брод пока обоз его не минует, понимаешь?
— Понимаю, Саша. Мы выстоим.
— Ты не понял, мой хороший. Ты идёшь с обозом.
— Как это я иду с обозом?
— Ты должен доставить обоз в крепость, к батюшке. Понятно?
— Не понятно! Саша я тебя готов слушать, ради бога, но не сейчас.
— Именно сейчас, Ванечка. Ты возьмёшь обоз и доставишь его в крепость. Обещай мне. Христом богом тебя молю, сделай так как я прошу тебя.
— Сашенька, — я видела муку в его глазах, но ничего не могла сделать, — почему?
— Потому, что так нужно. Верь мне, муж мой. Я тебя очень люблю, Ванечка мой. Сделай то, что я прошу.
Он опустил голову. Я видела, как его ладони сжимаются и разжимаются.
— Ванечка, послушай меня. — Взяла его лицо в руки, начала целовать. — Сделай это. Муж мой.
— А ты? — Он простонал.
— А я останусь здесь. И я вернусь к тебе. Обещаю. Ты никуда от меня не денешься. Я ещё надоем тебе. — Он посмотрел на меня.
— Ты никогда не надоешь мне. Я тебе скажу большее. Никто кроме тебя. Никаких других женщин. Холопок, чернавок. Никого. Я… — Иван замолчал. Увидела. как его глаза заблестели от влаги. Что для меня было неожиданностью. Я даже схватилась за него.
— Ванечка. — Он отворачивал лицо, но я сопротивлялась. — Ваня. — Продолжала держать его голову в обеих руках. Он смотрел на меня, своими синими, как небо глазами. — Я обязательно к тебе вернусь, обещаю.
— Обещаешь, Саша?
— Обещаю. Только обоз доведи до дома.
— Хорошо, обещаю. Но и ты обещаешь. Ты же сама сказала, клянусь любить тебя в горе и в радости, Саша!
— Я буду тебя всегда любить, Ванечка мой. Иди. — Отпустила его. Он тронул коня ногами. Началась переправа.
Обе повозки с пушками подтянули к опушке леса, где был выход из лесной чащи.
— Иоганн! — Скомандовала немцу. — Как только первое орудие отстреляется, сразу же его отправляешь на брод. Когда второе орудие отстреляется, уходишь вместе с ним через брод. Понял?
— Понял, госпожа.
— Действуй.
Повозки одна за другой входили в воду. Их тащили. Уровень реки, как назло, поднялся и течение увеличилось. Люди шли по грудь в воде и тащили повозки, помогая лошадям.
Из леса выплеснулась рыцарская конница. Много.
— Товсь! — Закричала я пушкарям. — Фоер! — Грохнуло первое орудие, выкашивая кавалерию. Откатилось назад. Лошадь билась в стременах, её схватили за уздцы и повели к воде. Орденцы тормознулись, после первого выстрела и откатились назад. Но не до конца. Перед нами был вал из коней и людей, которые попали под удар картечи. Второе орудие наводилось на ворога. Два десятка воев, которые должны были сдержать рыцарей оскалились. Эти не собирались никому отдавать свой хабар. Они всё знали, я им сама сказала. Что те, кто имеют семьи, их родные и близкие ни в чём нужды знать не будут. Те, кто семей не имеют, всё равно будут богатые. За это дело, русичи готовы были рвать ворога жёстко. И не по детски. После первого залпа, рыцари откатились. Перегруппировались и пошли вновь в атаку. Половина обоза к этому времени вошла на брод.
— Товсь! — Закричала я. — Фоер! — То есть, огонь по-немецки. Орудие грохнуло, откатываясь назад. Выплюнуло столб огня и дыма. Первые ряди конницы выкосило опять. Орденцы вновь откатились. Повозка с пушкой и Иоганном пошла в воду. Всё. Пушки отработали. Но я понимала, что они не успокоятся.
— Щиты! — Рявкнула своим двум десятком. Вои моментально закрылись. Огнестрела больше нет. Будем работать мечами и саблями. Но обоз я не сдам!
Поднялась во весь рост.
— Кто мы такие? — Закричала во всю глотку. — Мы русичи! Разве мы прогнёмся под кого? Станем перед ними на колени? Нет! Никогда, ибо это позор перед пращурами нашими. Встали! — Все два десятка выстроились. Перегораживая подходы к броду. Я вытащила стрелу с шашкой динамита. Наложила ей на тетиву. Рыцари пошли в атаку. Натянула тетиву, выстрел Стрела канула в гущу рыцарского воинства. Взрыв, грохот. Атака расстроена. Всё. Русичи бьются с рыцарями. Жёстко сошлись с ними в схватке. Лязг железа, крики, вой нечеловеческий, когда тебе отрубают ногу или руку. И я ни чего не могла сделать. Просто взяла катану и ринулась туда в свалку.
Рубилась как бешеная. Крутилась юлой. Получила удар, отлетела, как кегля. Некоторое время лежала и пыталась вздохнуть. В этот момент меня подхватили и понесли. А я совсем не понимала, что происходит. Была в полной прострации.
Пришла в себя только на другом берегу. Меня подхватили мои парни, Богдан с Никифором. Они вынесли меня с той бойни, которая случилась там, на другом берегу реки.
— Что, где мы? — Задала я вопрос.
— Мы на другом берегу, царевна.
— А где остальные? Все вернулись? — Смотрела на Богдана умоляюще. Он отрицательно качнул головой.
— Нет, царевна. Никто из этих двух десятков не вернулся. Они стояли до конца. Но орденцев оказалось много больше. Прости, госпожа. Но зато обоз ушёл.
В какой-то момент поняла, плевать на обоз. Главное люди. А вои мне поверили и шли за мной. В итоге, умерли все, все два десятка.
Я зарыдала. Ткнулась в грудь Богдана. Он несмело обнял меня.
— Царевна, прости.
— Богдаша. Они поверили мне и умерли. Все умерли! — Я ревела как самая последняя тварь.
— Это был их выбор, царевна. Ты не виновата.
Ко мне подвели моего коня. Они и его сохранили. К седлу была приторочена, по мимо походных сум и моя шашка. Никифор протянул мне мою катану.
— Спасибо, парни.
— Нам пора, царевна. — Проговорил Богдан. — Орденцы могут в любой момент перейти брод.
— Да, ты прав. — Мы поскакали в сгущающихся сумерках вслед за ушедшим обозом.
Нас встретил арьергард. Нас троих окружили.
— Царевна! — Воскликнул старший дозора.
— Конечно, царевна. А кого ты хотел увидеть? — Ответил Богдан.
— Ты поговори у меня. — Рявкнул старший. Но Богдан не стушевался. Наехал своим конём на воина.
— А то, что будет? — Из ножен с шелестом выходила сабля Богдана. Никифор молча выхватил свою.
— Стоять! — Закричала я. — Оружие в ножны! Хватит. И так много наших полегло. Ещё не хватало, чтобы между собой грызться начали. Богдан, саблю в ножны! Старшой, прости. На взводе они.
— Вы один, царевна? — Спросил воин.
— Одни. Больше никого.
