Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия - Сабир Термези

Газели

О караванщик, сдержи верблюдов! Покой мой сладкий, мой сонуходит.Вот это сердце за той, что скрутит любое сердце, в полон уходит.Уходит злая, кого люблю я, мне оставляя одно пыланье.И полыхаю я, словно пламень, и к тучам в дымах мой стануходит.Я о строптивой все помнить буду, покуда буду владеть я речью.Хоть слово – вестник ее неверный – едва придет он и вонуходит.Приди, – и снова тебе, прекрасной, тебе, всевластной, служитья стану:Ведь крик мой страстный в просторы неба, себе не зная препон,уходит.О том, как души бросают смертных, об этом люди толкуютразно.Я ж видел душу свою воочью: она – о горький урон! – уходит.Не должен стоном стонать Саади, – но все ж неверной кричу я:«Злая!»

Найду ль терпенья? Ведь из рассудка благоразумья канонуходит!

Перевод К.Липскерова

* * *

Тайну я хотел сберечь, но не уберег, —Прикасавшийся к огню пламенем объят.

Говорил рассудок мне: берегись любви!Но рассудок жалкий мой помутил твой взгляд.

Речи близких для меня – злая болтовня,Речи нежные твои песнею звенят.

Чтоб мою умерить страсть, скрой свое лицо,Я же глаз не отведу, хоть и был бы рад.

Если музыка в саду – слушать не пойду,Для влюбленных душ она как смертельный яд.

Этой ночью приходи утолить любовь, –Не смыкал бессонных глаз много дней подряд.

Уязвленному скажу о моей тоске,А здоровые душой горя не простят.

Не тверди мне: «Саади, брось тропу любви!»Я не внемлю ничему, не вернусь назад.

Пусть пустынею бреду, счастья не найду, –Невозможен все равно для меня возврат.

Перевод К.Арсепевой

* * *

Пускай друзья тебя бранят – им все простится, верь.Хулою друга верный друг не оскорбится, верь.Когда разлад войдет в твой дом и все пойдет вверх дном,Не раздувай огня – судьба воздаст сторицей, верь.Пока найдешь заветный клад, измучишься стократ, – *Пока не минет ночь, рассвет не возвратится, верь.Пусть будет ночь любви длинна, как музыка она,Не сонной скуки – волшебства она страница, верь.Но ты у глаз моих спроси, какой бывает ночь?Как бред больного, ах, она – как огневица, верь.Когда отрублена рука, о перстне не тужи, –Стремленьям нет преград, они – лишь небылица, верь.Я знаю, нет у вольных птиц несбыточных надежд,Они у пленных птиц – тому виной темница, верь.Как будто в зеркале, в лице душа отражена,Коль не грешна душа, оно не замутится, верь.О Саади, когда тебя заботы ввергнут в сон,То нежный ветер на заре и не приснится, верь.

Перевод К.Арсеневой

* * *

Пусть будет выкупом мой дух за дух и плоть твою, о друг!Готов отдать я целый мир за твой единый волосок.Речей я слаще не слыхал, чем из медовых этих губ.Ты – сахар, влага уст твоих – цветка благоуханный сок.Мне милость окажи – направь в меня разящую стрелу,Чтоб я рукой, держащей лук, в тот миг полюбоваться мог.Когда, от взоров скрыв лицо, сворачиваешь ты с пути,Слежу я, не блеснет ли вдруг украдкой глаза уголок.

Ах, не скупись, не закрывай лица пред нами; вид его –Бальзам для тех, кто от любви неразделенной изнемог.Ты – полная луна, но где ж стан кипариса у луны?Ты – кипарис, но кипарис не блещет полнолуньем щек.Увы, тебя не описать, твоей улыбки не воспеть!Где подобрать сравненья, как найти тебя достойный слог?Знай, всякий, кто осудит нас за страсть палящую к тебе,Тебя увидев раз, тотчас возьмет обратно свой упрек.

Ах, вновь приди! Твой лик еще на сердце не запечатлен.Сядь, посиди! В глазах твой блеск еще сиянья не зажег.

Нет в том заслуги, что тебе я отдал сердце, – для тебяПоследний вздох своей души я, дорогая, приберег.

Как благо я из уст твоих приму насмешку и укор.Ах, радо сердце Саади попасть тебе на язычок!..

Перевод Т.Спендиаровой

* * *

Прежде не знал я души вероломной твоей.Лучше не клясться, чем бросить, поклявшись, друзей.

Слышу упреки, что отдал я сердце тебе:Пусть упрекают тебя за сиянье очей.

Что вы твердите мне: «Дивных красавиц беги!»Где ты? А мы где? – средь моря мечты и теней.

Это не родинка, не своевольная прядь –Лик божества покоряет мудрейших людей.Зеркальце это величье твое не вместит:Скрой от чужих красоты твоей пламя скорей.В дом не вхожу я, соперников злобных страшась,Нищим одетый, тайком я стучусь у дверей.Бедность, упреки, любовь, нищета не страшны –Вынесу все, но разлука и смерти страшней.Сердце осталось ли цело хотя бы одноВ праздничный вечер, когда ты пришла на ручей?Думал, увидев тебя, поделиться тоской.Вижу тебя – и тоски не осталось моей.Скрыть от соседей хочу, что со мною ты здесь –Быстро задуем мы пламя горящих свечей.Но догадаются все, что ко мне ты пришла –Ярче лицо твое солнечных светлых лучей.И Саади будет вечно в плену твоих кос –Слаще свободы оковы душистых кудрей.

Перевод И.Гуровой

* * *

Двум опьяненным глазам нынче хвалу воздаю:Только проснутся они, – духи смутятся в раю.Как же нам, людям, скажи, ласки твоей не искать,Если ответит и зверь лаской на ласку твою?Кто на красавиц глядит – чести нарушил закон.Тот, кто глядит на тебя, – честь воздает бытию!Весь, с головы и до ног, – раб я твоей красоты:Падаю в прах перед ней, ей мою жизнь отдаю.Знаешь ли цену себе? Нет? Так спроси у меня:Я пред твоей красотой слезы бессчетные лью.Где же терпенье мое? Где мой размеренный ум?Глаз несравненных таких нет ни в едином краю.

Бросьте советы, друзья! Строгая жизнь и любовьВ давней вражде меж собой. Изнемогаю в бою!

С волей прямой божества спорить нельзя, Саади, –Здесь, пред сильнейшим врагом, я, преклоненный, стою.

Перевод А.Кочетпова

* * *

Что к ногам твоим я брошу, о моя луна?Голову? Нет, недостойна ног твоих она.

Счастлива щека, что вечно льнет к твоей щеке.Сбудется ль? Про это знаешь только ты одна.

Ни единой части в этом жалком теле нет,Что палящей не была бы страстью сожжена.

О мой кипарис, царицей в сердце ты вошла,Никогда другой не будет власть над ним дана.

Если прах мой, ставший глиной, превратят в кирпич,То любовь к тебе навеки сохранит стена.

Счастье наше в том, что можем мы тебе служить.Если нас переживешь ты, смерть нам не страшна.

Словно мотылек, лечу я в твой огонь, свеча.Если я сгораю, это не твоя вина.

И не только мы сгораем. Ты восторг даришьТем, кому с тобою встреча здесь не суждена.

Опечаленным тобою их приятна боль –Будет лишь тобой одною боль исцелена.

Если сыщется на глине след твоей ноги,Будет новая святыня там возведена.

Саади – твой раб и выше всех царей земных.За твои оковы царство – жалкая цена.

Перевод И.Гуровой

* * *

Моей любимой аромат нежней, чем ветерок.Спокойствие моей души – моих надежд залог.

Стройны и роза и тюльпан, по клонятся они:С любимой не могу сравнить я ни один цветок.

Как исцеленья путь найти, ответить не могу:Не разум, а любовь дойти сумеет без дорог.

Ты – нежный персика цветок, твое лицо струитВесны томящий аромат, как розы лепесток.

О, если б изголовьем мне блаженство стать могло!Ведь тело бренное мое давно огонь обжег.

Напрасно подарил я ей навеки жизнь свою –Она забыла обо мне, поймав меня в силок.На волю вздохов брошен я, остался я один.О боже, кто сметет тот прах, что мне на душу лег!Ведь Саади у ног твоих ослом в грязи увяз.Не сжалилась над ним, хоть он твой тяжкий груз волок.

Перевод И.Гуровой

* * *

Бранишь, оскорбляешь меня? Напрасно! Не стоит труда!Из рук своих руку твою не выпущу я никогда.Ты вольную птицу души поймала в тенета свои.И что ж! прирученной душе не нужно другого гнезда.Того, кто навеки простерт, – в цепях благовонных кудрей, –Ужели посмеешь топтать? Нет, жалости ты не чужда!«Не правда ли, стан-кипарис самих кипарисов стройней?» –Садовника я вопросил. Садовник ответил мне: «Да».Пусть солнцем и тихой луной земной озаряется мир, –Мой мир озарен красотой; твой взгляд надо мной – как звезда.Бесценно-прекрасна сама, чужда драгоценных прикрас,Не хочешь себя украшать: ты юностью светлой горда.Хочу, чтоб ко мне ты пришла, осталась со мной до утра, –Вот было бы счастье, друзья, а недругам нашим – беда!

Лишенная сердца толпа, я знаю, дивится тому,Что черные вздохи мои готовы лететь сквозь года.

Но если пылает жилье, то рвется из окон огонь,Чему тут дивиться, скажи? Так в мире бывает всегда.

Кто встретил однажды тебя, не в силах вовек разлюбить.Не вижу и я, Саади, в любви ни греха, ни стыда.

Перевод А.Кочсткова

Из книги «Бустан»