Холод южных морей - Юрий Шестера

Как только катер по выстрелу из пушки вернулся на шлюп, Фаддей Фаддеевич сразу же потащил Андрея Петровича в каюту подальше от ненужных в данный момент посторонних ушей.

— Ну и как остров, похож на открытый тобой атолл? — нетерпеливо спросил он.

— Не очень. Твой хоть и побольше, но мой покрыт высокими великолепными пальмами, а не какими-то низкорослыми уродцами.

— Давно известно, что каждый кулик…

— А ты тогда и не спрашивай! — перебил его обидевшийся Андрей Петрович.

— А с чего это ты взял, что это «мой» остров?

— ???

— Видишь ли, Андрюша, — стал пояснять Фаддей Фаддеевич, разворачивая на столе принесенную с собой карту, — вот остров Принца Генриха, открытый капитаном Валлисом, а вот еще остров Кумберленда, открытый им же. Координаты же обнаруженного нами острова не совпадают ни с одним из них.

— Так в чем же тогда дело, Фаддей? — не понял друга Андрей Петрович.

— Да в том, что Валлис упоминает еще об одном острове, но в дурную погоду, очевидно, он неправильно определил его координаты и принял его за уже открытый им остров Принца Генриха, которые действительно похожи друг на друга. Так что, по моему мнению, мы не можем претендовать на права его первооткрывателей.

— Уж очень ты щепетилен, Фаддей, ей-богу!

— А как иначе? Если я вдруг ошибусь, то наши заморские «друзья» поднимут такой вой, что хоть уши затыкай, а заодно непременно поставят под сомнение и все наши другие открытия.

— Это они могут, — согласился Андрей Петрович.

— Вот именно! А так, я напишу в своем отчете об этом острове с его точными координатами, и пусть теперь с этими делами разбираются географы, которые, собственно говоря, как раз для этого и предназначены.

— И волки сыты и овцы целы, — добродушно рассмеялся Андрей Петрович. — Только, по-моему, Фаддей, с этим делом без бутылки мадеры не разберешься.

— Ты, как всегда, прав, Андрюша, — улыбнулся капитан, — но только попозже, когда отойдем от острова.

Фаддей Фаддеевич, явно довольный и разговором, и предложением друга, не спеша складывал карту и вдруг воскликнул, показывая на окно, выходящее в сторону кормы:

— Смотри, смотри, что вытворяют, оголтелые!

Птицы-фрегаты бесстрашно бросались с высоты перпендикулярно в воду и хватали в струе за кормой шлюпа отходы, выброшенные из камбуза.

— Ведь довольно крупные птицы, и как только не разбиваются о воду, бедолаги? — удивлялся капитан.

— Ничего удивительного в этом нет, — авторитетно изрек Андрей Петрович. — Все дело в том, что у фрегатов в отличие от других морских птиц, грудная кость и вилка составляют одно целое, отчего они и могут так смело с высоты бросаться грудью в воду.

— А ты, Андрюша, честно зарабатываешь свой хлеб! Настоящий натуралист! Григорий Иванович был бы доволен своим учеником.

— Спасибо на добром слове, Фаддей! Каждый зарабатывает, как ты говоришь, свой хлеб тем, что может делать лучше всего остального. Вот ты, к примеру, успешно водишь шлюп. Я тоже могу, но хуже тебя. Поэтому я и занимаюсь ученой работой, которую ты делал бы хуже меня. А вместе мы очень даже неплохо делаем общее дело, предписанное нам государем императором. Разделение труда, дорогой мой.

— И тебе спасибо, Андрюша, за прочитанную мне лекцию о пользе разделения труда! — рассмеялся тот, покидая каюту. — В соответствии с твоей теорией ты сейчас можешь заниматься чем хочешь, как и положено человеку свободной профессии, а вот мне, хочешь не хочешь, а надо принимать решение о маршруте нашего дальнейшего плавания. И сие от меня не зависит. Этим-то я и зарабатываю свой хлеб насущный…

— Успеха тебе, и не забудь вечерком заглянуть ко мне в каюту.

— Непременно! Вот этого я как раз никак и не забуду.

Однако уже через пару часов Беллинсгаузен опять появился с картой в каюте Андрея Петровича.

— Надо бы посоветоваться с тобой, — озабоченно сказал он, — ведь больше, как сам понимаешь, не с кем.

Андрей Петрович убрал бумаги, с которыми работал, освобождая стол, и Фаддей Фаддеевич снова развернул на нем уже знакомую карту. Но, не начиная разговора, стал пристально вглядываться в нее.

— Смотри, Андрюша, какая получается петрушка, — наконец начал излагать свои мысли сомневающийся Фаддей Фаддеевич. — Вот здесь, севернее пятнадцатой широты южной, находится Сердитое море[34], а южнее, между восемнадцатой и девятнадцатой широтами — Опасный архипелаг[35]. И хотя к острову Таити, воспетому Куком, и другим островам этого района Тихого океана проходило много судов разных стран, но пространство между ними примерно по шестнадцатой параллели так до сих пор и осталось не обследованным. И, как мне кажется, капитаны, суеверные как и все моряки, от греха подальше просто-напросто обходили его стороной, пугаясь устрашающих названий, данных голландским и французским мореплавателями.

— Вполне возможно, Фаддей, — подтвердил Андрей Петрович, внимательно рассматривая карту. — Во всяком случае, атолл Екатерины я открыл вот здесь, — и он поставил карандашную точку у западной оконечности Опасного архипелага.

— Что же ты не покрутился вокруг? — искренне удивился Фаддей Фаддеевич. — Ведь там можно было найти еще и другие неизвестные острова!

— Во-первых, — улыбнулся тот, — у меня не было такой прекрасной карты, как у тебя, а, во-вторых, мне было как-то не до этого. Я должен был как можно быстрее достичь Южного острова Новой Зеландии и желательно остаться при этом незамеченным. Ведь и остров-то я открыл совершенно случайно только потому, что сознательно шел несколько восточнее от проторенного пути, не желая встретить кого-либо по пути.

— Так каково же твое мнение по поводу моего плана, мореход?

— Ты совершенно прав, Фаддей. Надо сейчас идти на север, несколько отклоняясь к востоку, а затем, достигнув шестнадцатой параллели, идти вдоль нее на запад, собирая в лукошко грибы. Всего-то и дел, мореплаватель…

— Все у тебя, как всегда, просто, грибник! — улыбнулся капитан, довольный поддержкой друга. — Ты утвердил меня в правильности моего выбора, за что тебе огромное спасибо. Нам действительно некогда плутать по океанским просторам, отыскивая иголку в стоге сена. Ведь впереди у нас главная цель — летняя Антарктика. И ты прав — пришло время собирать грибы в лукошко Отечества.

Прогнозы и расчеты друзей оказались удивительно удачными. Шестнадцатая параллель прямо-таки кишела островами, как, по образному выражению Андрея Петровича, роща в грибной сезон. Не успевали подойти к одному острову, как с салинга был виден другой, а то и третий.