Источник душ - Вадим Кленин

очередную партию на сожжение. Одну за другой. Чтобы унять раздражение, я позволил свободной сейчас части моей оперативки отвлечься. Стал раздумывать над одним занятным фактом. Легко умирая в полете, пылинки переставали реагировать на смертоносные фиолетовые лучи, когда добирались до пола. Вот такой у них был естественный отбор. Интересно, что бы сейчас сказал Дарвин со своей теорией происхождения видов? Искусственный организм пытается нащупать путь, чтобы спасти вершину земной эволюции – человека. При этом беспрекословно тому подчиняясь.

Два направления едва не слились в одно. И потому я быстро спросил космонавта, почему песчинки не горят на полу. Тот сквозь зубы пояснил, что фокусировка лазера, вероятно, нестабильна. И постепенно ухудшается в зависимости от расстояния. Внизу уже не имеет той концентрации, которая является смертоносной. «Вполне логично, – подумал я тогда. – Иначе бы пол был давно разрезан на куски, и вместе с потенциальными жертвами хозяева лишились бы и этого помещения. Осталась бы глубокая пропасть с единственным уцелевшим столбом посередине. Да и то не факт – один из косых лучей наверняка бы срезал и его».

Русский угрюмо командовал, и злость у меня сменилась сначала безразличием, а после – отчаянием. Идея, как выбраться, не вытанцовывалась ни у меня, ни у него.

И вот тут я буквально хлопнул себя по лбу! Озарение! Ощущение, доложу я вам, очень приятное. Будто все шестеренки возможного и невозможного разом совместились. Каждая, наконец, встала в нужное место и от радости издала громкий и звучный щелчок. Мой мозг (да, буду называть свой процессор мозгом, чтобы вам было понятнее) нашел решение!

«Стоп, – сказал я тогда себе. – Я только что подумал о танце? Именно о танце! Какая прекрасная идея! Взглянем на происходящее под новым углом».

Теперь уже я сам, не дожидаясь просьбы псевдо-Гагарина, схватил с пола пыльный комок – о последствиях для порядком засорившихся механизмов кисти я тогда уже не думал – и метнул его далеко вперед. А потом еще и еще, с разными отклонениями по вертикали и горизонтали. Вспыхивающие пылинки, разлетаясь на фотоны и энергию, подтвердили робкую надежду: выход есть!

Я протянул руку вниз, пытаясь еще сгрести что-нибудь с пола, но там уже ничего не осталось. Довольно толстый слой пыльного пуха я выгреб полностью – до каменной плиты. Пятачок вокруг нас стал идеально чистым. Я не расстроился. Перестал реагировать на команды русского. В голове сформировалась четкая схема движения лазерных лучей. Это понимание, вероятно, отразилось и на моей физиономии.

– Ты понял закономерность? – с надеждой в голосе обратился ко мне псевдо-Гагарин. – Какие движения помогут нам пройти эту защиту? Явно какой-то танец, но я не настолько силен в этом деле. Нас в Королёве этому не учили.

Мои процессоры в ускоренном темпе обрабатывали схему движения лазерных лучей. Снова сказалось преимущество нашей новой расы, cинтетиков, над простыми людьми. Мы могли не только быстрее думать, сопоставлять и анализировать. Но и посмотреть на процесс в различных, в том числе и невидимых человеческому глазу, спектрах. А уж составить план движений с хронометражем и выверенными до миллиметра па, у людей и вовсе могли лишь единицы. Вроде Улановой, легендарного мастера эпохи первой зари космических полетов, в честь которой был назван самый большой классический театр на Земле.

Итак, что мы имеем? Ни один из классических танцев не поможет пройти лазерную сетку. Вальс – шикарно, но в таких условиях – смертельно. Партнеры всё-таки постоянно находятся в вертикальном положении. И их прекрасные головы и тела, попробуй они сунуться вперед, быстро будут срезаны двигающимися под углами от 30 до 45 градусов нитями фиолетового цвета. Да и с кем тут вальс танцевать? Не с космонавтом же. Там – тадам – тадам – там-там. Нет, с этой старой шарманкой мы, точно, не спляшем.

Ча-ча-ча? Румба? Сальса? Танец с саблями, наконец? Всё не то. Нужен танец, имеющий в своем арсенале движения как в стойке, так и в партере. Там, где можно вовремя отдернуть конечность, чтобы ее не срезали лазерным лучом.

Не буду пересказывать весь путь моих рассуждений. Тем более что длились они в течение целых двух секунд. Для людей – пустяк. Краткий миг. А для нас – вполне приличный период времени.

Решение было очень символичным. Человек ждал моей помощи, и сейчас его, и меня заодно, мог спасти только танец, имитирующий роботов. Да-да – это брейк-данс! Тот самый, где, по легендам, первое место занял глухонемой сторож, пытавшийся всех предупредить о пожаре. Это, конечно, шутка, но именно в брейке были верхние и нижние движения. Красивые волнообразные па как руками, так и телом. Резкие прыжки и перевороты. Это ведь люди копировали нас, роботов! Ну хорошо, наших прадедушек, если уж говорить точно. Мы, синтетики, всё-таки сильно проапгрейдились по сравнению с первыми примитивными моделями.

Я быстро составил сценарий, что нужно делать, чтобы выбраться из ловушки. Рассуждал примерно так. Первый шаг делаем вот под этот луч, который пересекает пространство под углом 60 градусов. Ныряем под следующий – слишком уж он низко к поверхности. Потом встаем и перетекаем на два шага влево, разводя руки на уровне плеч. Как раз два луча должны прострелить пространство в трех сантиметрах от подмышек.

Падаем вперед и движением, которое называют кикспин, перескакиваем следующий луч. Снова вперед и переходим джемпавером.

Та-а-а-к. А дальше что?

Допустим, подныриваем хуком. Да, он подойдет. Пропускаем горизонтальный выстрел слингом. Дальше свеча на прямой руке – слишком близко пройдут еще четыре фиолетовых линии сразу. Замираем во фризе почти на 20 секунд, несколько элементов в стойке и…

– А вот это засада.

Кажется, я произнес это вслух. Русский космонавт, и так всё это время смотревший на меня с удивлением, даже подался немного вперед. Еще секунду назад в его глазах плескалась надежда. Горел внутренний свет. Хотя выражение лица по-прежнему демонстрировало лишь решительность. Но после моей реплики там вновь проступила тьма и отчаяние.

Он видел мои размышления, но порадовать его мне было нечем.

Причиной был последний прыжок. Тот был нужен, чтобы по завершении танца покинуть пределы зоны движения лучей. И оказаться у монитора, где мы недавно видели смеющуюся над нами змееголовую. Под ним был виден металлический кодовый замок, который, при нужной комбинации, позволял выйти из помещения. Во всяком случае, я на это надеялся.

Но чтобы к нему попасть, необходимо было перемахнуть разом примерно три с половиной метра