Сосед - Татьяна Александровна Шумкова

и внимательно посмотрела на Шубина. Он же так и не поднялся. Только тоже развернулся и остался сидеть на полу, прислонившись спиной к креслу. Одна нога при этом была вытянута, а другая, согнута в колени. Он наблюдал за Аленой, слегка прикрыв глаза. И его взгляд ей явно не понравился. Это был взгляд человека, которому по большому счету уже нечего терять, на все наплевать и в том числе, на то, что она ему скажет. Он будто сам себя уже приговорил. Она некстати подумала, что в этом они были похожи с Никитой. Оба понимали бесполезность разговора. В таких ситуациях не просят прощения. Слова не имеют значения. Такие вещи не прощают…

Тянуть дальше время не имело смысла, но и начать разговор тоже было трудно. Но тут ей придется справляться самой. Шубин был ей не помощник.

- Послушай…, - начала было Алена и слегка поперхнулась. Но потом, откашлявшись, продолжила:

- Послушай, - на этот раз прозвучало уже более уверено. Она даже для убедительности выставила впереди себя ладонь. – Ты даже не представляешь, чего мне стоило прийти к тебе. Больше всего на свете, мне хотелось бы оказаться очень далеко отсюда, от этого города и никогда тебя не видеть. Просто забыть о твоем существовании. Раз и навсегда вычеркнуть из своей жизни.

Наступила пауза. Алена пыталась собраться с мыслями и не сорваться. Нервы были натянуты до предела. Она отлепилась от подоконника и, скрестив руки на груди, походила немного по комнате, а затем продолжила:

- Но, к сожалению, я не могу этого сделать. В отличии от тебя, я помню о нашем сыне. И думаю о том, чтобы ему было хорошо. И только поэтому, - она с нажимом повторила:

- Запомни раз и навсегда, только поэтому я сейчас здесь. Мы оба должны подумать о сыне. – Снова пауза. Алена с силой втянула в себя воздух. – Ты всегда думал только о себе. Сначала меня ненавидел и с помощью сына мстил мне, а теперь купаешься в жалости к себе и снова не думаешь о ребенке. Каково ему сейчас? Хоть немного подумай. Сначала лишаешь его матери, а потом сам пропадаешь… - Все, она выдохлась. Алена буквально схватилась за горло. Говорить больше не было сил, да и находиться здесь было невыносимо. Алена вдруг взяла свою сумку со стола и, достав из нее фотографию, подошла к Шубину и, наклонившись, почти втиснула ему в руки снимок Максима.

- Надеюсь, ты вспомнишь, что у тебя есть сын, приведешь себя в порядок и в субботу, как всегда, заберешь его. – Она выпрямилась и направилась к двери, когда ее внезапно остановил его язвительный голос:

- А ты, я смотрю, чувствуешь себя победительницей.

Она стояла, держась за ручку двери. К горлу подступил комок, мешающий говорить. Наклонив голову, Алена повернула несколько раз головой.

- Ты ничего, ничего не понял, - произнесла она, едва справившись с голосом и почти обреченно. – Победителей здесь нет. Но если из-за тебя мой ребенок будет несчастлив, клянусь, больше ты его не увидишь, - с этими словами она вышла из комнаты.

И Шубин, хотя она почти и не рассчитывала на это, все же приехал в субботу за Максимом. Вид Шубина, когда его увидела тогда в спальне произвел на нее сильное впечатление, и Алена даже начала сомневаться, стоит ли ему вообще приезжать. Но, когда Максим с криком «папа» бросился к нему на шею, все сомнения разом отпали. Она все правильно сделала.

Шубин так и стоял какое то время в прихожей, прижав к себе сына. А потом поднял голову и пристально посмотрел Алене в глаза. А она, засмотревшись на эту трогательную сцену и полностью погруженная в свои мысли, не сразу сумела сориентироваться, и выдала себя с головой. Столько эмоций бушевало у нее внутри. Но это уже было неважно.

- Вам пора, да и мне на работу надо собираться, - практически выпроваживала она их. – Завтра привези его пораньше. – Алена старалась, чтобы голос звучал спокойно и бесстрастно.

Продолжая удерживать ее взглядом, Шубин опустил сына на пол, взял за руку и только после этого отвернулся. И они вышли наконец из квартиры. Алена, закрыв за ними дверь, какое-то время стояла, прислонившись к двери, но потом будто очнулась и пошла одеваться. Работу то никто не отменял. Ничего, она привыкнет. Все будет хорошо.

И действительно, она стала постепенно привыкать к тому, что у нее новая жизнь и в ней больше не было места Шубину. Хотя, конечно, он по-прежнему приезжал почти каждую субботу за Максимом. Постепенно, по-видимому, он тоже привык к своей боли и перестал ее замечать. А возможно просто загнал ее как можно глубже. Во всяком случае, со временем перед Аленой стал все чаще появляться прежний Шубин. Он пытался дарить ей цветы, какие-то подарки. Но она всячески отказывалась и не хотела принимать от него ничего, оставаясь ко всему этому абсолютно равнодушной. И сама себе удивилась, когда в один момент поняла, что ее больше не трогают не только его подарки, но и он сам. Она смотрела на него просто, как на отца своего ребенка и ничего больше. И казалось даже грусти не осталось.

И когда Шубин однажды пришел с очередным шикарным букетом, Алена вдруг пригласила его пройти. Няня при этом гуляла с Максимом. В глазах Шубина появилась надежда, но Алена почти сразу на корню разрушила эту надежду. Они сидели в гостиной напротив друг друга и молчали, но потом она все же собралась с духом и попросила его о разводе. Александр сидел не шевелясь, опустив голову, а потом неожиданно поднялся и, замерев буквально на несколько секунд, смотря при этом на Алену невозможно долгим пронзительным взглядом, резко развернулся и, так и не произнеся ни слова, стремительно вышел из квартиры. И было понятно, что своего ей добиться будет непросто. Но Алена решила пока не предпринимать решительных действий. В конце концов, замуж она не собиралась, так что время терпит. Да уж, одного замужества ей за глаза хватило. И все же, поставить точку и получить, наконец, долгожданную и уже настоящую свободу, безусловно хотелось…

Но она ошиблась в своих выводах. Буквально дней через десять ей позвонил адвокат Шубина, Владимир Семенович, которого она хорошо знала, и предложил обсудить, так сказать, все детали развода. Она конечно согласилась. И уже в офисе узнала, что Шубин поставил условие. Она вместе с Максимом должна