К социальной адаптации - Геннадий Водолеев

Причем, в каждом виде человеческой жизнедеятельности выстраивается своя четкая пирамида «именитостей» - с широким (очень многочисленным) основанием, где обретаются, кто известен в «широком» кругу очень небольшой социальной группы, и невысокой вершиной, около которой всегда бурлит от борющихся за «престонаследие». Справедливости ради стоит сказать, что у подавляющего большинства людей жизненные запросы на славу, известность весьма скромные - очень многим вполне достаточно бывает того, что сами себя считают вполне удавшимся человеком, заслужили уважение семьи, окружающих, сослуживцев. И ко всему этому - еще и небольшой карьерный рост. Это, по сути, самая счастливая, облагодетельствованная судьбой категория людей: при уверенном ощущении собственной полноценности в суете по избытию многочисленных житейских нужд у них остается достаточно времени на многие нормальные человеческие радости: рыбалки, песни в праздники, игры по вкусу, чтение книг, рисование и т.п. Но главное - возня со своими детьми, помощь им в познании и освоении окружающего мира. Чего у гонимых жестокой потребностью во все новых инъекциях власти, богатства, славы нет и в помине: даже на ночной горшок надо ходить с большой опаской - не подкупили ли того или иного секьюрити и не всадит ли он тебе нож или пулю в затылок. Для одержимых неодолимой потребностью в славе, как и для наркомана во время «ломки», годится любой вид этого зелья тщеславия: одни составляют себе славу гимнопевцев великим (за великие платы), другие - очернителей и разоблачителей льстивых летописцев. Одни славны, к примеру, убийством кого-либо из именитых, другие - их непрерывным поношением.

Любопытна изощренная мотивация одержимых тщеславием своей этой одержимости: и креативом общества себя полагают, и творцами цивлизации, прогресса, и отмеченным и Богом, и штурмующими Небо, и покоряющими Судьбу, Природу и т.п. Есть мотивации попроще - по анекдоту, когда палач рассуждает сам с собой: «Почему так плохо относятся к моей профессии? Всегда с людьми, на свежем воздухе».

Понятное дело человеку не возбраняется ни причислять себя к «креативу» общества, ни к творцам цивилизации, ни к кому-то еще из «богоизбранных».

Но даже ни в одном священном писании ни слова не сказано, что при этом ставшие именитыми должны хапать без удержу себе богатства, требовать и принимать всевозможные почести, восхваления, воздвигать себе любимым памятники, развешивать повсюду свои портреты, заказывать создание и исполнение хвалебных гимнов в свою честь и т.п. Более того, превозношение, гордыня, спесивость означены как тяжелейшие прижизненные грехи, за которые грядут посмертно обязательно тяжелейшие и унизительнейшие наказания. Но кому и когда удалось усовестить закоренелого алкоголика, наркомана, убедить его отказаться от пагубного пристрастия какими-то сколь угодно разумными доводами?

Более того, не только не вразумляются одержимые тщеславием, но и массово состязаются друг с другом, со своими историческими аналогами в обретении все большей личной известности, именитости, а еще больше - в «увековечивании», материализации своего «величия» в памятниках, наименованиях улиц, площадей, целых городов, музейных экспозициях. На этом поприще подвизается целая индустрия, обслуживаемая сонмами творческих угодников, о чем уведомил поэт в своем гимне каменным изваяниям: 

 «…Или гримасничают долгие века,

Когда ваятеля подкупная рука

Доносит нам под маской красоты

Чьи-либо гнусные, проклятые черты». 

 Так оно и бывает сплошь и рядом: редкие памятники немногим истинно великим совершенно теряются среди разрастающихся полчищ каменных истуканов в честь всевозможных «великих» финансовых мошенников, лживых до мозга костей политиков-мздоимцев, вельможных казнокрадов, чьи награбленные состояния позволяли даже их потомкам размещать дорогие заказы именитейшим скульпторам, портретистам. Дикая конкуренция, война за каждое доходное, властно место, где «конкурс» превосходит любой в самые известные университеты на порядки, ведущиеся во имя обретения собственной значимости в глазах окружающих и даже весьма отделенных поколений людей служит в целом человеческой цивилизации, (кроме воспроизводства вечной «ярмарки тщеславия»), губительным технологическим процессом селекции в разнообразную социальную власть лживых, преимущественно подлых и своекорыстных, нравственно увечных, людей которые насаждают в обществах преобладание только себе подобных. Неизбежная кровавость революций обусловлена на 99/100 не кровожадностью революционеров и их вождей, а исключительно только обилием «элитарных», именитых, намертво впившихся в свою собственность, власть и истово защищающих все это руками полчищ наемников, благо денег - куры не клюют. Ибо их истинный бог - телец, от есть деньги, собственность, именитость социального статуса. Остальным богам они молятся только ритуально: совести нет уже и в помине, а без этого связь с Господом уже невозможна. Даже если строить на свои пожертвования храмы на чужой крови.

Практически каждому участнику бесконечной, массовой, извечной гонки за мнимую социальную значимость, состоятельность всегда что-нибудь да перепадает: кому- стать командиром роды, кому достается богатая вдова, а кому-то даже в начальники тюрьмы удается пробраться. Иным в качестве утешительного приза достаются воспоминания о том, как состоявшаяся большая именитость в детском саду суповой тарелкой выбила ему зуб, другая - гналась за ним с топором при попытке выкрасть в его саду яблоки. О чем потом пишут целые биографические романы. Настораживает, правда, во всем этом многообразии пузырящегося «кипения в действии пустом» одно малопонятное обстоятельство: чем паскудней и кровавей путь очередного «венценосца» в ореоле славы, тем в более белоснежных одеждах бескорыстного благодетеля человечества, общества, этноса ему хочется выглядеть в глазах и современников и потомков. И если многих современников и можно каким-то образом ввести в заблуждение оставить в неведении, то потомкам в большинстве наплевать на всех этих таких «великих», а в меньшинстве через исторические исследования, публикации секретных материалов те отлично осведомлены, каким чудовищем был тот или иной «великий».

Единственно приемлемое, понятное объяснение такому навязчивому феномену - вконец одурманненые хорами корыстных славословящих льстецов, угодников, лизоблюдов, вечные искатели личного исторического бессмертия уже совершенно не способны мыслить и рассуждать здраво ни о чем связанном с собственной судьбой.

Молодым из безродных никуда не деться от участия в этом извечном потоке с разделенными течениями в различных социальных стратах и уровнях: в Гольфстриме жить - с Гольфстримом плыть! Сопротивляться главному человеческому устремлению «широких народных масс» особо не следует: пусть несет, прибило к хорошему месту - нормально, пронесет мимо - пусть. Не надо только уподобляться всем этим истово работающим локтями, топорами, ножичками во имя обретений, заражаясь их алчным, ненасытным азартом обретательства власти денег, славы. Ибо от этого глубочайшего, уродующего нравственную природу человека психоза большинства излечиться уже невозможно - нет таких клиник, технологий и специалистов. Только киллеры, плачи и гильотины для особо зарвавшихся, что воспринимается искателями славы, власти отнюдь не как профилактическое средство для предотвращения или излечения психоза, а только как очень своевременная и полезная технология создания вакансий на разнообразных властных олимпах, где каждый утвердившийся старается засидеться недопустимо долго во мнении множеств кандидатов на эти престолы. Одержимость славою, властью, богатством того же рода, что и одержимость карточным азартом, противостоять которому игрок не может: все другие основные человеческие чувства, устремления наглухо блокируются, купируются и через недолгое время отмирают. Оставляя человека бездуховной человекообразной пустой оболочкой с одной - единственной всепоглощающей жизненной программой-функцией: до гробовой доски добывать себе все новые и новые дозы власти, славы, денег, испытывая при каждой «инъекции» чувство удовольствия. Или нечто похожее на него. Понятно, что как и у наркомана, «доза» со временем должна быть обязательно все больше и больше. Чем и двигается весь нынешний прогресс человечества преимущественно путями разрастающихся хищничеств во имя «кайфа» от все новых объектов обретений - главных видов пьянящей «дури». Природа по сути наркотической зависимости людей определенных психотипов от потребности в возрастающих количествах власти, денег, славы непостижима: все обычные человеческие физиологические потребности, включая сексуальные, поддаются исчислению и незначительно колеблются около неких среднестатистических постоянных величин. Отклонение от которых в сторону резкого увеличения или уменьшения связано, как правило, только с серьезными заболеваниями. В живой природе нет даже намека на подобие человеческой «ярмарки тщеславия», там не бывает, к примеру, тысячных сборищ волков, слушающих вой вожака и поддерживающего его всеобщим хоровым подвыванием и вскакиванием на задние лапы. Павлины не выщипывают друг у друга перья, чтоб еще более расцветить свои хвосты, как это делают светские львицы на разные манеры. Тигры не сдирают со снежных барсов шкуры, чтобы напяливать на себя мантии. А вот люди сдирают заживо все, что выглядит импозантно с любого живого существа, лишь бы выпендриться друг перед другом и перед «широкими народными массами». Чтобы вновь и вновь испытывать дурманящее чувство наслаждения от купания в волнах всеобщего завистливого изумления или чего-то подобного, о котором «ни в сказке сказать, ни пером описать». Если предпринять осторожную попытку понять замысел Творца, наделившего изрядную часть людей столь пагубным пристрастием, то ничего кроме как предположить, что это одно из средств отбраковки несостоятельных духовных сущностей, в голову не приходит. Ибо духовно зрелые, нравственно состоятельные люди чураются проявления тщеславия, славословящих, превозносящих с такой же решительностью, как обычный человек шарахается от прокаженного, больного сифилисом или иной подобной заразой. Человеку нравственно здоровому, здравому, да еще и достаточно образованному и воспитанному не то что славящий гомон толп, но и простая беседа с восторженным недоумком - тяжелейшее испытание. От которой тот всячески старается уклониться. Если такой человек и обнаружит у себя вдруг признаки склонности к восторженным отзывам окружающих, то это насторожит его не меньше, чем ранняя симптоматика ракового заболевания и он начнет интенсивные поиск средств, способов остановить развитие губительного процесса. Точно так же, как и при появлении признаков алкогольной зависимости всякий здравый, волевой человек жестоко ограничивает употребление спиртного по любым поводам и случаям и относительно легко и быстро пресекает развитее наметившейся наклонности в губительное пристрастие. Посему, одержимость властолюбием, славой отнюдь не фатальны, не свойственны всем людям и тем более не составляют естественного содержания человеческой жизни, но только - разновидность тяжелейшего психоза, вроде неизлечимой формы алкоголизма. Которому подвержена пусть и значительная часть людей, но отнюдь далеко не все человечество. В человеческой цивилизации уже выработаны и надежно закреплены в практике ряд эффективных технологий обуздания неисправимых властолюбцев как самых опасных, разрушительных для социумов психопатов. К каковым относятся в том числе и конституционные механизмы выборности глав государств, регионов на строго ограниченный срок при постоянном парламентском контроле и сдерживании, в том числе и путем процедуры импичмента в определенной ситуации. Конечно, механизмы эти весьма несовершенны, полной гарантии против инфильтрации во власть одержимых властолюбием не дают, чему в недавней и современной истории достаточно печальных примеров. Остаются еще множества лазеек для хитрых, лживых лицедеев и прочих проныр. Но развивается и законодательство, появляются новые научные методики и технологии «отделения чистых от нечистых».