К социальной адаптации - Геннадий Водолеев

Этим нехитрым приемом можно рекрутировать в любых количествах в любые нужные конфликты - было бы желание и средства на содержание небольшого аппарата профессиональных провокаторов. Каковыми могут выступать и обычные, хорошо образованные и опытные члены корпораций какой-либо диаспоры, а не только патентованные политтехнологи, специализированные сотрудники разведок, служб безопасности общин, социальные психологи и др. Для которых чем невежественнее люди общества пребывания - от простонародья до вельмож - тем легче людские массы поддаются внушениям, в том чмсле по технологиям так называемового «нейролингвистического программирования». Особенно легко «разводить» как раз невежественных вельмож, сановников, ибо по спесивости, самомнению, обидчивости, стремительности выпадов против «обидчиков» без всяких разбирательств им равных нет. Ну а противоборства вельмож всегда означают резню среди подданных с обеих сторон, вынужденных биться «за честь» своих господ - начальников. Случись же волею обстоятельств молодым из безродных включиться в какие-то подобные противоборства, то лучше всего принимать сторону умного теснимого, сжираемого: и потому, что умный, а следовательно, перспективный по жизни (из-за чего чаще всего гонимый), и потому еще, что желающих помогать сильным безмозглым желающих всегда много и услуги эти часто просто не замечают, либо кто-то другой припишет себе чужие «подвиги».

Насаждение разъедающей, взаимосокрушающей внутриобщинной, внутрисоциальной конфликтности - самое действенное средство снижения разумности любой нации, не имеющей хорошей иммунной системы на сей счет. Главный объект организуемых межличностных, межклановых противоборств - всегда самые разумные, способные как наиболее опасные. Известно умозаключение древних: «Когда боги хотят погубить человека, они отнимают у него разум». Разум же нации, этноса как раз и складывается прежде всего из разума его отдельных наиболее способных членов.

Хочешь максимально ослабить геополитического или иного противника на десятки и сотни лет - организуй если сможешь в его обществе процесс хистребления разумным путем ли революции, надлежащей ли работы святой инквизиции, руками ли хунвейбинов или гестапо, не суть важно. Волонтеры всегда найдутся: разумными мнят себя бесчисленные заполошные ревнители культуры, лжевероучители, малообразованные провозветники иного социального уклада, чья крикливая, назойливая деятельность в состоянии вывести из себя кого угодно. Именно такая генерация «разумных» всегда готова изводить, изничтожать истинно талантливых лживых людей нации как своих самых лютых врагов. И если действительно зрячие частично уничтожены, частично уходят в глубокое подполье, растворяясь среди «хлеборобов и рыбарей», остальным стадом уже можно манипулировать по своим целям без опаски и особых усилий, выделяя и поднимая в структуры власти на средние и низшие ее уровни ущербных, посредственных аборигенов. Которе по своей природе уже предельно конфликты безо всякого к тому поощрения со всеми понятными для социума, нации негативными следствиями.

В этом - еще один аргумент в пользу высказанной ранее рекомендации одаренным безродным не высовываться со своими способностями без нужны и не распускать свой павлиний хвост по любому поводу. 

 Дороги, которые нас выбирают. 

 В вековых человеческих обычаях всех племен и народов мерилами жизненного успеха были и есть вещи вполне зримые, осязаемые. Самые значимые, почитаемые из них (равноценно) - обретенные власть, собственность, богатство: чем больше, тем лучше. И так - беспредельно. Много поимел власти - и погребальный курган был выше, чем у прочих, и пирамида внушительней, и пантеон, усыпальница роскошней и высокохудожественней. Нагреб непосильными трудами горы денег, драгоценностей, недвижимостей и движимостей, стал владельцем банков, финансовых империй - при жизни будут слагаться хвалебные оды, чины легенды, угодники во множестве пластаться по земле вдоль пути «ясновельможного пана», суровый взгляд которого будет заставлять трепетать сановников, не говоря уж о прочих. Похороны будут по пышности и сложности церемониала и числу участников приближаться к церемониям открытия олимпийских игр. Орды простолюдинов будут почитать за счастливый миг возможность лицезреть некоронованного «полудержавного властелина», один чих которого может обрушить котировки наиболее значимых ценных бумаг на мировых биржах.

Людям, успех которых калибром помельче, и почитания не столь масштабны: к месту погребения везут на роскошных лимузинах, в море цветов, за гробом шествуют разнообразные чины с орденами на подушечках, вместо пушечной пальбы скромные залпы из стрелкового оружия и т.п. Но и это, вероятно, покойникам приятно. Так полагают, по крайней мере, те, кто распоряжается организацией похорон и финансирует траурную церемонию. По красоте и масштабности погребального обряда можно судить о том, что люди, за гробом которых идет только жалкая горсточка родни, жили попусту, зря то есть. Значимость многочисленных и многообразных усопших начальников материализуется в пышные похоронные речи, без следа растворяющиеся в окружающем пространстве, да в солидные надгробные постаменты (дорогие гробы в земле, естественно, истлевают, а из драгметаллов делать погребальные емкости боялись даже для египетских фараонов - гробокопатели обязательно украдут). Самих покойников здесь винить в некоторой нескромности, не приходится - они только немые свидетели лицедейства оставшихся живых (временно, правда).Есть, правда, множество ситуаций, когда по похоронам о человеке не рассудишь: во время чумовых эпидемий, после ковровых бомбардировок, после цунами, тайфунов, землетрясений, когда счет жертвам идет на десятки, сотни тысяч, едва успевали закапывать трупы именитых и безымянных в одну общую яму. Иным и такой чести не доставалось. Тут уж не до честолюбий и спеси именитой родни: атомные взрывы в Хиросиме и Нагасаки и вовсе одномоментно истребили множества и в урны с радиоактивным прахом приходилось сыпать толику общего ото всех пепла.

Истинную значимость, величие тех, кто жил и творил во благо людей в науке ли, в искусстве, в литературе, в воспитании и образовании ли достойного в людях знают лишь немногие, участвующие в похоронных церемониях таких людей. Человеческим мерилом их значимости становиться, как правило, только скромный обелиск, меркнущий на фоне произведений ваятельного искусства в честь усопших казнокрадов - вельмож, именитых гангстеров и им подобных. О преуспевших при жизни покойниках время от времени еще вспоминают: родные заказывают и оплачивают молебны, статьи в газетах, передачи на телевидении. При обнищании же родни, именитых усопших как большинство всех прочих, не вспоминает практически никто. Былая значимость ушла, исчезла из человеческой памяти - то есть отовсюду: 

 «Курган разрыт, в глубоком саркофаге

Он спит как страж, железный меч в руке.

Поют над ним узорной вязью саги

Беззвучные на мертвом языке.

Но шлем закрыт, опущено забрало.

Но плащ истлел на ржавленной броне.

Был воин, вождь, но имя смерть украла.

И унеслась на черном скакуне». 

 Как видим, такое происходит даже с великими воинами. Таков посмертный итог всем «великим». О прочих даже не разговор. К великой власти, деньгам, обретениям приходит еще одна компонента жизненного успеха - слава. Как и власть, и деньги - ее никогда не хватает, хочется еще и еще: прославился в полку, хочется, чтобы слава дошла до армии. Обрел славу победителя в морском сражении - желательно прославиться серией разгромных побед над всеми флотами. Победил в войне с одной страной, в душе уже созрела жажда славы покорителя мира. И так - далее и далее, пока кто-то более удачливый и изворотливый не свергнет триумфатору шею, или шальная пуля не прекратит это безумие тщеславия.

Учитывая, что разнообразных тронов не так уж и много (пору сотен едва ли наберется), деловых и финансовых мировых империй тоже едва ли тоже более нескольких сотен, на этих поприщах обрести всемирную известность и изрядно наследить в истории удается немногим. Относительно, естественно, общему числу желающих и устремленных к вершинам власти над миром. Потому значительно более многочисленной категории тщеславных приходится довольствоваться славой выдающихся военачальников, создателей атомного и иного подобного оружия, генеральных конструктуров баллистических ракет, космических станций, глобальной сети высококлассных отелей, ресторанов быстрого питания, кинозвезд, олимпийских чемпионов, начльников систем мест заключения осужденных, серийных убийц и насильников, прорицателей, телеведущих, популярных колунов, выдающихся сатириков и т.д. и т.п.

Причем, в каждом виде человеческой жизнедеятельности выстраивается своя четкая пирамида «именитостей» - с широким (очень многочисленным) основанием, где обретаются, кто известен в «широком» кругу очень небольшой социальной группы, и невысокой вершиной, около которой всегда бурлит от борющихся за «престонаследие». Справедливости ради стоит сказать, что у подавляющего большинства людей жизненные запросы на славу, известность весьма скромные - очень многим вполне достаточно бывает того, что сами себя считают вполне удавшимся человеком, заслужили уважение семьи, окружающих, сослуживцев. И ко всему этому - еще и небольшой карьерный рост. Это, по сути, самая счастливая, облагодетельствованная судьбой категория людей: при уверенном ощущении собственной полноценности в суете по избытию многочисленных житейских нужд у них остается достаточно времени на многие нормальные человеческие радости: рыбалки, песни в праздники, игры по вкусу, чтение книг, рисование и т.п. Но главное - возня со своими детьми, помощь им в познании и освоении окружающего мира. Чего у гонимых жестокой потребностью во все новых инъекциях власти, богатства, славы нет и в помине: даже на ночной горшок надо ходить с большой опаской - не подкупили ли того или иного секьюрити и не всадит ли он тебе нож или пулю в затылок. Для одержимых неодолимой потребностью в славе, как и для наркомана во время «ломки», годится любой вид этого зелья тщеславия: одни составляют себе славу гимнопевцев великим (за великие платы), другие - очернителей и разоблачителей льстивых летописцев. Одни славны, к примеру, убийством кого-либо из именитых, другие - их непрерывным поношением.