Врата Лимбрета - Робин Хобб

которую мы ели вечером, была съедена, и мы знали, что остаток ночи мы не потребуемся. Итак, пришло время выпить, а затем лечь спать. Я не помню, как заснула, но я заснула, и мне приснился сон. Я мечтала о сокровищнице из сверкающих драгоценных камней. Забавные драгоценные камни. Я всегда думаю о красном и зеленом, когда думаю о драгоценных камнях, ярких отдельных цветах, которые переливаются. Но эти были сложены в кучу и созрели для того, чтобы их взять, - пастельные светящиеся штуки, похожие на грибы в темноте. Сейчас этот образ мне даже не нравится. Но тогда это было как магнит, притягивающий меня, и я должна была сделать это быстро, пока кто-нибудь не опередил меня. Итак, мы с Черным пошли. - Она помолчала. - Будь ты проклят, если ты снова не прав. Я прошла через Врата, но не настоящие. Я работаю в Джоджоруме уже большую часть года, и в стене, через которую я прошла, нет Врат. Но я прошла через одни, и быстро.

Молчание затянулось, и разговор прекратился. Вандиен рискнул подтолкнуть ее.

- Это все еще не говорит мне, что такое Лимбрет.

Она была невозмутима.

- Нет. Ну, во сне я знала, что драгоценные камни принадлежали Лимбрету, но теперь они были для меня. Я слышала “Драгоценности Лимбрета”, ясно, как кровь. Дай-ка подумать. Я помню мост, и мы остановились попить воды. Должно быть, я там спала. Вот тогда становится совсем невнятно. Я прекрасно помню, что я думала, но не почему я в это поверила. Я знала, что Драгоценности Лимбрета - это не драгоценные камни, а такие вещи, как мир, радость и самореализация. Хa! Но тогда это было чудесно осознать, потому что Драгоценности по-прежнему предназначались специально для меня. Все, что мне нужно было сделать, это прийти за ними, показав себя достойной на этом пути. Думаю, именно тогда я отпустила Черного, сбросила снаряжение и начала есть траву. После этого все стало бессмысленным, но чего можно было ожидать, питаясь травой?

- А Ки? Я полагаю, она прошла через Врата в поисках меня, предположив, что я ушел раньше нее. Но теперь?

- Теперь она отправилась на поиски Лимбрета. Не вини в этом меня, ибо это лишь отчасти было моим поощрением. Я верю, что независимо от того, зачем ты проходишь через Врата, рано или поздно ты стремишься к Лимбрету. Ты сам не чувствовал притяжения?

- Нет. - Вандиен заколебался, вспомнив свою апатию, когда купался в ручье. - Но я не выпил здесь ни капли воды и съел совсем немного фруктов. - Вкратце он рассказал ей о своей встрече с фермерами.

- Славный народец, - проворчала она. - Если бы это была я, я бы проткнула ему уши этой палкой и подожгла его дом. Но чего я могу ожидать от человека с вареным мясом? Никакого характера.

Вандиен искоса взглянул на нее, пытаясь понять, скривились ли ее губы в улыбке или в презрении. Он сдался.

- Почему бы тебе немного не подстегнуть этих кляч?

- Я не знаю дороги. Как только они разгонят фургон, требуется некоторое время, чтобы их остановить. Черт возьми, я чуть не задавил тебя в темноте, а сейчас ненамного светлее. Мне бы не хотелось найти Ки под колесами.

- Хм, - это был самый уклончивый ответ, который Вандиен когда-либо получал. Он вгляделся в дорогу. Наклон был определенно заметным, но умеренным. Упряжка тянула хорошо; нет смысла напрягать их. Ки всегда предупреждала его, что они лучше работают в равновесии, чем в стрессе. Ки. Чего бы он только не отдал, чтобы она была рядом с ним на сиденье фургона вместо этой волосатой брурджанки!

Она ткнула его в ребра, и Вандиен подумал, не угадала ли она его мысли. Но она указала вперед, на мерцающие огни, которые внезапно стали больше и ближе. Наконец они преодолели длинный подъем и посмотрели вниз, в долину Лимбрета. Лошади сами собой остановились. Вандиен озадаченно уставился вниз. Холлика, сидевшая рядом с ним, отрицательно покачала своей широкой головой.

- Они мне снились не такими, - пробормотала она себе под нос. - Это совсем не так.

Вандиен хмыкнул. Он поставил колесный тормоз на место, уперся в него ногой и уставился вниз, на серую долину перед собой.

Дорога, такая же прямая и верная, как всегда, спускалась в центр долины. Высокие черные камни неровно росли с гребня на покрытой мелким булыжником поверхности плоской центральной равнины. У их основания проросла трава, а сквозь трещины в гладких булыжниках пробивались настойчивые кусты. Черные камни были высокими, но потрепанными и обветренными, а сияющие Драгоценности, венчавшие их, казались здесь более тусклыми, чем в виде манящих огней на горизонте. Да, Лимбреты были массивны, но сила и величие покинули их; подобно мумиям древних королей, верность им улетучилась.

- Они не были такими раньше, - прорычала Холлика. - Они были высокими и полными мощи, обещаний и секретов, богатства и радости; в них было все это и еще больше, что было за пределами моего понимания. Они взывали ко мне, Вандиен, приманкой слаще теплой крови. А теперь вот это. Было ли все это обманом, мои долгие мечты по дороге сюда? Было ли все это обманом воды и ночи?

- Или это обман? - вслух поинтересовался Вандиен. Он повернулся к Холлике, но она исчезла. Ее доспехи громко лязгнули, когда она вытаскивала их из повозки. Лошадь послушалась ее гортанного приказа. Вандиен не винил ее. Ее дразнили, заставляя увидеть этих Лимбретов, о которых она мечтала. Что ж, она увидела. У нее не было ответа на дружеский призыв, не было обещания ребенку, ждущего ее за Вратами. Он почти пожалел, что не может вернуться вместе с ней.

- Путешествуй в безопасности, - пожелал он ей. Она проклинала ржавчину и сырость, сражаясь с жесткой кожей.

- Я, черт возьми, намерена сделать кое-что! - внезапно ответила она ему. Алые копыта ее лошади застучали по дороге. - Поехали!

Массивная, как гора, она появилась из-за фургона, верхом и в доспехах.

- Давай разбудим их там, внизу! Вперед! - Она не стала его дожидаться, а бросилась вперед, на ходу шлепнув Сигурда по бедру. Перед ним была наклонная дорога, и черный конь рядом с ним напугал его. Когда серые рванулись вперед, тормоза взвизгнули и уступили.

Много времени спустя эта поездка возвращалась к Вандиену во снах, более ужасных, чем любой сон о падении. Гладкая дорога