Врата Лимбрета - Робин Хобб

Йолет никогда бы не провела ее через Врата. Лимбрет чувствует в ней ауру Заклинательницы Ветров и восхищается ее бессознательной чувствительностью к сети жизни и силы вокруг нее. Лимбрет с нетерпением ждет возможности поглотить Заклинательницу Ветров.

Рибеке замолчала, но Кери с каждым мгновением чувствовала себя все более неловко.

- Рибеке, - рискнула вмешаться Кери. - Почему бы не оставить это в покое? Стоят ли возница-Ромни и ее мужчина всех этих усилий? Покажи свое недовольство Высшему Совету другим способом. Лиши их доступа к Реликвии. Отгони от них ветры. Пошли ветер, убивающий крестьян, чтобы он пронесся по их владениям.

- Нет! - отказ Рибеке был яростным. - Это не научило бы их ничему новому. Они уже знают, что перечить мне означает мое недоброжелательство. Что они должны усвоить сейчас, так это то, что они не могут перейти мне дорогу, не могут нарушать мою волю ни в каком вопросе. Я сказала, что вознице ромни будет позволено спокойно передвигаться, и так оно и будет. Ки будет возвращена в этот мир. Они узнают, что такое сила полноценной Заклинательницы Ветров.

Мощь и величие ее голоса заполнили зал. От самого пола поднялся холодный порыв ветра, развевая одежды двух Заклинательниц. На мгновение Рибеке тяжело задышала, затем глубоко выдохнула, вместе с воздухом отпуская и свой гнев.

- Прости, Кери. Я не должна вымещать свой гнев на тебе, которая дала мне больше, чем яйцо и место, где его можно использовать. Я знаю, что Совет скажет о нашем маленьком совещании. Я знаю, тебе будет нелегко. Но будь уверена, что ты сделала правильный выбор. Мой плащ накроет тебя, и мои ветры будут дуть тебе в спину, когда я полностью войду в свои права.

- Я верю тебе, Заклинательница Ветров. - Но почему-то эта вера была слабым утешением. - И все же ты говоришь, что Ки будет возвращена. Как?

Рибеке внимательно посмотрела на нее. Когда она заговорила, ее слова текли медленно.

- Я угрожала ему. Сначала я сказала, что он может назвать цену за возвращение Ки. Он возразил. Тогда я сказала ему, что он вернет Ки и Вандиена или заплатит за них мою цену. Я пригрозила пойти к Собирателям.

Если бы Рибеке предложила отправиться на Луну, взгляд Кери не мог бы быть более недоверчивым.

- Они сочтут это пустой угрозой. Это невозможно.

- Нет. Это не так. Я могу и сделала бы это. Я пришла к выводу, что говорящее яйцо обладает большими способностями, чем мы предполагали. Его возможный радиус действия был предложен мне, когда я хотела установить контакт с Лимбретом, и теперь я уверена, что мой источник был прав в своих утверждениях. Я могла бы проинформировать Собирателей о создании Врат Лимбрета.

- А мы? Ты веришь, что мы останемся невредимыми? - В сдержанном голосе Кери послышались панические нотки.

- Нет. Не думаю, что это так. Но я бы воспользовалась этим шансом, точно так же, как Йолет подвергла всех нас риску, когда помогала открывать Врата. Я не могу этого допустить; я не могу позволить Йолет поверить, что она способна на большее, чем я. Она - нет, весь Совет - должно быть, видит меня такой же безжалостной, как и она сама. Пусть они уважают меня за опасность, которую я могу создать, если не за мои способности.

- А до тех пор мы все висим на волоске, - гнев соперничал со страхом в голосе Кери, и Рибеке успокаивающе положила руку ей на плечо.

- Мы не пробудем в этом подвисшем состоянии долго. Я призвала Лимбрета принять решение быстро; я дала ему три наших дня. Лимбрет, конечно, посмеялся надо мной. Мне было сказано, что я неправильно оцениваю важность себя и своего мира, если предполагаю, что Собиратели вообще заинтересуются им. Но в то же время Лимбрет внезапно заявил, что любая торговля невозможна из-за состояния Врат. Он сказал, что боится ими пользоваться. Я полагаю, что он открывал их в этом месте слишком много раз, и Вандиен порвал их, когда проходил; то, что от них осталось, похоже на старую, вновь открывшуюся рану, покрытую рубцовой тканью. Но я верю, что он может открыть их еще раз. Моя воля очень сильна, и я могла бы помочь в создании Врат больше, чем кто-либо другой. Мы можем открыть их, даже если это может быть в последний раз; на самом деле, меня это устраивает. Если я могу заставить этот обмен свершиться, я не хочу никаких шансов на будущие. Мне не нравятся Лимбреты с приобретенным пристрастием к Заклинательницам Ветра. Пусть Врата между нашими мирами заживут и шрам останется навсегда. Я совсем не буду возражать. - Рибеке взяла свой бокал вина и осушила его, снова наполнила оба бокала и снова выпила. - Я все еще устала, Кери. И я спрашиваю себя, хватит ли у меня смелости и воли для этой борьбы? Чем ближе я подхожу к ней, тем больше я сомневаюсь в себе. Заклинательница Ветров, я считаю, должна быть выше такого рода надувательства, но я еще не полноценная Заклинательница Ветров. В некоторых своих слабостях я могу винить то, что пришла к тренировкам в позднем возрасте, а в некоторых - товарищей моей юности. Но в основном я виню времена, в которые мы живем. Возможно, своей безжалостностью я смогу создать мир и время, когда Заклинательницы Ветра смогут быть такими, какими они должны быть. Возможно, девочки, которые сейчас носят белое и заученно повторяют банальности, когда-нибудь скажут: “Рибеке, она была злобной старухой, но первой настоящей Заклинательницей Ветра за долгое время!” - Ее тон был легким и шутливым, но Кери не улыбнулась. Она спрятала руки в рукава, чтобы унять их дрожь, и согласилась:

- Это действительно ужасные времена для жизни.

Глава 17

Дорога испортилась. Вандиен наклонился вперед, вглядываясь поверх мокрых от пота серых. Но он не мог понять, откуда взялся этот внезапный болотистый участок, и как далеко он простирался впереди. Холлики, разумеется, нигде не было видно.

Вандиен подбодрил лошадей поводьями. Он понимал, что в этом есть ирония, как и во всем его путешествии за Врата, но это не вызывало у него улыбки. Обычно именно ему не нравился медленный ход фургона, и он скакал вперед, чтобы осмотреть местность, в то время как Ки сидела на высоком сиденье и правила серыми на сложных участках дороги. Теперь он сидел в