Точка Бифуркации #11 - Дейлор Смит

недавно стояло правительственное здание, клубился дым. Это было не просто разрушение — это был символ нашей решимости и силы. Враг должен знать, что его действия и агрессия безнаказанными не останутся.

* * *

Город выглядел мрачным и тревожным. Улицы, ещё недавно кипевшие жизнью, теперь были пустынны, за исключением редких патрулей и остатков баррикад. Высотные здания, казалось, погружены в оцепенение, их фасады напоминали немых свидетелей катастрофы. С высоты панорамного окна на верхнем этаже одной из высоток открывался вид на обширные кварталы, охваченные войной. Лёгкий дымок, поднимавшийся над отдалёнными районами, подчеркивал холодное безразличие утра.

Мужчина стоял неподвижно, глядя вниз на город, в котором уже несколько дней шли ожесточённые бои. Лёгкий свет серого зимнего утра падал на его плечи, обрисовывая контуры, но не трогал ледяной маски его лица. Картина за окном не вызывала у мужчины никаких эмоций и была не более чем ещё одной сценой в череде долгих, изматывающих событий.

В помещении царила глубокая тишина, лишь изредка нарушаемая приглушёнными звуками взрывов где-то вдалеке. Внезапно это благолепие разорвал осторожный стук в дверь. Он был едва слышен, но отчётливо обозначал присутствие того, кто осмелился потревожить господина.

— Ваша Светлость, разрешите войти? — спросил голос, полный уважения.

Мужчина слегка повернул голову, не отрывая взгляда от улиц внизу.

— Да.

Дверь мягко открылась, и внутрь шагнул слуга в строгом костюме. Он держался уверенно, но в его жестах угадывалось лёгкое напряжение. Поклонившись, мужчина заговорил:

— Докладываю, — произнёс он чётко и без заминки. — На текущий момент линия фронта внутри города стабилизировалась. Опасность составляет только имперская авиация, которая старательно пытается уничтожить все наши пути снабжения через Ярославль. Также нависает угроза и над самим княжеством Наумова.

Мужчина, стоявший у окна, слегка качнул головой, не поворачиваясь к докладчику.

— Это его проблемы.

— Истинно так, Ваша Светлость, — покорно кивнул слуга. — Разве что только для поддержки наших сил провиантом и…

— Это всё? — сухо перебил мужчина.

Слуга моментально замолчал, но затем, уловив молчаливое разрешение продолжать, быстро ответил:

— Европейский фронт встал. Со вчерашнего доклада там ничего не изменилось. И по всем прогнозам наших и союзных аналитиков, улучшений, по крайней мере в ближайшую неделю, ждать точно не приходится. А с Кавказского направления новостей пока нет.

— Ясно. Свободен, — безэмоционально бросил аристократ, полностью потеряв интерес к разговору.

Слуга поклонился, медленно отступил к двери и исчез, оставив хозяина в одиночестве. Комната вновь погрузилась в тишину, но ненадолго.

«Господин, я всё перепроверил», — раздался голос в голове мужчины, глубокий и немного хриплый, но исполненный уважения. Его слова прозвучали ровно в тот момент, когда дверь за слугой закрылась. — «Наступление османов было сорвано. Они понесли критические потери и вряд ли в ближайшее время смогут собрать новый ударный кулак. Если вообще рискнут», — последние слова демона прозвучали угрюмо, как будто он сам сомневался в их правдивости.

Аристократ, не меняя положения, едва заметно дёрнул щекой, выслушивая беса. Его взгляд на миг задержался на облаке дыма, медленно расползавшегося над горизонтом.

«Ты вовремя, Ваал», — ментально ответил он. Его голос в мысленном общении оставался столь же властным, как и в реальности. — «Помощи от обделавшихся союзников ждать больше нет смысла. Как говорят эти русские, переходим к плану „Г“».

«Господин, просто чтобы вы знали: эта операция по обнулению всех наших усилий на южном направлении — тоже дело рук Черногвардейцева», — добавил Ваал, в очередной раз делая акцент на ненавистной ему фигуре.

«Знаю-знаю», — перебил аристократ, махнув рукой, будто отгоняя назойливую муху. — «Ты об этом предупреждал. Можешь успокоиться: этот план подразумевает, что с Черногвардейцевым мы попрощаемся».

В его мыслях зазвучал лёгкий оттенок удовлетворения. Это было кратковременное, почти мимолётное проявление эмоции, которое сразу исчезло, уступив место холодной рациональности.

«На этом всё. Возвращайся назад. Там от тебя никакой пользы не будет».

«Выполняю, господин», — ответил Ваал, и связь оборвалась.

Мужчина продолжал стоять у окна, всматриваясь в пустынные улицы. Тусклый свет утреннего солнца пробивался через серые облака, но не разгонял тревожного полумрака, нависшего над городом. На юге, вдалеке, едва заметные вспышки освещали небо — там шли бои. Он не смотрел в ту сторону, но казалось, что его внимание простиралось куда дальше, чем могло показать окно.

Длинная тень, отбрасываемая его фигурой, словно разделяла комнату на две части: мрачное одиночество внутри и безмолвный хаос снаружи. Каждый звук, каждый шорох издалека накладывался на его мысли, создавая симфонию из грохота войны и тишины размышлений. Мир вокруг был для него не более чем полем для игры, правила которой диктовал он сам.

* * *

Стук в дверь был настойчивым, требовательным, словно тот, кто находился за ней, не собирался сдаваться, пока я не отвечу. Я медленно повернул голову в сторону входа, но не сделал ни малейшей попытки встать. Мой взгляд оставался прикованным к экрану телевизора, на котором транслировалось что-то невообразимое.

«Кали, открой», — бросил я мысленно.

Дверь щёлкнула, и в комнату ворвались мои товарищи. Максим выглядел напряжённым, его взгляд метался от экрана телевизора ко мне, а Степан держался более собранно, но в его движениях угадывалось беспокойство.

— Ты не брал трубку, — бросил Аверин, переводя взгляд на телефон, лежащий рядом со мной на кровати.

Я молчал. Руки непроизвольно сжались в кулаки, и суставы побелели от напряжения.

— Как раз это и хотели тебе рассказать, — добавил Степан, проследив за моим взглядом. — Девочки звонили.

— Владимир Анатольевич тоже, — кивнул я, не сводя глаз с экрана.

Максим подошёл ближе и уставился на телевизор. На экране разворачивалась кошмарная сцена. Прямо посреди городской улицы зиял портал, из которого, подобно рою насекомых, вываливались монстры. Их уродливые силуэты метались по округе, нападая на всё, что попадалось им на пути. Вспышки магии смешивались с грохотом пулемётных очередей и разрывами бомб. На улицах царил хаос, раздавались крики, а над всем этим висел густой дым.

— Что делать будем? — срывающимся голосом спросил Максим.

Я поднял на него взгляд. В моих глазах полыхала ледяная ярость, но голос остался ровным:

— Вы собраны?

— Почти, — ответил Степан, поправляя рукав куртки.

— Сбор две минуты и улетаем, — отрезал я, плотно сжав губы.

Я резко встал с кровати, но на мгновение задержался, вновь уставившись на экран телевизора. Мои пальцы нервно барабанили по телефону, словно передавая немую ярость. На экране продолжали разворачиваться сцены разрушения: здания