Отзвуки времен - Андрей Васильев

— Интересно, кто у нее сестра? — заинтересовался Николай.

— Без понятия — мотнула головой девушка — Даже не стала спрашивать, побоялась. По официальной версии она на Арбате работает, каким-то архивом там командует. Вот только откуда у заведующей обычным архивом завалялся в закромах корешок, которого ни у глав ведьминских ковенов не нашлось, ни у вурдалачьего племени? Поверь, шеф и Михеев их трясли как следует.

— Меньше знаешь — крепче спишь — отозвался Нифонтов — Жень, эта штука работает. Нет, серьезно. Не то, чтобы я прямо сейчас вскочил на ножки и побежал по дорожке, но реально легче стало!

— Ты особо не обольщайся — скрипнув дверью, в палату вошла тетя Паша — Это ненадолго. Живая вода сразу бы тебя на ноги поставила, а мандрагыру время нужно. В термосе отвара на десять порций, будешь каждый день принимать его как лекарство в это время. Запомнил, сколько я тебе в крышку налила? Каждый день по столько же. И Коля, запомни — у него накопительный эффект. То есть если ты сразу выпьешь все, легче тебе не станет и сходу ты не вылечишься. А вот богу душу отдать запросто сможешь. Мандрагыр корень капризный, непростой, он и лекарство, и яд одновременно. Понял, горюшко ты наше?

— Понял — подтвердил оперативник — В это время, каждый день, понемногу. Теть Паша, спасибо тебе! Я… Не знаю даже…

— Сочтемся — прервала горячую речь коллеги уборщица — Да и потом — ты для меня тоже самое сделал бы. Ясное дело, раздобыть ты ничего не раздобыл бы, нет у тебя еще таких связей, но в самой попытке не сомневаюсь.

— Факт — кивнула Мезенцева — Ты такой.

— Ох — Николай счастливо зажмурился — Впервые за эти дни меня от боли не тошнит! И виски не ломит! Господи, какой же кайф!

— Вот наглядный пример того, насколько, на самом деле, человеку мало для счастья нужно — назидательно произнесла уборщица — Не «айфоны», не «Теслы», не прости. Господи, биткоины. Башка болит чуть меньше — и все, ты почти в раю.

— Ага — глубоко вздохнул Нифонтов — Все так и есть. А еще я, может, сам сейчас до сортира дойду. Это даже не счастье. Это больше, чем оно.

Он осторожно спустил ноги с койки, ощутил ступнями пол, счастливо улыбнулся и попытался встать, с тревогой ощутив, что от совершаемых телодвижений кровь опять застучала в висках.

— Как есть орел — гордо подбоченилась тетя Паша — Если бы я не знала, что мы не родня, то сказала бы — весь в меня. Помню, в Питере, в двадцать втором году, мне одна стервь из бывших в спину пару раз из «браунинга» шарахнула во время обыска у ее муженька. Так я уже на пятый день вставать пробовать начала. Как поняла, что и на этот раз не помру, так сразу же.

— А за что она вас так? — подскочив к напарнику и подперев того плечом, поинтересовалась у уборщицы Мезенцева — В смысле — та стервь?

— Говорю же — обыск мы у ее муженька проводили. Он, паскуда такая, артефакты из засекреченного восемнадцатого хранилища Эрмитажа к финнам с контрабандистами переправлял. Работал там, вот и наладил транзит. Причем долго шарашил, паскудник с самой гражданской войны. Мы, само собой, особо с ним не церемонились, время было не то, вот его супруга и впечатлилась, глядя на то, как он кровью на пол харкает после общения со мной. Ей же невдомек, что дело тут не в личном удовольствии, что нет мне никакой радости от того, что я ему селезенку отбиваю.

— А в чем оно? — жадно спросила Мезенцева.

— Есть такой психотип мужиков, который на раз-два ломается, именно тогда, когда его женщина лупцует, причем лучше всего, если еще с матюками — охотно ответила ей уборщица — Они к истязаниям от себе подобных психологически готовы, а вот к такому повороту — нет. Это сейчас феминизм, то, се, а тогда даже после Гражданской подобное было вне нормы. И этот бы у меня заговорил как миленький, да жена его помешала, паскуда. Бахнула мне в спину два раза, чуть наповал не уложила. Одна пуля ничего, в плечо попала, а вот вторая правое легкое пробила. Я лежу, кровью булькаю, дышу через раз, эта орет: «Мерзавка, садистка!» и руки заламывает. Вера Холодная в фильме «Истерзанная душа», да и только! Само собой, спутники мои из местного ЧК психанули, и с ходу в окно ее выбросили ко всем хренам. Они в прошлом морячки-балтийцы были, церемониться в таких случаях с бывшими не умели и не хотели. А пока они это делали, контрабандист до «браунинга» добрался и в рот себе выстрелил. То ли так к нам в гости не желал попасть, то ли по большой любви — уж не знаю. Но в первое верится больше. Короче — провалили мы операцию по всем фронтам. Я в больнице, вместо двух фигурантов дела имеется пара трупов, один из которых на улице с разбитой о мостовую головой лежит, другой в квартире с дыркой в черепе. И, самое главное, информация о канале, по которому артефакты к рыбоедам уходили, накрылась медным тазом. Ох, как мне потом нагорело, кто бы знал! Евгения, да хорош уже уши развешивать! Веди нашего героя в сортир, а то он весь уже скукожился!

Через пять минут благостный и довольный жизнью Николай лежал на койке и слушал Мезенцеву, которая наконец-то рассказывала ему о том, что случилось с ней в лесу до того, как он столкнулся лбом с пнем, и о том, что произошло после.

Как это ни странно, главным действующим лицом в цепочке, которая в итоге привела к его спасению, оказалась ведьма, что оборотням отдали на съедение. Ну, и еще то, что волкодлаки сразу рвать ее на куски не стали, решив прежде над жертвой позабавиться. Нравятся этому племени подобные игры, их мясом не корми, только дай кого-нибудь по лесу погонять, перед тем как съесть.

Вот они и начали над бедолагой куражиться всяко, мол, «сумеешь до людей добраться — жить будешь». Дескать — беги. А далеко ли можно убежать от нескольких матерых волков по заснеженному лесу, босиком и со связанными руками? Да еще и ночью. Понятное дело, что нет.

Но ведьме повезло, она почти сразу наткнулась на Женьку, которая к тому времени по следам напарника почти до самого холма успела