История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I - Иван Егорович Забелин

ни иного подобного, как в обычае у господарей Молдавии и Валахии, но пели певчие. Всего замечательнее было вот что: подойдя к нашему монастырю, царь обернулся к обители монахинь, что в честь Божественного Вознесения, где находятся гробницы всех княгинь; игуменья со всеми монахинями в это время стояла в ожидании; царь на снегу положил три земных поклона пред иконами, что над монастырскими вратами, и сделал поклон головой монахиням, кои отвечали ему тем же и поднесли икону Вознесения и большой черный хлеб, который несли двое; он его поцеловал и пошел с патриархом в великую церковь, где отслушал вечерню, после чего поднялся в свой дворец» (Г. Муркоса: Путеш. Антиох. патриарха Макария, III).

2 ноября 1666 г. прибыли в Москву Паисий папа и патриарх Александрийский и Макарий Антиохийский и после церемониальных встреч «поехали на подворье, где им уготовано стояти, в Афанасьевский монастырь, что подворье Кириллова монастыря».

4 ноября последовал царский прием их в Грановитой Палате, где потом происходило и обычное торжественное столованье.

«С подворья патриархи ехали в санях оба вместе, перед ними шли старцы их да государевы певчие дьяки, пели перед ними».

Надо заметить, что в это время патриархи приехали судить нашего патриарха Никона, по какому поводу происходили соборные и частные заседания и непрерывные сношения патриархов с нашими духовными властями, так что Кирилловское подворье по тесноте помещения оказывалось уже очень неудобным для таких сношений, а потому через три недели 25 ноября патриархам было отведено помещение в палатах, что у Чудова монастыря, куда они в тот день и переехали. Там для собраний духовенства находилась и Крестовая палата, с выходом прямо в церковь Благовещения, где совершилось и низведение Никона с патриаршества.

Когда с преобразованиями Петра весь обиход и богомольный обычай царского двора стал мало-помалу угасать, подвергнувшись прилежному и очень внимательному рассмотрению и разбору неутомимого Преобразователя, Кирилловское старое подворье вселенских патриархов, как и другие подворья стали служить уже новым целям, на них водворялись разного рода новые коллегии или разные лица новой службы государству.

Еще при Петре здесь находим палату главного наблюдателя над иконописным художеством Зарудного. Затем в 1722–1726 гг. здесь же поместилась контора подушной переписи всех церковников, а потом Комерц-контора в палатах над воротами подворья со стороны Большой улицы, при чем под теми палатами, в нижней палате производилась от той конторы мелочная продажа гербовой бумаги. В 1733 г., когда на подворье пребывала уже эта Комерц-контора, из Петербурга от самой Комерц-коллегии последовало требование, чтобы контора нашла у себя место для приезжавшей в то время в Москву Коллегии. Контора отвечала, что на подворье за теснотой и ветхостью палат и места для Коллегии нет, что и сама контора находится в большой опасности, «дабы от худобы палат оные не обвалились и не учинилось бы от того людям убийства». Палаты, конечно, были починены. В 1743 г. Кирилловский архимандрит Вавила, получив место асессора в Московской Синодальной конторе, просил для собственного помещения на подворье вывести оттуда эту Комерц-контору с ее архивом и колодниками. Ответ последовал, что конторе оставаться на своем месте по-прежнему, перевести ее некуда.

В других семи палатах подворья хранились (с 1749 г.) от Комиссариата амуничные вещи; в этих уже ветхих палатах в 1756–1757 гг. было намерение поместить Статс-контору. Но на подворье порозжих семь палат оказались настолько ветхими, что в трех и потолков не было.

Между тем на подворье в особых палатах все-таки проживали: строитель, стряпчий и другие монастырские служители.

Наконец в том же 1765 г. Кирилловское подворье вместе с некоторыми другими продавалось по объявлению в Московских Ведомостях № 15 от Коллегии-Экономии с аукционного торга. Было ли оно кем куплено, об этом сведений не имеем, но при выселении в 1770 г. духовного чина с его старых мест у церкви Константина и Елены на Крутицкое подворье, о Кирилловском по этому случаю уже не упоминается. Однако оба эти подворья и Черкасский дом (князя Черкасского) были совсем разобраны в 1776 г., при чем при разборке одного железа вынуто 196 пудов.

Крутицкое подворье

Теперь перейдем прямо по Спасской улице к Крутицкому подворью, которое по межам отстояло от Кирилловского невступно сажен на двадцать. В этом промежутке между подворьями находился боярский двор, о котором будем говорить после.

История Крутицкого подворья мало известна, потому что это был собственный двор Крутицкого митрополита, почему и именовался «Крутицким митрополичьим двором».

Как частная собственность, этот двор не поминается даже и в XVII ст. ни в каких случаях тогдашней церковной и Царской обрядовой жизни. Крутицкое подворье, по всему вероятию, основалось в то время, когда епископ Сарайский Вассиан (1454–1466) навсегда поселился в Москве, именно на Крутицах, как назывался тот крутой и овражистый берег Москвы-реки. Есть сведение, что еще в конце XIII ст. Московский князь Даниил Александрович повелел первому епископу, собственно Крутицкому, Варлааму, из Греков, освятить церковь на горах у Москвы-реки и что «вероятно с тех пор место сие было подворьем для приезда в Москву Сарайских архиереев».

Так свидетельствует История Росс. Иерархии, I, 234. По-видимому, источником этого сведения послужила небольшая статья о первоначалии и созидании Москвы А. Сумарокова в «Трудолюбивой Пчеле» на 1759 г., с. 48–58.

Статейка вместе с достоверными свидетельствами наполнена, особенно вначале, где говорится о древних временах Москвы, прямым баснословием и произвольными домышлениями, к которым относится и показание автора о первом Крутицком епископе Варлааме, взятое вероятно из сказаний, сочиненных на Крутицах в конце XVII ст., о пустынниках Подоне, Саре, объяснявших титул Крутицких иерархов, Сарайский и Подонский[76], о чем говорено выше.

Подворье было расположено правильным продолговатым четырехугольником от востока к западу длиною в 25 саж., шириною 13 саж., в котором жилые и служебные строения занимали место в виде ограды шириною в 3½ саж., так что посредине этой ограды существовал обширный двор, с воротами на Спасскую улицу. Жилое митрополичье здание было в три яруса и заключало в себе Крестовую длиною 12 арш., шириною 9 арш.; Столовую длиною и шириною в 9 арш. и другие жилые покои, которых всех в 1770 г. числилось 12. В связи с Крестовою стояла и митрополичья церковь во имя Благовещения Богородицы, вероятно в юго-восточном углу здания, где при разборке строений под ними были открыты каменные расписные палаты, засыпанные потом для уравнения площади (Гастев план Кремля, № 37).

По свидетельству одной записки, относящейся к 1610 г., Московская служба Крутицкого владыки заключалась в том, что он обязан был каждое воскресенье приезжать с Крутиц в Москву и служить с патриархом церковные службы в Успенском соборе. Так было во времена патриаршества, но