История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I - Иван Егорович Забелин

еще в 1551 году по правилам святительского суда Крутицкому владыке предоставлялось, если митрополиту не поможется, занимать его место и совершать его суд (А. И., I, 273; II, 422). Поэтому нельзя сомневаться, что Кремлевское Крутицкое подворье уже существовало и в то время, как необходимое помещение для приезда и пребывания Крутицких владык.

Во время смутных дел Бориса Годунова архиепископ Крутицкий Варлаам и митрополит Дионисий навлекли на себя опалу Годунова за то, что обличали перед царем Федором его злодейства против ненавистных ему бояр, князей Шуйских и их единомышленников, и потому вскоре же, в 1586 г., были удалены со своих престолов в заточенье, митрополит в Хутынский, а Крутицкий в Антониев Новгородские монастыри.

После того с учреждением патриаршества Крутицкие епископы с 1589 г. получили сан митрополитов и несомненно стали чаще пребывать на своем Кремлевском подворье. Один из них, Варсонофий, в 1688 г. даже скончался на подворье и был похоронен на Крутицах (Вивл., XI, 334). В отметке о подворье 1765 г. обозначено, что в нем жительство имеет сам Крутицкий преосвященный.

Оба подворья, и Кирилловское и Крутицкое, были упразднены, а потом и совсем разобраны по случаю предположенного к сооружению воображаемого Баженовского дворца. Когда стали очищать Кремль от мешавших плану этого дворца зданий, то коснулись и многих дворов, принадлежавших соборному духовенству, жившему под Кремлевскою горою возле церкви Константина и Елены. Пока шла переписка об отводе ему нового помещения, весь причт перевели временно на Крутицкое и Кирилловское подворья. Это было в 1770 г., а после того в 1776 г. подворья были разобраны и на их месте образовалась обширная площадь.

Между подворьями, как упомянуто, находился боярский двор, который очерчен и на Годуновском плане Кремля, где показано посредине двора большое здание, а в северо-восточном углу двора достаточно обширный сад, занимавший почти четвертую долю двора и примыкавший к ограде на Спасскую улицу, а другой стороной к Кирилловскому подворью. Ворота со двора также выходили на Спасскую улицу. На плане не обозначено, кому принадлежал этот двор. В Годуновское время, конечно, он принадлежал кому-либо из родственников или близких сторонников царя Бориса. В XVII ст. этот двор принадлежал родственникам царя Михаила Федоровича, князьям Черкасским. Первым владельцем двора в это время был двоюродный брат царя Михаила, князь Иван Борисович Черкасский, сын родной тетки царя, Марфы Никитичны, бывшей в замужестве за князем Борисом Камбулатовичем Черкасским, умершим в 1601 г. Может быть, двор и в прежнее время принадлежал ему же, Борису Камбулатовичу, и при Годунове оставался опальным, почему и не обозначен на плане кому-либо принадлежащим. Известно, что Годуновская опала распространилась на весь род Романовых и с их родственниками и рассеяла их по далеким глухим местам, где они немалое время томились в заключении и преждевременно помирали голодной смертью.

Когда Божиим промыслом времена переменились и новоизбранный царь, шествуя к Москве, на свой царский престол, остановился 21 марта 1613 г. до просухи в городе Ярославле, к нему вскоре прибыл туда первым Иван Борисович Черкасский, получивший потом в самый день царского венчания 11 июня первым же из стольников прямо чин боярина. «А идучи в соборную церковь (к коронованию), был государь в Золотой в подписной палате и сел на своем царском месте и пожаловал государь в бояре стольника князя Ивана Борисовича Черкасского».

По всему вероятию, в это время был пожалован ему и упомянутый двор, наверное опустошенный Поляками во время их сиденья в Кремле. Впрочем, есть сведения, что боярин справлял новоселье 3 апреля 1621 г., когда государь пожаловал ему на новоселье хлебец да солонку соли да сорок соболей в 50 рублей. Иван Борисович пользовался большим расположением царя Михаила Фед. На царской свадьбе в 1624 г. он занимал место тысяцкого, главное место в свадебном распорядке, как и в столовых разрядах за царскими столами всегда занимал первенствующее место в среде приглашаемых бояр. На службе государству он управлял Приказом Большой Казны с 1628-го и до своей кончины в 1642 г. апр. 4. По тому времени этот Приказ равнялся министерству финансов. В те же годы он управлял и Иноземским Приказом, а также Казенным Двором, Стрелецким Приказом.

О местоположении его двора свидетельствует описание Кремлевского пожара, случившегося в августе 1633 г., когда сначала загорелся двор князя Алексея Никитича Трубецкого, близ Никольских ворот, потом погорели Новоспасское подворье, за ним Чудов и Вознесенский монастыри и Кирилловское подворье и на Фроловской башне орел сгорел, а князя Ивана Борисовича двор из огня отняли (Летоп. о мятежах, М., 1788 г., с. 344).

Его сестра Ирина Борисовна была в замужестве за боярином Фед. Ив. Шереметевым.

После Ивана Борисовича не осталось наследников мужского колена и потому его двор поступил во владение к его родственнику, князю Якову Куденетовичу Черкасскому († 1666), женатому на княжне Прозоровской. Он ли выстроил на этом дворе высокие хоромы или они достались ему, что вероятнее, от Ивана Борисовича, но их хорошо заметил посол Австрийского императора барон Мейерберг, изобразивший их на картине всего Кремля, как выдающееся высокое здание, видимое и из-за стен города. Яков Куденетович славился на бранном поле как отличный воевода.

После Якова Куденетовича двор перешел к его сыну Михаилу Яковлевичу († 1712). На чертеже этой местности, относящемся к 70 годам XVII ст., показана даже и церковь на этом дворе. В 1625 г. она обозначена во имя Димитрия Солунского, что на дворе боярина кн. Ивана Борисовича Черкасского (Доп. А. И., IX, 318). В 1699 г. обозначена того же воимя, что на дворе боярина кн. Михаила Яковлевича Черкасского, а в 1722–1726 гг. во имя Владимирской Богородицы, что на дворе ближнего стольника и Сибирского губернатора кн. Алексея Мих. Черкасского, каменная.

Нет сомнения, что этот храм построен архиепископом Елассонским Арсением на своем дворе, как свидетельствует его житие, еще в то время, когда он проживал в Москве в качестве архиепископа Архангельского собора с 1597 г.[77]

Михаил Яковлевич, бывши стольником, в 1671 г. в обряде бракосочетания царя Алексея Мих. на Наталье Кирилловне Нарышкиной, сидел на государевом месте, а через 10 с лишком лет, в 1682 г., получил чин боярина, именуясь ближним боярином, потому что был комнатным стольником. В 1697 г. дек. 1 назначен в Сибирь воеводой-губернатором. Там в 1698 г. померла его супруга, княгиня Марфа Яковлевна, о чем немало опечалился и царь Петр Алексеевич, пославший ему милостивое слово и милостивую грамоту (Дв. Разряды, IV, 211, 1066, 1083).

Михаил Яковлевич скончался в 1712 г., оставив владельцем двора своего второго сына Алексея Михайловича. Старший сын Петр Мих. помер в 1701 г. Оба были в 1692 г. комнатными стольниками.

Алексей Михайлович по следам отца при Петре был тоже