Высокое погружение - Марина Даркевич

с минуты на минуту, – ответил администратор, – если, конечно, следователи не вздумают затянуть допрос за полночь.

– Кошмарная практика, – проворчал Дедов. – Ничего у этих ментов не меняется. Но я всё-таки думаю, что они разберутся, кто стрелял и зачем.

– Кстати, а что это за ребята из Средней Азии, которые приехали за девушкой, чтобы вернуть её родителям?

Москвин охотно рассказал всё, что знал про Махмуда и Эсона со слов Зульфии.

– Этих парней мы видели возле мэрии, – добавила Света. – У них машина – зелёные «жигули».

В этот момент зазвонил телефон. Евгения сняла трубку.

– Театр… Да, Иосиф Самуилович… Нет, сейчас лучше вам поговорить с Москвиным.

Женщина протянула трубку администратору, негромко напомнив: «Он ведь ещё не всё обо мне знает».

Семёныч поговорил по телефону с адвокатом, через некоторое время попрощался с ним и доложил:

– Судя по всему, ситуация сложная, но решаемая. Завтра будут результаты экспертизы, потом – следственный эксперимент. Левитан уверен, что мальчишку удастся вытащить послезавтра.

– Прекрасная новость, – произнесла Атаманова. – Я просто обязана увидеть наконец этого удивительного юношу, который, как я понимаю, спас премьеру «Второй нити Ариадны».

*  *  *

Как и предполагала главреж, утром местный канал новостей сообщил подробности происшествия. Правда, вопреки мрачным ожиданиям, комментарии оказались довольно сухими. Да, покушение на убийство, в котором подозревается сотрудник одного из городских театров. К счастью, не были названы ни фамилия подозреваемого, ни конкретное учреждение культуры. Зато оказавшиеся на месте происшествия минувшей ночью не только вызвали «скорую», но ещё и сделали фото несчастной девушки, истекающей кровью. Телевизионщики не преминули показать снимки крупным планом. Лицо, правда, подали несколько смазанным, сделав упор на красные пятна, разбросанные по бледно-зелёной толстовке с надписью «Come together» и по бетонному полу подъезда.

Севостьянова ничего не могла понять – Зульфию она не узнавала на этих снимках. И дело было даже не в толстовке, которую Света обычно видела на своём молодом любовнике. Фото сбоку – довольно короткие для девушки волосы, только чуть закрывающие уши. Но это понятно – то ли от нечего делать, то ли из озорства Ерматова, пока сидела в коттедже, соорудила себе каре, так называемую «венгерку». Примерно такой же длины к тому времени отрастил свою белокурую шевелюру Денис. Но Зульфия всегда была брюнеткой, теперь же на полу лежала светловолосая девушка. Облачённая в одежду типа «унисекс» – толстовку, мешковатые джинсы и белые кроссовки.

И тут до Светы дошло окончательно. Она вспомнила банку с надписью «Блондоран», которая стояла на подоконнике в тот неловкий вечер, когда девушка застала их с Денисом в недвусмысленной ситуации. Но если так, значит… Боже ты мой, теперь она поняла, в чём тут дело! Но это же просто ужас, кошмар!..

Выскочив на улицу, она подбежала к ближайшему таксофону и набрала номер администрации театра. Длинные гудки. Ну да, в девять утра сегодня вряд ли кто-то будет там сидеть и ждать звонков! Но время терять нельзя. Может, Москвин в виде исключения появится хотя бы к десяти?

К счастью, так и случилось. Изнемогающую от нетерпения женщину администратор усадил на диванчик в фойе рядом со своим столом и коротко изложил ситуацию:

– Левитан сообщил, что ночью ничего нового и ничего плохого не произошло. Наш Денис сидит в одиночке. На допрос его вызвали только после приезда адвоката. Буквально с минуты на минуту ждут результатов экспертизы.

– Вы видели новости? Я не сразу смогла узнать Зульфию. Она что – постриглась и перекрасилась? Когда? Зачем?

– Этого никто не знает. Но это верно, и ошибки быть не может. Поступившая в реанимацию девушка – действительно Зульфия Ерматова, только она теперь крашеная блондинка.

– Понятно. А адвокат не сказал, из какого оружия стреляли в девушку?

– Сказал. Из старого пистолета системы Токарева.

– Это который «тэтэ»?

– Да, он самый.

– Спасибо, Семёныч, – выдохнула Светлана. – Я поеду, пожалуй.

– Что за спешка такая сегодня?

– Я знаю, кто стрелял в Зульфию. И я знаю, что хотели убить не её.

– Погоди… Стой!.. Ну вот, что ты с ней будешь делать? – расстроился Москвин и стал набирать сотовый номер Атамановой.

*  *  *

А Зульфия той ночью действительно решила завершить процедуру смены имиджа, которую начала ещё в коттедже. В квартире уже было достаточно тепло – батареи отопления наконец принялись греть как положено, и девушка, не опасаясь замёрзнуть, скинула лишнюю одежду, оставшись только в трусиках-слипах. Изучив инструкцию на банке, она принялась делать своё тёмное каре светлым. Процесс затянулся надолго, но дело того стоило. Таинство превращения самой себя в блондинку виделось девушке восхитительным и даже каким-то мистическим, волшебным действом. Ей самой казалось, что этими манипуляциями она как будто отбрасывает отжившую часть себя, словно гусеница, которой пришло время превратиться в красивую бабочку. Укоротила волосы – и нет больше связи со страшными и пугающими традициями, буквально за считанные дни возвратившимися из средневекового ада. Выщипала брови – и стала независимой от мнения старших и свободной от их воли. Теперь нужно отправить в прошлое её не такую уж долгую, но странную и оказавшуюся столь горькой на вкус связь с Тилляевым… По иронии судьбы, волосы девушки становились по мере отбеливания странно похожими на Денисовы, приобретая тот самый цвет спелой пшеницы, который ей так всегда нравился. «Венгерка» давно потеряла форму, и теперь светлые локоны рассыпались по плечам, создавая ощущение лёгкости и свободы.

Денис так и не появлялся, а времени уже было больше двух часов ночи. Зульфия не хотела думать о том, что бывший её парень наверняка спит (спит, ага, как же!) со Светланой. Несмотря ни на что, злость, досада и ревность по отношению к возрастной актрисе по-прежнему продолжали периодически жалить её сердце, притом весьма чувствительно.

Волосы почти совсем высохли, и Зульфия в очередной раз, смотря на себя в зеркале, убедилась, что выглядит восхитительно… К тому же из одежды на ней сейчас был самый минимум. Как славно встать во весь рост и оглядеть себя в отражении полностью!

Из подъезда донёсся негромкий шум, как будто загремела связка ключей. Денис, что ли, вернулся? Ну, вернулся, что ж с того – ведь в эту квартиру он имеет полное право входить всегда, как только ему вздумается. Да, и второй комплект ключей вроде был у него сейчас.

Показываться бывшему парню в полуголом виде совсем не хотелось – ведь Тилляев теперь был всё равно что чужой, посторонний… И как это всё было глупо и нелогично!

Зульфия быстро защёлкнула лифчик, натянула джинсы, влезла в просторную светло-зелёную толстовку Дениса. Подошла к двери, посмотрела в глазок. Она