Звезда Давида - Константин Юрьевич Волошин

class="p1">Не доходя до дома шагов сорок, увидел девочку, спешно подбежавшую к нему. Та сразу же затараторила:

– Синьор, спешите домой. Там у вас кто-то сидит. Наверное, бандит или кто ещё пострашнее! Я пошла!

Егор нащупал кинжал под лёгким плащом палантино. На левую руку надел кастет и осторожно прокрался в садик. Там была дверь, и он тихо прошёл в домик. Оттуда уже доносились приглушённые голоса – мужчины и Анны. Слов было не разобрать, но одно присутствие мужчины уже что-то значило. Девчонка говорила, что там один бандит, и Егор, приложив ухо к двери, послушал. Пришёл к выводу, что в доме один мужчина.

Егор тихо открыл дверь. Она скрипнула, и мужчина обернулся. Егор не стал ничего выяснять или спрашивать. Он махнул кинжалом и почувствовал, как клинок полоснул по правой руке. Мужчина тут же выхватил кинжал, однако опоздал. Егор был ко всему готов и нанёс удар по голове кастетом. Незнакомец пошатнулся, попятился, но стол не позволил ему упасть. Егор быстро приставил кинжал к шее, проткнув тому кожу. Хриплым голосом прошипел:

– Шевельнёшься – и тебе конец! На пол! Быстро! И кинжал отбрось!

Человек не стал рисковать, хотя Егор был уверен, что тот будет сопротивляться. Кинжал покатился по полу.

Анна завизжала:

– Ленка, не трогай! Уйди!

Егор слышал, как Анна схватила дочь и прижалась к стене, наблюдая за происходящим.

– Чего надо здесь? – тихо спросил Егор человека, не спуская с него глаз. – Отвечай, или мне придётся прирезать тебя. Ань, возьми кинжал и выйди с Леной в садик. А мы поговорим тут.

Он подождал, пока за женой захлопнется дверь. Глаз с бандита не спускал. Парень узнал его по описанию девчонок.

– Я задал тебе вопрос. Отвечай!

Егор услышал какую-то чушь о попытке узнать о продаже домика. Он внимательно слушал и думал, что делать дальше. Прирезать – так это мало что даст. Другие будут мстить, а уйти от них будет трудно, если вообще возможно. И он ответил:

– Брось валять дурака! Я догадываюсь, за чем вы охотитесь. Знаю вас всех. Предлагаю сделку: я готов продать тебе «Звезду», если дашь хотя бы десять тысяч флоринов. И обещание больше не лезть к нам.

– Какая звезда?! – с удивлением воскликнул человек. – О чём ты?

– Это последнее твоё слово? – надавил Егор на рукоять кинжала.

Кровь побежала по шее, и человек забеспокоился. Это отразилось у него на лице.

– Если так, то даю тебе немного времени для молитвы твоему Аллаху. Больше мне с тобой не о чем говорить.

– Я не знаю ни о какой звезде, мессер! И не шути со мной! Хуже будет.

– Молиться, значит, не желаешь! То твоё дело. Но оставить тебе жизнь я просто не могу. Слишком долго вы меня пасли, чтобы это было пустяком. Ну же?

– Я ничего не решаю, есть люди поважнее меня. А моё дело маленькое. Я выполнил своё задание. Можешь прикончить меня. У меня другого выхода нет.

– Тем самым ты признался, что добиваетесь от меня очень чего-то важного. А поскольку ничего, кроме «Звезды», у меня нет, то всё становится и так ясно. Ты должен умереть. Остальное пусть решает Господь. Ему виднее.

– Погоди! – взвыл бандит, торопясь сказать слово. – Может, договоримся?

– У тебя таких денег нет и быть не может. Сам сказал, что есть другие люди. Важные. У них они могут быть. Или вы решили не платить? Скорей всего, именно так и задумано. Не держи на меня зла!

Егор надавил на рукоять кинжала, и тот вошёл в шею. Человек дёрнулся, глаза расширились, а Егор выдернул клинок и отскочил в сторону. Струя горячей крови ударила из раны, и бандит стал медленно опускаться на пол. Вскоре он перестал дышать. Глаза так и остались открытыми, в них отражалось удивление и больше ничего.

Егор опустился на скамью, и по телу пробежала дрожь. Он шумно выдохнул, стал стирать кровь с рук. Привычные движения успокаивали, напряжение оставило его. В комнату заглянула Анна. Её глаза испуганно расширились, губы, прикрытые ладошкой, прошептали:

– Егорушка, что же это такое? Господи! Что ж теперь с нами будет?

Егор встрепенулся, встал со скамьи и оглядел комнату.

– Давай ужинать и собираться в дорогу, Аня. Здесь нам больше оставаться нельзя. И побыстрее!

– А этот?! – в ужасе спросила несчастная Анна. Кивнула на труп, и бледность ещё сильнее покрыла её лицо.

– Ему уже не до нас, как и нам до него. Он получил своё, Аня. Шевелись же!

Они наскоро поели, накормили дочь и уже в сумерках, захватив пожитки, покинули домик. Анна несколько раз оглянулась назад, но страх гнал её всё дальше. Егор спускался к порту. Он был нагружен, как осёл. И всё же Анна едва поспевала за ним, неся хныкавшую дочку на руках. Ни слёз, ни слов у неё не было. Она просто подчинялась Егору, а мыслей в голове никаких.

Парню заранее удалось договориться с кормщиком небольшого судёнышка о доставке всей семьи куда-нибудь на заход, где можно переждать беду, однако ночью кормщик наотрез отказался идти в море, заявив решительно:

– Ветер довольно свежий, синьор, к тому же забирает ближе к полудню. Идти с таким ветром опасно, у меня семья. Подождём до утра. На рассвете можно отваливать. Я вам посоветовал бы уйти в Солдайю[14]. Там тоже мощная крепость, а в ней – сильный гарнизон. Всегда можно отбиться. Татары только и ждут удобного случая.

– В таком случае позвольте нам переночевать у вас на борту? – попросил Егор. – Мы сдали домик, и теперь нам негде провести ночь. А на постоялом дворе дорого берут, если с семьёй. Что скажете?

Кормщик дочесал бороду и согласился. Но потребовал серебряный аспр вперёд.

– На борту никого нет, синьор. Смотрите сами за всем. В случае сильного ветра закрепите дополнительный швартов. – И указал, где и как это можно сделать.

Ещё не рассвело, как кормщик с двумя матросами уже готовили судёнышко перед выходом в море. Проверяли снасти, паруса, а с первыми признаками утра на восходе отдали швартовы. Два матроса сели на весла и выводили судно в бухту. Егор вышел к ним и наблюдал за спорой работой моряков.

– Супруга с дочкой ещё спят? – вежливо спросил кормщик. – Ничего, сейчас мы их разбудим своим топотом и шумом. Да и то уже уступает ночь свои владения дню!

Анна высунулась из-под брезента, которым они с дочкой были накрыты поверх одеяла, и со страхом наблюдала, как судно выходит в море.

– Когда будем в Солдайе, кормщик? – Егор не зря интересовался