Чернокнижник - Александр Смирнов

— А я так и думал, что мы ещё встретимся! — сказал доктор. — Отпить чайку, не приглашаю, потому что наперёд знаю, что побрезгуете.

— А если не побрезгуем? — улыбнулся Гена.

Корреспондент с подозрением посмотрел на милиционера. "Неужели он и вправду будет с ним чай пить? — подумал он.

— А если не побрезгуете, то сделаете правильно. Я ведь доктор, а следовательно гигиену гарантирую.

Видимо по лицу корреспондента было видно, что только от одного этого предложения ему становится плохо.

— И товарищ не побрезгует? — хитро спросил доктор Геннадия, кивая головой в сторону корреспондента.

— Товарищ? Какой товарищ? — забеспокоился корреспондент, поняв, что речь идёт о нём. — Я не товарищ, я корреспондент криминальной хроники.

— Прошу простить, коли обидел. Мой дед никак не мог привыкнуть к обращению — товарищ, а я теперь отвыкнуть не могу. Слово товарищ выброшено на городскую свалку вместе с его хозяином.

Корреспондент ухмыльнулся.

— Интересное сравнение: слово выброшено на свалку вместе с его хозяином. Надо будет вставить это в какой-нибудь очерк.

— Вставляйте, — позволил доктор. — Приходите сюда почаще. Здесь на свалке много интересного есть. Сюда выкидывают не только слова и людей, здесь хранятся и старые, добрые мысли.

— И опять великолепная фраза!

Корреспондент как-то по-особенному посмотрел на своего собеседника. В его глазах больше не было брезгливости, там было уважение.

— Ну, так как насчёт чайку? — хитро спросил его доктор. — Не побрезгуете?

— Отчего же? С удовольствием выпью, — ответил корреспондент.

Они прошли за хозяином в центр свалки и очутились перед бытовкой, в каких обычно переодеваются рабочие-строитили.

— Вот мы и пришли, — сказал хозяин.

Доктор открыл дверь бытовки и широким жестом пригласил гостей зайти. Войдя в жилище доктора, гости обратили внимание на огромную разницу между внешним и внутренним убранством жилища. Если снаружи бытовка была грязная, косая и кривая, то внутри всё сверкало чистотой. Бытовку перегораживала шторка за которой был рукомойник и подобие кухни В центре гостиной стоял хороший стол со стульями. К стене бытовки был прикреплён фотопортрет хирурга, со скальпелем в руке и маске. Корреспондент подошёл к портрету и стал разглядывать его.

— Ваш покорный слуга, — прокомментировал хозяин, заметив любопытство корреспондента.

— Так вы действительно доктор? — удивился тот.

— Доктор медицинских наук с вашего позволения.

— Ну, тогда всё ясно. А то я думал: "Какой такой доктор?" Теперь осталось выяснить всё относительно трёхкомнатной квартиры.

— Я, кстати, её ещё не заселил, — это доктор говорил уже следователю.

Он достал откуда-то стаканы с подстаканниками, сахар и чай в пакетиках. Обслужив гостей, доктор сел за стол и вопросительно посмотрел на следователя.

— А почему вы решили, что мы ещё встретимся? — спросил тот.

— Я подумал, что если вы будете расследовать это дело, то обязательно должны прийти ко мне, чтобы забрать то, что не взяли тогда.

— Что я не взял?

— Фонарик. — Доктор указал пальцем на полочку, прибитую к стене.

— Фонарик? А причём тут фонарик?

— В ту ночь, — начал свой рассказ доктор, — меня разбудил луч света. Я уже человек немолодой и, стало быть, сплю очень чутко. Вначале я подумал, что это свет фар от машины, а потом подумал: какая машина может быть на городской свалке ночью? Пока я выходил из своей бытовки, свет пропал. Я подумал, что мне всё это почудилось. Хотел было вернуться, но мне показалось, что мелькнули две тени из трёхкомнатной квартиры.

— Той самой квартиры, куда мы шли? — почему-то шёпотом спросил корреспондент следователя.

Тот, стараясь не мешать рассказчику, в ответ только кивнул головой.

— Когда я подошёл к трёшке, снова всё было тихо и темно. Утром, когда расцвело, я зашёл к Владимиру Петровичу и обнаружил его мёртвым. Дальше вы всё знаете. Я вызвал милицию.

— А почему вы мне не рассказали про луч света и тени в прошлый раз?

— А же говорил вам, что мне казалось, что всё мне причудилось.

— А почему сейчас рассказываете?

— Потому что нашёл фонарик.

— Мало ли фонариков на помойку выкидывают? — спросил корреспондент.

— Это тот самый фонарик, — твёрдо сказал доктор. — у него свет особенный — лунно-белый.

Корреспондент хотел взять фонарик в руки, но следователь остановил его.

— Одну минуточку. — Малышев вытащил из кармана целлофановый пакет и положил туда фонарик. — Здесь могут быть пальчики.

— Вот так, — сказал корреспондент. — Пришли узнать одно, а узнали другое.

— А что же вы хотели узнать? — спросил доктор.

Геннадий вытащил фотографию Виктора и показал доктору.

— Вы случайно не знаете этого человека.

Доктор изменился в лице.

— Его тоже убили? — вместо ответа задал вопрос он.

— Да, но вы не ответили на мой вопрос.

— Знаю. Он из нашей когорты.

— Из какой когорты? — спросил Геннадий.

— Из нашей, из бомжей перестройки.

— У вас общество тоже классовое? — удивился корреспондент.

— А как же? Есть люди опустившееся, спившиеся, а есть такие, как мы, кого перестройка лишила всего и выбросила на свалку.

— И вы знаете, где он жил? — вернул разговор в нужное русло следователь. У меня такое подозрение, что это именно тот человек, куда Владимир Петрович ходил просматривать кассеты.

— Неужели из-за этих кассет можно убить человека?

— Значит, это не совсем порнуха была, — предположил следователь.

Через два часа следователь с корреспондентом производили обыск в подвале, где жил Виктор, а ещё через два они сидели в кабинете.

— Дело по первому бомжу можно закрывать, — говорил корреспондент. — Есть жертва, есть убийца, есть орудие преступление с отпечатками пальцев убийцы.

— По второму убийству сплошные вопросы, — возразил следователь.

— Разве эти два убийства связаны между собой?

— Есть отпечатки пальцев на фонарике, — стал мотивировать свою позицию Малышев.

— Разве эти отпечатки совпадают с отпечатками на ноже?

— Нет, — сказал следователь. — Они совпадают с отпечатками на кассетах.

Глава 22

Когда Вера, открыв дверь своей квартиры, увидела Ворошилова, она на какое-то время остолбенела.

— Ты с ума сошёл? — прошипела она незваному гостю. — У меня муж дома.

— Вот и хорошо, ответил гость. — Я как раз и хочу видеть твоего мужа.

— Кто это!? — донеслось из квартиры.

— Это к тебе, Коля!

Николай Семёнов кого угодно мог ожидать, но только не Ворошилова.

Увидев его, Николай вначале ощетинился, но потом, увидев в руках гостя коньяк, успокоился. "Значит, беседа будет мирной, — подумал он". Хозяин выглянул из комнаты и кликнул свою жену.

— Вера, собери что-нибудь на стол, у меня деловой разговор.

Жена быстро накрыла на стол и моментально скрылась. "Странно, — подумал Николай, — обычно её калачом не выманишь. — Лишь бы только подслушать". Он хотел попросить жену уйти из дома, чтобы спокойно поговорить, но та, словно предвидела желание мужа.

— Коля, если я не нужна тебе, то я сбегаю к девчонкам? Мы давно хотели встретиться.

— Сбегай.

Вера убежала, а Ворошилов и Семёнов остались одни.

— Я начну без предисловия, — начал Ворошилов. — Меня кто-то шантажирует.

Николай хотел сказать, что ему тоже не дают спокойно жить, но решил некоторое время выждать. Гость полез в карман и достал оттуда целую пачку отпечатков.

— Узнаёшь? — спросил Ворошилов собеседника.

Николай взглянул на карточки и обомлел. Он предполагал, о каком шантаже поёдёт речь, но его предположения не оправдались.

— Вот это ты, — начал комментировать Ворошилов, — а вот это я.

У Николая задрожали руки. Он налил в рюмки коньяк, который принёс Вячеслав, и один выпил.

"Артист, ну какой артист! — думал про собеседника Ворошилов. — Так затрясся, будто эти снимки впервые видит".

— Откуда они у тебя? — проблеял Николай.

— Я же тебе говорю, что меня ими шантажировали. Здесь изображён и ты. Мне кажется, и ты и я одинаково заинтересованы в этом деле.

— Последний шантаж так поразил собеседников, что они даже не вспоминали о первом шантаже. Или не хотели вспоминать.

— Ты заинтересован больше, — ухмыльнулся Николай. — Это ты его ножом убил, а не я.

"Вот ты и проговорился, — промелькнуло в голове у Ворошилова. — Вот и прокололся"!

— Не знаю, — вместо этого сказал Ворошилов. — Я заключения эксперта не читал: от ножа он умер или от трубы?

Семёнов снова налил в рюмки коньяку.

— О каком эксперте ты говоришь? Это бомж. Обыкновенный бомж. Неужели ты думаешь, что у милиции больше дел нет, как только расследовать убийство какого-то бомжа?