Чемпионат - Андрей Ваон

— Ну, то, что сами они пострадать не боятся, это очевидно. Типа, плохие парни и так себя наказали, влепят им штраф и всего делов. А вот этих, всеобщих, любимцев, то бишь нас, наказать следует покрепче. Вот поэтому прошу прозондировать да поскорее. Такие операции Питер умеет строчить быстро.

— Тим, чего, послушаемся паникёра?

— Да, ублажим его чуткую натуру, не дадим нажиться неврозам. Так что можешь быть спокойным, Юрий, всё под контролем. Поезжай к жене и детям.

— Нельзя сказать, чтобы вы меня шибко успокоили, как-то муторно на душе всё равно.

— Вот и ускорь движение уже своих костылей по направлению к дому, а мы тут ещё покумекаем, — поддакнул Тимур Ганжа.

Юра вышел на улицу. Стоял и дышал плотным влажным воздухом — оттепель не заставила себя долго ждать, нагрянула резким, осадив мокрой ватой набухшие ещё маленькие сугробики. Кошки на душе всё скрежетали, но он уже торопился к своим, и мысли постепенно переключились на семейные дела.

Будильник пищал заунывные трели, но Юра и так уже не спал. В комнате стояла кромешная тьма, лишь из-под двери уютно светился коридорный свет — Лера вовсю творила утренние дела. Надев штаны, Юра прошлёпал в ванную, щурясь и зевая. Лера хлопотала на кухне. «Как всё же хорошо просыпаться не одному», — сонно подумал Бобров и полез в душ. Он вспомнил, что вчера накидал дел Ганже и, попутно, Лере. «Так что она, наверное, торопится и не будет со мной рассиживаться». Он оказался прав — когда вылез из ванной, Лера была уже одета. Длинные ноги скрывали клешёные брюки, а пиджачок подчёркивал тонкую талию.

— Доброе утро, Бобрик, — поприветствовала она мужа. — Завтрак на столе. А я убегаю.

— А такая ты секси в этом костюме, — Юра притянул Леру к себе.

— Ты мокрый и помнёшь меня, — она вяло отпиралась.

— А может, ты немножко попозже выйдешь?

— Ой, нашёлся маньяк. Иди уже кушай, у тебя тоже тренировка восстановительная. И разве ты забыл, что сам же накидал нам задач? Набросаем план, во второй половине дня явимся к вам. Так что дела не ждут. А в костюме я буду и вечером, — она задорно улыбнулась. Не скучай, милый, — лёгким ветром коснулась губами его щеки и упорхнула.

— Клёвая, — констатировал Бобров и пошлёпал на кухню потреблять заботливо собранный завтрак.

На базе молодёжь развлекалась с люденами, разминая свои юные мышцы. Юра же работал по индивидуальной программе, скрипя своими натруженными членами. Перед тренировкой он, как всегда, поговорил с Проскуриным.

— С Халифатом, наверное, без люденов не обойтись. Оголтелые арабы будут топтать.

— Да уж, они подражают своим соседям-туркам. Я сегодня подумаю, как лучше нам построиться. Но и ты тоже покумекай.

Но ближе к вечеру приехала бригада «научная». На огонёк заскочили не только Ганжа с Лерой, но и Шапиро. Собрались в небольшом, но функциональном кабинетике главного тренера.

— Тут прямо с пивком примоститься и можно не уходить вообще, — Ганжа развалился на удобном стуле.

— Ага, ты ещё засни тут, — Юра не был настроен сидеть тут допоздна, он хотел домой и плотоядно поглядывал на Леру.

— Мы накидали тут небольшой план, возможно, это скажется на подготовке вашей к игре с арапчатами, — Ганжа лениво шевелил большими пальцами. — Мои помощники сейчас покажут подробности.

— Серёж, ты сильно не зарывайся, а то останешься без помощников, — одёрнула его Лера. Она заметно устала — Сергей сгрузил на неё немало труда по оформлению «доклада».

— Молчу, молчу. На самом деле, я без вас не справился бы, — как всегда, в случаях похвальбы не себя, он пробормотал слова невнятно.

Сам же он поднялся и включил проектор. Тридеграмма была очень эффектна, может быть, даже избыточно. Юра сразу отметил:

— Не можете без блёсток.

— Зануда, — отреагировал Ганжа.

Но за красочным представлением, как всегда, имелась и суть. Валентин был несильно в курсе общего плана, потому пришлось расписать ему саму идею. Забойщиком был Юра. А бригада с «Радиозавода» уже раскрыла краткую идею в широкомасштабный проект. Помимо очевидных мер, типа распускания слухов и перепалок в Интернете, придумали сымитировать наказание за матч без люденов. Матч в Каире при таком наказании «Московия» должна была начать с отрицательным гандикапом в два мяча.

— Хо-хо! — воскликнул Проскурин, когда среди объёмистых диаграмм, кружочков и схем, всплыли эти цифры. — У меня вопросы созрели.

— Да, Валентин Анатольевич? — Лера с улыбкой повернулась к нему, отвлёкшись от пояснений.

— Во-первых, как это наказание вступит в силу без ведома руководства? И другой, понятный, вопрос — не слишком ли катастрофичны для нас будут эти 0:2? Арабы и так могут шапками закидать, они ведь тройке лидеров сейчас.

— Можно я? — вступил в разговор, молчавший до сих пор Шапиро. — Валь, Руководство мы запутаем. Это я беру на себя. Они там наплели таких паутин, что если из одного закоулка всплывёт такое наказание, они вряд ли станут разбираться, откуда оно взялось. Лишь только порадуются инициативе какой-то там группы. Заходят понять, что и откуда — наведём на ложный след. Этим как раз я и займусь.

— Ну а по второму вопросу, — прогромыхал Сергей, — интересный спектакль вам придётся выдать. Мы со своей стороны «Халифат», как сможем, расхолодим, чтобы уже до игры праздновали. А вот остальное шухер придётся проводить вам самим. Просто так вы, что ли, разыгрались?

— А как же ребята наши молодые?

— Я ж говорю, тут ваше поле игры… хм… каламбур. Единственно, людены должны быть, иначе загнобят нас уже не понарошку и без нашего контроля. Уроют в могилу, разогнуться не успеем. То есть видимость, что идём на поводу, пока нужно соблюдать.

— Да, — вздохнул Валентин, — и было нескучно, а стало ещё веселее. Вечно, вы, ребятки, подбрасываете полешек.

— Мы что! Это вон Юрий Владимирович у нас загрустил, никак до конца месяца спокойно не может дожить. Эмоций требует острых.

— Насчёт эмоций с вашей вечной запрограммированностью я бы помалкивал, — ответил на колкость Ганжи Юра. — Ну что, Анатолич, принимаем на вооружение?

— Как я понял, на бумажку вчерашнюю всё равно надо реагировать — чем это не вариант? Я согласный. Задача интересная. Только вот, получится или нет — здесь гарантий дать не могу.

— А это уже не твоя забота, — одобрительно кивнул Бобров. — Так чего, мы сейчас с тобой потолкуем?

— Ты знаешь, Юра, пожалуй, я в этот вечер один должен подумать. Помолчать, так сказать, наедине с собой. Только завтра пораньше приезжай, обточим мысли уже вместе. Вторник уже — надо торопиться.

— Договорились. Буду в восемь тут. Там автобус нас отвезёт?

— Да ждёт вас, стоит.

— Лерусь, поскакали? — Юра с нетерпением глянул на жену. Та кивнула.

Попрощались и рванули домой.

И как-то прямо с порога они оказались в постели. Юра в очередной раз удивлялся неиссякаемости своей любви и желания к этой великолепной женщине, которая цвела в свои уже совсем неюные года. Которая одаривала его обожанием, которая так же, как и двадцать лет назад млела от его сильных рук и нежных губ, которая была особенно красива в моменты любовного слияния.

— Это всё так на тебя костюм влияет? — распростёртые они лежали на кровати и смотрели в потолок. Лерина голова покоилась на животе мужа.

— Да чёрт его знает, целый день о тебе думал, всё делал походя как-то.

Она мечтательно улыбалась.

— Юрч, а это счастье и есть?

Он, довольный, засмеялся в голос.

— Лерусь, ты не только внешне юна, но и вопросы какие-то детские задаёшь.

Она ткнула его острым локотком в бок:

— Это ты меня сейчас неумной назвал?!

— Ха-ха! Нет, я отвесил тебе комплимент, что сознание твоё не зачерствело на этом шершавом асфальте течения дней. Я порадовался свежести не только тела, но и сознания…

— Тс-с… Помолчи! — она, перевернувшись, закрыла ладошкой его рот. — Я знаю, что ты готов умничать даже во время секса, но сейчас мне хочется не получить порцию очередной мудрости (не шучу и не иронизирую) от тебя, а просто насладиться моментом.

Юра поцеловал руку и послушно замолчал.

С утра вторника пораньше в «Московии» забурлила кипучая деятельность. Задали тон Бобров с Проскуриным, с утра «дымившие» в кабинете, обглаживая тренерские идеи. Выползли оттуда помятые, Бобров побежал переодеваться, а главный рванул сразу на поле. Нужно было подготовить игроков для тренировки. Собственно, для люденов ещё не была готова прошивка, они все находились на технической тренировке-обслуживании. А вот с другими ребятами Проскурин начал заниматься уже сейчас.

Решили начинать матч с полным комплектом люденов — восемь штук. Но вместо Матросова в основу вводили Реброва. Как ни ломали копья, ничего более умного, чем стандартный навал в начале, на ум не пришло.