Боевые маршруты - Фёдор Полынин

И враг нередко попадался на удочку. Тысячи тонн бомб он сбрасывал на пустыри.

Охране аэродромов от ударов с воздуха способствовали маскировщики. Они действовали под руководством таких опытных специалистов, как майор Беляев, К. А. Щипин, С. М. Королев.

Первая фронтовая зима, 1941/42 года, оказалась особенно тяжелой для аэродромщиков. Морозы доходили до 40-42 градусов, часто бушевали метели. Чтобы в этих условиях создавать новые и поддерживать в рабочем состоянии действующие аэродромы, специалистам приходилось проявлять максимум старания и смекалки. Кроме тракторов и автомашин, другой техникой они не располагали. Для уплотнения снега из подручных материалов сооружались деревянные катки, волокуши, всевозможные гладилки, струги, снеготаски.

Как известно, до войны наши самолеты зимой летали на лыжах. Требования к аэродромам предъявлялись не такие уж жесткие. Но когда постановлением Государственного Комитета Обороны всю боевую авиацию поставили на колеса, работы у аэродромщиков заметно прибавилось.

Но и здесь выход был найден. Там, где возможно, аэродромы стали строить на замерзших озерах.

В январе 1942 года было приказано срочно подготовить аэродром в районе станции Лычково. Выехав на место, инженеры-изыскатели поначалу схватились за голову: кругом болота, причем они не промерзали даже в сильные холода, так как торф является хорошей теплоизоляционной прокладкой. Что делать? Пришлось подобрать более-менее ровный участок пахотной земли, разровнять его, утрамбовать, засыпать дренажные канавы.

Аэродром был построен за двое суток. Там трудились сотни скромных воинов-героев. Распорядительностью и смекалкой блеснули тогда командир 14-го инженерно-аэродромного батальона Г. Т. Ворона, политработник М. Л. Парецкий, специалисты Чибисов, Коноплев, Мыс-ляков, Тараканов, Гуринов, Багновец, Раков, Дюбенко и многие другие. Во время бомбежки погиб опытный инже-нер-аэродромщик Петр Сидорович Минаев.

Когда строили аэродром в Андреаполе, враг находился в трех километрах от города. Фашистские бомбардировщики по нескольку раз в день бомбили строителей. И все-таки задание было выполнено в рекордно короткий срок.

На озере Пено строительством аэродрома руководил заместитель командира инженерно-аэродромного батальона инженер-капитан Павел Тюрин. В самый разгар работ туда прибыл начальник аэродромного строительства Рабинович.

- Не успели к сроку, - пожаловался ему Тюрин. - Волокуш не хватает для вывозки снега.

- А что, если мобилизовать бойцов с плащ-палатками? - подал мысль Рабинович. - Да и местное население охотно поможет.

Выход нашелся. Общими усилиями за одни сутки была очищена от снега полоса длиной около километра и шириной 12-15 метров. Вскоре на ней приземлились самолеты и сразу же зарулили в капониры, вырытые в снегу. А через час, заправившись горючим и боеприпасами, они ушли на боевое задание.

Зима для аэродромщиков была не только врагом, но и союзником: промерзший грунт по крепости напоминал бетон. А что делать весной, когда земля раскисает и вскрываются болота?

Работники отдела аэродромного строительства заранее готовились к распутице, составляя всевозможные проекты. После консультаций с московской научно-исследовательской станцией было принято такое решение. С наступлением теплых дней одну часть аэродрома тщательно утрамбовать, а затем покрыть снегом и соломой, чтобы как можно дольше задержать снеготаяние. Другую же, наоборот, очистить от снега, посыпать сажей, золой и мелкой крошкой торфа, проделать канавы для стока воды. Пока будут проходить полеты со снежной полосы, вторая за это время подсохнет и тоже станет готовой к приему самолетов. Ведь полеты ни на один день не должны прекращаться.

До войны существовала теория укрепления грунтов. Смысл ее сводился к тому, что по мере оттаивания земли надо вдавливать в нее щебенку и гравий. Но боевая практика, в частности в условиях северо-запада, эту теорию начисто отвергла. Из-за нее мы "погорели", например, весной 1943 года, когда попробовали таким способом укрепить взлетно-посадочную полосу в Крестцах. Мобилизовав весь наличный автотранспорт, за одну ночь завезли туда 15 тысяч кубометров гравия. Разровняли, начали уплотнять. И что же? Верхний слой земли тракторы, и автомобили так разрушили, что полоса превратилась в месиво. И сколько туда ни сыпали гравия, он исчезал в грязи, словно в бездне.

Перед утром Рабинович звонит мне и докладывает:

- Беда, все труды пропали...

- Что думаете дальше делать? С рассветом начнется боевая работа, надо принимать самолеты, - говорю ему.

- Бросаем эту полосу, начнем укатывать другую, рядом.

Это нас и выручило. С укатанной полосы самолеты совершили несколько боевых вылетов в район Демянска.

Особенно большой размах строительство получило летом 1942 года, когда по решению Государственного Комитета Обороны начала создаваться аэродромная сеть в оперативной и стратегической глубине. Наши инженерные батальоны за короткий срок соорудили более ста грунтовых аэродромов. Мастера-умельцы с помощью только топора и пилы построили прекрасные капониры для самолетов, складские помещения, командные пункты, укрытия для личного состава. Правда, нашим авиачастям не пришлось воспользоваться этими аэродромами, но они наверняка пригодились для других.

* * *

По вечерам или в ненастную погоду, когда в боевых действиях авиации наступало затишье, я любил завернуть на огонек в политотдел. Люди там подобрались толковые, и с ними интересно было беседовать.

Но чаще всего политотдел пустовал. В таких случаях дежурный в шутку говорил: "Все ушли на фронт". И действительно, работники политотдела дневали и ночевали на аэродромах, помогая командирам, политработникам, партийным и комсомольским организациям в воспитании людей, в подъеме их боевой активности. Пример им подавал их начальник полковник Я. И. Драйчук. Политотдельцы хорошо знали положение дел на местах, снабжали меня и штаб объективной и исчерпывающей информацией.

В частях работники политотдела пользовались уважением и авторитетом. Взять, к примеру, лектора майора Жаркова, которого многие авиаторы попросту звали Сашей.

- Пришлите Сашу, - просили летчики или ремонтники. - Он хорошо читает лекции о международном положении.

Не только Александр Жарков, но и другие работники политотдела армии майоры С. Козлов, А. Юшко, Н. Батин, А. Севидов, капитаны Ольховатов и Кузнецов - всегда были желанными людьми в авиационных частях и тыловых подразделениях. А помощник начальника политотдела по работе среди комсомольцев капитан А.Славинский вообще никогда не сидел в политотделе. Он находился в гуще молодежи, которой в армии было довольно много, проводил комсомольские собрания, организовывал тематические вечера и встречи с отличившимися в боях, был душой различных культурных мероприятий в часы досуга.