Любить Джона: Нерассказанная история - Мэй Пэнг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Закончив, он спросил: «Ну как, нравится?»
По моим щекам текли слезы. «Конечно, нравится.»
«Правда?»
«Правда.» Я обняла и поцеловала его.
«Джон…»
«Да?»
«Спасибо тебе. Большое спасибо. Эта песня — лучший подарок, какой я могла когда — либо получить от тебя.»
Джону, похоже, было очень приятно. Потом он сыграл мне песню, написанную для Йоко — нежную балладу, которую он назвал «Благословляю Тебя».
«Как ты думаешь, ей понравится?» — спросил Джон, спев песню.
«Это прекрасная песня. Она полюбит ее.»
Затем он пробежался по остальным песням, объясняя каждую перед тем, как сыграть. Одна из них — «Scared» (Боюсь) произвела на меня сильное впечатление.
Джон, похоже, точно понял о чем я думаю. «Знаешь, какую из своих старых песен я люблю больше всего? «Help!».» Он помолчал. «Когда — нибудь я хотел бы переделать «Help!». В том варианте, как мы ее играли, она не отражала истины.» Джон хотел сделать более душевную, мягкую версию этой песни. Он был убежден, что такое исполнение «Help!» будет давать более эмоциональное воздействие. Джон хотел, чтобы люди переживали сильные эмоции, когда слушают его песни.
«Некоторые из этих песен столь же забойные, как и твои старые вещи, но ты также пишешь и очень нежно», — сказала я ему.
«Я просто хотел выразить свои чувства. Эти песни — о прошедших восьми месяцах. Они — о становлении.»
Он посмотрел на меня, и я поняла, что он ждет моей реакции на все то, что я услышала. Его творческий всплеск просто ошеломил меня. «Ты снова стал уверенным в себе! — воскликнула я. Я слышу тебя в этих песнях. Джон, мне нравится то, что я слышу. Я очень счастлива.»
Он положил гитару, притянул меня к себе и стал нежно целовать. Потом сказал: «Ты готова к работе?»
«Готова!»
Джон хотел начать записывать через две недели. Вместе с некоторыми нью — йоркскими музыкантами он хотел, чтобы в записи этого альбома приняли участие Джим Келтнер, Джесси Эд Дейвис, Клаус Форман и Ники Хопкинс из Лос — Анджелеса. Джон собирался работать в Рекорд Плант в Нью — Йорке и хотел, чтобы инженерами были Рой Сикала и Джимми Йовин. Он также хотел написать весь альбом до начала записей, чтобы можно было порепетировать с музыкантами до того, как они отправятся в студию. На этот раз он хотел сделать все, как положено!
Джон был, как никогда, исполнен энтузиазма. Мы назначили начало записей на 17 июня, что давало мне две недели на то, чтобы все организовать в студии, пока Джон дописывал вещи для своего альбома. Надо было нанимать музыкантов, и я решила сразу позвонить им.
Джон сказал мне проследить, чтобы каждый музыкант имел все необходимое. Он хотел, чтобы во время сессий была праздничная атмосфера. Он также сказал мне, чтобы я позволила всем привести с собой в Нью — Йорк своих жен или подруг. Ранее это не приветствовалось на записях Джона. Йоко как — то сказала: «Студия — то место, чтобы работать». Результатом этого афоризма явилось неофициальное правило, запрещавшее всем женщинам, исключая ее и меня, находиться в студии во время записей.
В течение двух часов я дозвонилась до всех музыкантов, с которыми Джон хотел работать. «Вот подождите, когда услышите эти песни, они вам очень понравятся. Джон сейчас пишет лучше, чем когда — либо.»
Все были в восторге от такой новости. Эти музыканты любили Джона и его музыку и с нетерпением ждали начала. Все они активно включались в организацию их приезда в Нью — Йорк, и я чувствовала, что это было началом чудесного предприятия. Я заказала для них билеты, затем заказала часы работы в студии и сняла помещение для репетиций на два дня до начала записей. К тому времени, когда я закончилась, у меня от возбуждения кружилась голова.
Затем Джон взял телефон, позвонил Йоко и напрямик сказал ей, что я приехала. Позже этим днем она позвонила, и мы вежливо поговорили. Во время нашего разговора я поглядывала на Джона, который, скрестив ноги, сидел на кровати. Перед ним лежал его блокнот, и он играл на гитаре, время от времени останавливаясь, чтобы записать фразу или строку. Иногда он вскакивал, подходил ко мне и пел какой — нибудь припев, желая узнать мое мнение.
«Я уже много лет не писал так быстро, — возбужденно сказал он. — Давно я не был в такой хорошей форме.»
Джон был так счастлив, что не терпел никаких помех. поэтому, несмотря на то, что Гарри все еще был в Нью — Йорке, он старался не тратить на него слишком много времени. Как — то утром он сказал мне: «До того как Гарри вернется в Лос — Анджелес, мы должны сходить в Эр — си — эй.»
Когда Джон желал расстаться с каким — нибудь своим партнером, он хотел сначала выразить ему публично свою большую любовь и уважение. Он не мог допустить, чтобы кто — то, кого он любит, подумал о нем плохо. Несмотря на многие проблемы с «Пусси Кэтс», Джон гордился этой работой. Он считал, что это — лучшее, что он мог сделать при таких обстоятельствах. Ему хотелось хорошо расстаться с Гарри, и это привело его на последнюю встречу в Эр — си — эй, где Гарри вел переговоры о новом контракте на запись. Хорошо зная о своем обаянии и эффектности своих слов, когда он говорил без обиняков, Джон сказал: «Этот альбом — потрясная работа. Вы заполучили клевого артиста. Безумие терять его тогда, когда он может так работать.»
Вскоре после этого Гарри уехал в Лос — Анджелес и позже позвонил из Калифорнии, чтобы сказать Джону, что новый контракт подписан.
После отъезда Гарри мы продолжили рьяную работу по подготовке к началу записей 17 июня. И вот всего за несколько дней до начала нашей работы на наше заседание в Рекорд Плант нагрянул Эл Коури, шеф филиала Кэпитол в Калифорнии.
«Я нашел их! — объявил он. — Вот они.» Коури имел в виду записи Спектора, которые уже несколько месяцев, как пропали.
«Не может быть!» — воскликнул Джон.
Тем не менее они лежали перед ним. Изумленный Джон обвел их взглядом. «Я и не знал, что их так много. Не могу поверить.» Потом он пожал плечами. «Придется отложить их, пока я не решу, что с ними делать.»
Пять месяцев мы, как безумные, пытались найти эти записи у Спектора, а теперь оказались так заняты новым альбомом, что решили пока запереть их в сейфе Рекорд Плант.
В тот вечер, когда мы вернулись в отель, Джону из Лос — Анджелеса позвонил Ринго.
«Ты не поверишь, как хорошо все складывается», — сказал ему Джон. Ринго был в восторге. Однако он сказал Джону, что беспокоится о своем новом альбоме, продюсером которого будет Ричард Перри, сделавший чрезвычайно успешный альбом «Ринго» в 1973 году.
«Мне по зарез нужен новый материал», — сказал Ринго. Джон написал в тот раз для альбома «Ринго» песню — бестселлер «I'm The Grеatest» («Я Самый Великий»).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
