Неизведанный Рим. Легенды и секретные места Вечного города - Елена Романовна Елохина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С одной стороны гетто упиралось в берег Тибра, который регулярно выходил из берегов. Из-за небольшого уклона вода застаивалась в районе, превращая выход из дома в катастрофу. Во время наводнения 1870 года вода достигала третьего этажа зданий, а людям приходилось передвигаться по улицам на лодках.
Проблему осложняло и отсутствие питьевой воды в квартале.
Первый фонтан здесь появился лишь в XVII веке, хотя предполагалось его строительство еще в 1570 году, при планировании водоснабжения центра Рима, когда была создана специальная комиссия. Вероятно, именно тогда герцог Маттеи, будучи ее членом, использовал все свое влияние, обаяние и финансовые рычаги, чтобы фонтан появился напротив его дворца (тоже лишенного доступа к воде), а не на главной площади гетто. Несправедливость позднее все же исправили, хотя при перестройке гетто чаша переехала в другой угол piazza delle Cinque Scole. До этого жителям гетто приходилось набирать воду из реки или отправляться в долгий путь через мост к церкви S. Maria in Trastevere.
На этом трудности еврейской общины не заканчивались.
По указу папы римского все ее жители должны были носить шаман (от ивритского «симан» – «знак»): головные уборы вытянутой формы (для мужчин) и платки (для женщин) определенного цвета.
В документе он назывался glauci coloris, что вызвало много разногласий в толковании. Дословно я бы его перевела как «сизый», но в древних текстах его описания разнились от бирюзового до светло-зеленого или желтого. В итоге общепринятым цветом еврейского отличия стал последний. В живописи его также называли «фальшивым золотом» и использовали в одеяниях Иуды и других предателей.
За века существования гетто представители общины добились, чтобы наряду с желтым евреи могли демонстрировать свою принадлежность общине с помощью темно-красного. Но здесь вышла заминка – его было легко перепутать с пурпурным, который носили кардиналы.
Однажды в XVII веке один лионский кардинал, подслеповатый в силу почтенного возраста, поприветствовал из своей кареты проходящего мимо еврея, приняв его шапку за кардинальскую. С тех пор папское постановление утвердило монополию желтого в качестве «еврейского» знака, и о цветах уже не спорили.
Те, кто осмеливался появиться в городе без шамана, рисковали получить серьезное наказание, вплоть до смертной казни.
Ограничения в гетто касались и рода занятий. Запрещались все торговые профессии, кроме продажи тканей и подержанной одежды. Под жестким контролем оказалось снабжение продуктами питания. Медикам-евреям запрещалось лечить христиан. Ростовщичество, обычно процветавшее в общине, было разрешено до 1682 года, но на самых невыгодных для евреев условиях. Таким образом, все сливки с христианских должников снимал папский ломбард Monte della Pietà. С последней мерой Ватикан, сам того не сознавая, срубил сук, на котором сидел.
После установления жестких ограничений все еврейские купцы и предприниматели, которые смогли унести ноги из Рима, забрали с собой источники благосостояния папской экономики.
Нищий район узких улиц и перенаселенных трущоб продержался до XIX века.
В 1823 году под впечатлением от французской революции папа римский неохотно расширил границы гетто. Оно увеличилось на треть, подступив вплотную к площади Маттеи, а ворот теперь стало восемь. Это принесло глоток свежего воздуха в непроходимую тесноту улиц, но самое важное – наконец-то забрезжил свет в конце туннеля социальной дискриминации.
В те времена в разных странах гуляли либеральные настроения, и еврейские гетто один за другим ликвидировали.
В Риме оно пало самым последним во всей западной Европе, в 1870 году. Спустя 315 лет. Лишь с приходом Савойской династии, объединением Италии и объявлением Рима столицей нового светского государства пережитки старых церковных порядков быстро исчезали с карты города.
Римляне все еще по привычке называют еврейский район словом «гетто», хотя его настоящее название – Сант-Анжело (Св. Ангела, в честь архангела Михаила). «Оболочка» осталась, но ее содержимое исчезло навсегда. В исторических источниках используется термин «санации» – архитектурного «оздоровления» (risanamento). Но по сути речь шла о полном уничтожении следов зловонного и позорного прошлого.
За первые несколько лет большинство ветхих построек на берегу сровняли с землей. Это была необходимая мера для вступления в новую эру без притеснений и классовых неравенств. Жить в этих домах было уже невозможно. Также в связи с планом укрепления набережных от наводнений (muraglioni – стены, о которых мы говорили в главе 3) было никак не обойтись без сноса трущоб, выросших со временем прямо у кромки воды.
Генпланы развития Рима 1873 и 1888 годов в согласии с еврейской общиной постановили новую просторную застройку бывшего гетто. На месте целого квартала появился всего лишь один перекресток. На нем возвели монументальные здания-гиганты (школа и жилой дом) в духе мегаломании савойской архитектуры и четыре мини-виллы в стиле модерн.
В 1904 году освятили новую синагогу (Большой храм, как его называют в Риме), чей четырехугольный купол теперь гордо возвышается над городскими крышами наравне с католическими церквями.
Наконец-то у евреев был выбор, где поселиться. Они могли свободно покинуть квартал, где многие поколения их предков прозябали в нищете – в холоде зимой и в нестерпимом зное и нечистотах летом. Некоторые семьи последовали по этому пути, но основное ядро общины осталось жить на прежнем месте. От гетто осталось лишь несколько узких переулков между «фонтаном черепах» и via del Portico d’Ottavia. Сегодня, гуляя по ним и впитывая романтику старого города, трудно вообразить тяготы и тесноту многовекового заточения.
Казалось бы, настал happy end долгой мучительной истории римско-еврейской общины. Но, к сожалению, одна из самых трагичных глав еще не была написана. О ней расскажу чуть позже. А пока мысленно перенесемся в будущий век. На рубеже нового тысячелетия римская администрация запустила программу архитектурной реставрации и археологических раскопок на территории бывшего гетто. Обычай связывать эту часть района Сант-Анжело только с еврейским заключением оставил за скобками другие важные пласты истории. Из-под земли показались античные колонны портика эпохи императора Августа и заиграли свежими красками очищенные фрески фасадов. У берега Тибра археологи обнаружили целый старинный район ремесленных лавок, стойла для скота и склады, существовавшие до возведения стены гетто в XVI веке.
Восстановили древнеримский уровень мостовой вокруг места, где в Средние века располагался рыбный рынок, а еще ранее – старинное кладбище.
Гетто, пожалуй, самый контрастный район Рима. В нем слоев «лазаньи» больше, чем в других частях центра. Рядом сосуществуют совершенно разные эпохи. Фрагменты двухтысячелетней истории органично вплетаются в повседневную жизнь, где туристы смешиваются с местными обитателями. Пожилые люди по-прежнему проводят солнечные дни на центральной улице via del Portico d’Ottavia, рассевшись на скамеечках двумя группами – старички справа, старушки