Охота на НЛО - Виктор Бурцев

— Дай сюда!

Хейти послушно отдал оружие, и Сергей сунул пистолет в карман пиджака.

— Ты опергруппу вызвал? — спросил он у старшего лейтенанта.

Тот недоверчиво скосился, кивнул.

— Молодец. Жив буду — водкой упою до полусмерти. Их двое?

— Третий в дежурке лежит, связан.

— Опять молодец. Ну свой я, свой! Не веришь?

— Верю. Морда больно дурацкая, — улыбнулся старший лейтенант.

Сергей подошел к серому и ударил его по руке сверху вниз, ударил не больно, чтобы только выбить пистолет. Наподдал его ногой — пистолет улетел в дальний угол, к мусорному бачку.

— В вашу задачу входит получение информации. Объект — диск, — сухо сказал серый, даже не взглянув на потерянное оружие. — В вашу задачу входит получение информации. Объект — диск…

— Чего? — переспросил Сергей, и над головой что-то грохнуло, огладив горячим по плечу. Его слегка развернуло, серый повалился навстречу, охнув, Сергей кувыркнулся через него и почти впечатался лбом в батарею.

— Стой! — дико заорал кто-то, кажется, старший лейтенант. Видно, он и пальнул дробью из своего самопала.

Хейти в дежурке не было.

— Где он? — крикнул Сергей.

— На тебя кинулся… — пробормотал старший лейтенант. — Я промазал… А потом — в дверь…

— Правильно промазал… Держи! — он бросил старлею свой автомат, чтобы было чем пугать побитых серых гостей, и рванул на улицу.

Эстонец бежал прочь, то исчезая, то появляясь в пятнах электрического фонарного света. А с противоположной стороны надвигались сирены — к отважному старшему лейтенанту шла подмога.

Сергею не оставалось много времени на размышления. Он погнался за Хейти, на ходу пытаясь разобраться в случившемся. Прибывшие опера, скорее всего, заломают ему руки, Бельский обязан знать о нападении на отделение, видимо, даже приедет сам, но что с того? Надо полагать, соратники покойного Костюма, если таковые еще остались в значительном числе, тоже явятся сюда собирать трупы и разрешать возникшие противоречия… Интересно, как они все это объяснят?

Или вообще не станут объяснять?

Господи, да кто у нас ждет объяснений… Все принимается как должное, по факту. Обнаружены трупы сотрудников УВД в количестве таком-то и сотрудников ФСБ — таком-то… Старший лейтенант, спасибо ему, конечно, но так ничего и не понял, даром что Хейти едва не пристрелил.

«А ведь у эстонца, похоже, машина пошла вразнос…»

ГЛАВА 40

…Грозно рычал, прутиком грозил. Превращался в точку. Значит, кто-то там знает, значит, кто-то там верит, значит, кто то там помнит, значит, кто то там любит, значит кто-то там…

Огромный лохматый лось несся по улицам города.

Неузнаваемыми проскакивали мимо дома, деревья, редкие в это время прохожие. Крепкие большие рога были наклонены вперед, стараясь упредить опасность, которая могла объявиться в любой момент. Лось мчался огромными скачками. Гулко звучали удары копыт в каменном лесу. Он уже не видел цели, он уже не стремился куда-то, он просто убегал, спасался. И Хейти был вместе с ним. Вцепившись в густой мех шкуры, зажмурив глаза, чтобы жесткий свет фонарей не хлестал по ним ощутимой болью, Хейти бежал… Куда? Или правильней будет спросить, от кого? А может быть, от чего? Когда бежишь, о таких вещах не думаешь.

Вот уже твердый асфальт сменился землей, вот уже ветки деревьев стали гуще, вот уже запахло чем-то свежим.

Хейти с размаху влетел в кусты, подцепил что-то ногами, упал и покатился по траве. Сделал еще несколько скачков и остановился, тяжело дыша. Вокруг него были деревья. Откуда-то из-за плотного переплетения веток пробивался свет, только подчеркивающий темноту вокруг.

Кто-то шумно протопал рядом.

Хейти сполз на землю и улегся на спину. Изорванные легкие горели огнем. Дышать было трудно, но он знал, как знает каждый полный человек, что это скоро пройдет, отпустит…

Истеричный смех подбирался к горлу. В шумном дыхании уже чувствовалась необоримая дрожь.

«Куда бежать? От кого? — Мысли в голове стучали о поверхность черепа в такт биению сердца, — От себя далеко не убежишь! Ха…»

Он вспомнил, как в ответ на слова человека в сером плаще вскинулось тело. Как погасли краски и все вокруг заволокло тяжелым темным туманом.

«Диск им нужен, сволочам, диск… Гады, твари, нелюди… Слесарев тоже хорош. Грохнули бы того Кожемякина и все, так нет же, таскает с собой погань эту… Выбросил бы уже давно или сломал».

Мимо кустов, в которых лежал Хейти, снова кто-то протопал, пыхтя, как страдающий перееданием носорог.

Хейти осторожно, стараясь не шуметь и не трещать ветками, высунулся из кустов.

По полянке носился капитан Слесарев, обеспокоенно заглядывая за деревья, явно занимался поисками. Хейти так же осторожно заполз обратно в кусты.

«На кой черт я ему нужен? — проскочила обреченная мысль. — Неужели ему своих проблем мало? Я ведь его убить хотел… Там, в ментовке, когда серый мне про диск сказал…»

При этом воспоминании у Хейти дико заныли виски и что-то огромное сжало внутренности, закрутило — не болью, нет, а чем-то более глубоким, где-то в душе. Он сжал голову руками, как недавно в камере, и закачался из стороны в сторону, застонал. Не от боли. От страха. Хейти только сейчас понял, какой дикий, невыразимо могущественный страх прятался все это время в закоулках его сознания. Это не было похоже на страх смерти, на ужас перед тяжелыми увечьями, на острую боль неразделенного чувства… Все эти страхи были всего лишь отзвуком совершенно иного, сидящего глубоко в каждом человеческом существе страха. Страха потерять свое я. Страха перед катастрофой растительной жизни. Ведь недаром сумасшествие часто воспринимается, как нечто более худшее, нежели смерть. Но теперь Хейти ждало нечто более страшное, нежели просто безумие.

«Кукла, — думал он. — Обычная кукла. Просто дети выросли, игры изменились, и теперь им требуются не просто куски пластика с человеческими лицами, а настоящие живые люди. Превращенные в кукол».

Из кустов высунулось взмокшее лицо Слесарева.

— Ну, ты бегать горазд… Насилу догнал. «Он не понимает, — подумал Хейти. — Он ничего не понимает».

— Зачем? — Голос Хейти слегка дрогнул. — Зачем ты меня догонял? На кой черт я тебе сдался?!! Мотай себе в деревню или куда ты там хотел?

— Ну да. — Сергей мотнул головой, — А тебя что, бросить тут? На съедение этим, волкам серым? — Он усмехнулся: — Нет, брат, так не пойдет…

— Дурак ты, капитан! — Хейти провел рукой по лицу. На ладони осталась кровь, смешанная с землей. — Мне ничего не будет уже… Я пропащий человек, ты пойми. Обуза я для тебя, а тебе шкуру спасать надо. Повесят на тебя всех собак, и все, крышка, понял ты? И не помогу я тебе ничем. Ты же видел…

— Что я видел? — Слесарев с интересом посмотрел на Хейти.

— Я ж чуть тебя не убил. Всех сил хватило только на то, чтобы в сторону рвануть и бегом… Если что случится, я первый на тебя кинусь!

— Это что же случится?

— Да ублюдки эти серые появятся и — все. Понял? Слесарев пожал плечами, а потом спросил с интересом:

— Кстати, ты как считаешь, в плащах это в натуре фээсбэшники или эти, вневедомственные? Хейти устало помотал головой.

— Интересует тебя всякая фигня, капитан. Иди ты лучше на вокзал билеты покупай… Брось меня, а?! Что ты со смертью играешь?

— Ну, это ты брось, не так все просто… А все-таки интересно, кто это был…

— Да кто угодно!! — закричал Хейти. — ЦРУ, ФБР, МИ-6… Или козлы какие-нибудь вроде Димы-Кактуса, только западные! Программисты, мать их! Сволота!

Он вскочил, лихо боднул поднявшегося было Сергея в солнечное сплетение и ринулся в темноту парка.

Как можно дальше от этого сумасшедшего капитана, который готов жизнь положить, а спасти его, чужого человека, смерть свою. И самое непонятное, почти пугающее было то, что капитан Слесарев делал это, почти повинуясь инстинкту. Не думая, не выгадывая пользы, а так… Потому что гость, потому что в беде, потому что просто человек. Наперекор высоколобым болтунам, которые на всех углах доказывали, что русский человек ничем от других не отличается, что он от свиньи далеко не ушел, даже на звезды редко смотрит. А байку о загадочности русской души выдумали коммунисты, националисты и неофашисты, чтобы пудрить людям головы… И все эти разговоры вроде бы были правильными, вроде бы были разумными и отражали действительность, но только поперек горла этим болтунам вставал капитан Слесарев, сам того не сознавая.

Раздумывать о загадочности русского характера было некогда. Хейти снова бежал. Ветки хлестали его, превращая лицо в страшную маску. Он не заслонялся, ему было некогда, он бежал от себя, чтобы спасти русского капитана.

Эстонец ударил здорово. Можно сказать, от всей души.

«И как это я проморгал-то, — задавал себе вопрос Сергей, безуспешно пытаясь встать на ноги. — Понятно теперь, как он Кожемякина выключил. А ведь на вид не скажешь, что боец… Так себе толстяк.»