Охота на НЛО - Виктор Бурцев

Хейти выдохнул и расслабил напрягшееся было тело.

Помолчал, а затем сказал неожиданно:

— Выпить бы… Чего-нибудь такого… Покрепче. Найдем?

— Найдем, понятное дело… — ошарашенно ответил Сергей. — Ты чего это вдруг?..

— Побыстрее бы надо… А то…

Слесарев ничего не ответил, а просто быстрой рысью рванул в сторону заправки.

Хейти побрел следом.

Вдалеке уныло гудели какие-то сирены, гудки. Город, грубо разбуженный взрывом, в страхе зарыдал сиренами пожарных и милицейских машин…

«Скоро тут будет не протолкнуться… Может, кого из старых знакомых увидим…» — подумал Хейти, стараясь двигаться быстрее.

Неизвестно, какими путями и уговорами, но Слесарев выбил из дежурного на заправочной станции бутылку водки.

Хейти успел дойти только до кустиков, которые ограждали заправку, а Сергей уже вернулся, неся добычу перед собой. Ни слова не говоря, он кинул ее Хейти в руки, а сам упал на землю, тяжело дыша.

Хейти начал неравную борьбу с хитрым козырьком бутылки. Пальцы не слушались.

— Давай сюда, дитя капитализма… — проворчал Слесарев и в один миг свернул пузырю голову. Сделал большой глоток. Сморщился, наклонив голову вперед, втянул в себя воздух. — Ох и сучок… Чья? — Он посмотрел на этикетку. — Странно. Должно быть, просто поддельная… Обычно такая ничего идет. Бодро.

Сергей передал бутылку Хейти.

Тот тоже придирчиво оглядел этикетку. Водка называлась «Славянская звезда» и выглядела вполне прилично.

Он запрокинул голову, и прозрачная жидкость хлынула в горло, прожигая путь к желудку. Несколько глотков Хейти вытерпел, но затем закашлялся, хватая воздух ртом. Слесарев напрасно грешил на водку, она была вполне сносная. Просто крепкая и какая-то царапающая горло, но сивушных масел, характерных для подделок, не чувствовалось.

— Нормально, — прохрипел Хейти. — То что надо… У нас такой фестиваль проходит.

— Где? — не понял Сергей.

— Дома. В Таллине…

— Фестиваль? По водке?

— Сам ты по водке. — Хейти снова проглотил несколько больших порций. Именно проглотил разом, чтобы не обжигало рот, — По названию. «Славянский венок» называется… Или базар… Славянский… Хейти снова присосался к горлышку.

— Тоже придумали, «Славянский базар»… Название… — усмехнулся Слесарев, вероятно припоминая блатное значение слова «базар». — Ты осторожней там. Оставь мне.

Хейти молча протянул бутылку, в которой осталось на донышке пальца с три. Сергей пил не торопясь, короткими глотками.

— А тебе водка зачем понадобилась? — допив до конца, спросил Сергей.

Хейти, который уже начал ощущать опасность поглощения спиртных напитков на пустой желудок, только помотал головой.

— Не понял, — констатировал Слесарев, желудок которого был также пуст.

— Программе мешает, — наконец сказал Хейти. — Мне тут разъяснили, что к чему… А то я опасался, что я и тебя того.

Слесарев издал какой-то странный хрюкающий звук. Хейти обиженно посмотрел на него. Сергей беззвучно смеялся, держась за грудь.

— Ну и… — требовательно сказал Хейти.

— На-сме-шил… — наконец простонал капитан. — Ой, насмешил!!! Умора!!!

— Какая умора? Давай колись… — Хейти мотнул головой, вспоминая… — Ты… Волчище позорный!

От этих слов капитана вообще стал трясти дикий хохот.

— Чего смешного?! — вконец озверел Хейти и треснул бутылкой о какой-то камень. Стекло полетело в разные стороны.

Капитан наконец взял себя в руки и откинулся на траву.

— Фух… Нет, ты только пойми… Если водка действует на эту твою программу, то Россию ну никак не за, за… зазомбируешь! Все потуги будут наталкиваться на упорное сопротивление! А какие-то кретины утверждали, что водка Россию погубит… Это ж, понимаешь, в ней одной спасение!

Сергей обессиленно лежал на спине, глядя в небо немигающими глазами. Хейти растянулся рядом.

Тут по месту, где они только что сидели, полоснули яркие фары, и мимо них пронеслась по дороге пожарная машина. Следом за ней, заливая все синим огнем мигалок, промчались три милицейские машины.

— Да тут все наше отделение… — пробормотал Сергей, выглядывая из кустов. — И «скорая» тоже тут… Им не одна «скорая» понадобится. По крайней мере, пока фээсбэшники не примчатся. Или эти… «вневедомственные». Должны же быть у них на этот случай какие-то инструкции и все такое… А тут ментов понаехало. Бардак! Ох, барда-а-ак!

Хейти подумал, что за последние несколько десятков лет слово «бардак», произносимое со смаком, стало наиболее часто употребляемым словом среди русских людей.

— Кстати, идея! — воскликнул Сергей, поднимая указательный палец, — Пошли!

— Куда?! — спросил Хейти, которому совершенно не хотелось куда-то идти.

— Туда! Я знаю куда! Я вас всех выведу… — Голос Слесарева уже терялся где-то за кустами.

«Неистощимой энергии человек», — с грустью подумал Хейти, поднимаясь на нетвердые ноги.

Они тащились по каким-то зарослям, натыкаясь на деревья, мусорные кучи, спящих бомжей. Все это с руганью расшвыривалось ногами или с еще большей руганью обходилось. Потом они выползли на обочину шоссе и, освещаемые разноцветными огнями неисчислимых служебных автомобилей, топали по нему, ругаясь и падая. Два пьяных, смертельно усталых человека. Запутавшихся, замерзших и уже почти ничего не желающих, кроме как идти куда-то, идти, пока можно…

На них никто не обратил внимания.

Вдалеке, за поворотом, где разглядеть что-либо было уже невозможно, множество пожарных машин, машин «скорой помощи» и милиции выстроились в огромную сверкающую змею перед разгорающимся пожаром.

Пожарные пытались запустить какой-то насос, путались в неправильно уложенных шлангах, ругались и трясли насмерть перепуганного вахтера, который выскочил из пылающего вовсю главного корпуса. Вахтер заикался, пожарные орали и выпытывали у него, есть ли кто-нибудь в здании… Врачи пытались сделать «пострадавшему» какой-то укол… Неразбериха, свойственная первым минутам любой трагедии, властвовала безраздельно.

Наконец по дороге на большой скорости примчалось несколько черных «Волг» с личностями в штатском. Однако пробиться ближе к Объекту они не смогли и были вынуждены пристроить свои машины в конец разноцветной змеи. В конец этой очереди за солнцем, разгорающимся на руинах корпуса Е.

Слесарев толкнул дверь УВД, толкнул ногой, чего ранее себе никогда не позволял.

— Ну! — с порога заорал он. — Где тут товарищ начальник?!!

Хейти ввалился следом, размахивая подобранной где-то арматуриной.

Дежуривший на дверях молоденький младший сержант подскочил от удивления. Нападения на милицейский участок тут явно не ожидали.

— Где, я тебя, ментовская морда, спрашиваю, начальник?!! — Слесарев кинулся к дежурному. — Открывай!!!

— Он в кабинете, товарищ капитан… — пролепетал дежурный, потеряв дар речи, но тем не менее узнав Сергея. — ЧП у нас… Всех подняли.

— ЧП?! Знаю я ваше ЧП! Проворонили! — Слесарев разошелся не на шутку. — Открывай!!

— Посторонние лица… — продолжал лепетать сержант. — Не могу без разрешения… ЧП… Особый случай… В нетрезвом виде…

— Это не посторонние! Это коллега мой! — Сергей указал на Хейти. Тот сразу уронил арматурину на пол и состроил важный вид.

Обоим было совершенно наплевать на все… Наверное, поэтому их и пустили.

Когда они ворвались в кабинет начальника, генерал Бельский кормил зеленым листиком капусты маленькую морскую свинку, которая сидела у него на столе в низеньком ящичке. Вид у генерала был на редкость умиротворенный. Глядя на него, невозможно было предположить, что только минуту назад все отделение было поднято в ружье и направлено в «зону чрезвычайного происшествия» этим человеком.

Бельский осуществлял стратегическое планирование, а сейчас, в отсутствие сообщений с фронта, расслаблялся.

— Вот уж не ожидал, — брякнул Слесарев. — Вот уж не ожидал такой любви к животным! А ведь это мой Свинтус! А?! — Сергей повернулся к Хейти. — Это мой Свинтус! В генеральские свиньи выбился!

— Гхм, что все это значит, капитан?! — пророкотал начальственный голос.

ГЛАВА 37

Запуталась культя в рукаве —

А в целом было все нормально.

Некоторое время генерал говорил исключительно матом.

Так умеют только генералы. Наверное, их учат этому на специальных генеральских курсах специальные лингвисты. Он ни разу не повторился и выдал несколько уникальных конструкций, а в паре мест даже угадал в рифму.

Морская свинка забилась в угол ящичка, бросив свой листик, и пережидала, пока над ней отгремит гром.

Выдохшись, Бельский икнул, схватил графин и стал пить воду прямо из горлышка. Струйки стекали на распущенный узел галстука, на воротник форменной рубахи…

— Это что за мудень? — спросил он, грохнув графин и ткнув пальцем в Хейти.