К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена (СИ) - Княжина Елена

– «Мышонок»? – громко фыркнули позади нас.

Дар сжал челюсть и сдвинул брови, а я резко обернулась. На уровне моих глаз обнаружилось откровенное декольте, упакованное в черный бархат. А ведь Минталль стояла на ступеньку ниже нас! Ее бесконечные ноги, вдоль которых тянулось два симметричных разреза, оканчивались высоченными каблуками.

– А я-то думаю, зачем ты ее себе завел. Так это вроде хомячка? Питомец? – холодно улыбалась женщина, глядя исключительно на Дрейка. Я ее не интересовала. – Странно, я всегда полагала, что ты из тех, кто заводит собаку. В крайнем случае, кота.

– Олеся – моя ассистентка. Но тебе ведь это и так известно, Минталль? – сухо бросил Дар, подгребая меня к себе.

– Откуда? – притворно удивилась индийская красавица, даже не пытаясь выглядеть честной.

– Неужели ты думала, что я не узнаю о твоем шпионаже… – пробирающим до дрожи шепотом процедил черт.

– Напротив! Я очень рассчитывала на то, что узнаешь, – уже теплее, почти озорно улыбнулась женщина. – Ты все же не идиот. А люди не умеют держать мысли «за зубами». Я, признаться, даже удивлена, что она так долго протянула… В смысле, в живых.

Я задохнулась. Сердце ухнулось в компанию к печенке. Я никогда не воспринимала свой дурацкий шпионаж под таким соусом. Да черт меня дернул следить за чертом!

– Таков был твой план? Посадить меня на крюк? – сдержанно уточнил Дрейк, не давая мне от себя отстраниться, несмотря на судорожные попытки.

Я не понимала, о чем они говорят, и мне это нравилось все меньше.

– Вы связаны контрактом. Был бы любопытный прецедент. А нам не помешает лишний рычаг давления, – Минталль пожала голым загорелым плечиком.

– Ты всерьез ожидала, что я запачкаю руки?

– Демоны клана Хар-Дагат вспыльчивы, ревнивы, склонны к собственничеству, не терпят лжи и ужасно скоры на расправу… Не так ли? – женщина поджала губы и улыбаться перестала.

– Минталль!

– Ну что ты так смотришь, будто я твою любимую птичку придушила? – фыркнула она и перешла на доверительный тон. – Каждый выкручивается в Верхнем мире, как умеет, Дарриэл. К тому же, мне ли не знать, как болезненно ты переносишь предательство? Я, кстати, к нему тоже отношусь без особого восторга.

– Как славно, что ты снова об этом напомнила. Мы пойдем, – черт резко развернулся и потащил меня за собой.

– «Мы»! – ореховая барышня фыркнула и крикнула вдогонку: – Она человек, Дар! Люди портятся…

За какую-то минуту мы взлетели на самый верх и встали на смотровой площадке. Мне нужно было отдышаться, а Дару – выпустить пар и перестать скрежетать зубами.

– Она что, правда надеялась, что, узнав о шпионаже, ты меня убьешь? – испуганно пискнула в перекошенную от гнева физиономию. – О боги… А ты мог? М-меня?

– Не мог, Олеся, – черт глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Я, представь себе, не убийца. Просто Минталль из тех женщин, которым всегда хочется быть сверху. Контролировать процесс, так сказать, изнутри. Любые средства для нее хороши. И мне это никогда не нравилось.

Я поперхнулась. Вот уж точно не хочу знать подробностей, кто из них любит сверху и что там контролирует изнутри!

– Ты не думай, я не против женской инициативы. В отдельно взятых ситуациях, – поправился Даррел, и мое лицо будто в пекло окунулось. – Но все хорошо в меру.

В башне было как минимум девять этажей, если я правильно подсчитала пролеты. Я, конечно, не знаток столичной архитектуры, но подобного здания ни разу не видела ни в новостях, ни на фото.

– А мы точно в Москве? – решилась уточнить у Дара.

Я смутно помнила дорогу, но заняла она около часа.

– Мы везде, – черт ехидно улыбнулся. – Башня Мира имеет много входов и подъездных путей и существует одновременно всюду.

– То есть можно зайти в Москве, а выйти, скажем, в Лондоне?

– Или в Гонконге, или в Вашингтоне… В Канберре, кажется, нельзя. Но практически в каждой столице есть своя дверь. Башню воздвигали общими усилиями, она напитана магией всех каст.

Я задрала голову: интересно, на звездное небо какой страны я смотрю сейчас?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Нам пора. Марибет уже должна договорить, – пробормотал черт, и его глаза как-то подозрительно блеснули.

Мы вошли в круглую залу, достаточно темную, чтобы радоваться порхающим вокруг голубым светлякам. Только благодаря им удавалось разглядеть лица и цвет нарядов собравшихся. Дрейк кивнул на статную седовласую даму у трибуны, которая как раз завершила свою речь и откланялась.

– Она не жалует Верхний мир и поднимается сюда раз в сотню лет. На годовщину, – шепнул мне черт и потащил прямо к женщине. Пока мы пробирались через смеющуюся, рукоплескающую и временами рогатую толпу, Даррел пояснил: – Четыреста лет назад в этот день между кастами было заключено перемирие. Ввели первые общие законы.

– А до этого?

– Была полная вакханалия. Демоны творили, что хотели. Ангелы выглядели не лучше. Души людей растаскивали по мирам, используя как батарейки для чародейства… Заключались пожизненные контракты, превращавшие местное население в рабов.

– Кошмар! – крикнула я в его ухо.

– Марибет была одной из тех, кто положил конец бесчинствам и сказал, что мы здесь гости и должны уважать Верхний мир и его жителей изначальных. Во всем должен быть порядок.

Я сразу прониклась к пожилой демонице симпатией. Та же, увидев моего спутника, поджала губки и стерла теплые, радостные морщинки с лица.

– Какие демоны на нашем скучном празднестве! Младший Хар-Дагат собственной персоной, – процедила сквозь белоснежные зубки дама. – Кажется, раньше ты церемонии не жаловал…

– Издеваешься? – хмыкнул Даррел, ничуть не тушуясь степенной старушки. – Я всегда являлся на те церемонии, на которые был приглашен в правильном качестве. И я лишен родового имени. Так что – просто Дрейк.

– По крови ты все равно Хар-Дагат, мальчик. Как и по нраву, – фыркнула леди. – И что заставило тебя посетить наше помпезное торжество?

– Сентиментальность? – предположил Дрейк и, вздохнув, отвел даму в сторонку.

Он сказал ей на ухо несколько фраз, а затем они оба стали коситься на меня. По спине поскакали липкие мурашки, стало как-то волнительно и тревожно. В конце короткого диалога дама решительно мотнула головой.

– Ты могла бы повлиять… – расслышала я обрывок беседы.

– Могла бы, – согласно улыбнулась женщина. Смотрела она на него теперь гораздо теплее и даже с капелькой уважения.

– Но?

– Ты должен сам решить этот вопрос, Дарри. Ты сознательно пошел на риск, переходя дорогу нынешнему лидеру правящего клана. А раз это не случайность, то ты несешь ответ за свой выбор.

Женщина подхватила подол темно-синего платья и подошла ко мне.

– Милое дитя. Такое чистенькое, – улыбнулась эта… Марибет. – Будет жалко, если запачкается. Ты сам в ответе за тех, кого приручил, Дарри. Уверена, ты справишься. Большой мальчик.

– Ну и… Как они? – вдруг проронил черт, разглядывая ладони.

– В порядке, – равнодушно заверила леди.

– Я рассчитывал, что они придут. Поднимутся наверх в такой день.

– Как видишь, они сделали не так, как ты рассчитывал. Неприятно, да? – Марибет понимающе ухмыльнулась.

– М-да уж…

– Хочешь им что-то передать?

– Обойдусь, – буркнул черт и, не прощаясь, потащил меня за локоть в другой конец залы.

– Эй! – я остановила мужчину и заглянула в зеленые глаза, подернутые золотистой дымкой. – «Дарри»? Кто она такая, что смеет называть тебя Дарри? Санджара или Патрика ты бы за это убил!

– Это моя бабка, – сокрушенно признался Дар, и я чуть не навернулась на скользкой каменной плите.

– Чертова бабушка?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я закашлялась в беззвучном смехе.

– Она самая…

– И она…

– И она отказалась мне помочь. Все воспитывает! – Дрейк закатил глаза и устало вздохнул. – Будто я за триста лет не научился самостоятельности!

– Так вы о родителях говорили? – догадалась с опозданием.

Черт кивнул и, заметив чью-то мощную фигуру в толпе, прошептал: