Заложница, или Нижне-Волчанский синдром - Анна Мезенцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не диван! Это не диван! Я постаралась успокоиться, чтобы не выдать охватившей меня дикой радости. Меня не обыскали — в спину упиралась цилиндрическая рукоятка электрошокера!
Спокойно. Андрей ловкий и быстрый, он знает, что от меня можно ждать сюрпризов и держит все под контролем. Будет только один шанс. Надо, чтобы он как следует отвлекся и перестал отслеживать, где находятся мои руки.
— Ты прав. Поцелуй меня. Чтобы было не так страшно…
Андрей неспеша подошел к дивану. Лег сверху, опираясь на согнутые в локтях руки. Наклонился к моему лицу, тихо прошептал:
— Не глупи, я сильнее.
Прикусил мочку уха, провел кончиком языка по щеке, оставив влажный след. Слегка сдавил зубами мою нижнюю губу, разжал сомкнутый рот. Я ответила на поцелуй. Его вкус был совсем другим — сладкая жвачка мешалась с горьким привкусом сигарет. На несколько секунд я забыла, что надо лишь притворяться. Опустила руку ему на шею, погладила выпирающий округлый позвонок, спустилась до лопаток. Андрей привстал, стянул футболку через голову и вернулся ко мне. Снова поцеловал. Я не хотела, но что-то в моем теле против воли отозвалось на ласки, внизу живота начало разливаться знакомое тепло. Вот только это не заставило меня отказаться от намеченного плана. Я бросила взгляд сквозь полуопущенные ресницы: глаза мужчины были закрыты. Осторожно переместила правую руку ближе к спине… Почувствовала его пальцы, ловкие и опытные, под футболкой — он умело расправился с нижним бельем и принялся мять обнаженную грудь. Осторожно вытащила шокер из-за пояса и подалась навстречу, застонав сквозь поцелуй.
— Не выйдет у нас с тобой следов изнасилования, да? — тихо рассмеялся Андрей, прервав поцелуй. А потом вдруг спросил с совсем другой интонацией, — Саша, хочешь в Абхазию?
Пора! Я нажала на кнопку и ткнула шокером в обнаженную спину. По телу мужчины пробежала конвульсия, зрачки закатились под веки. Андрей потерял сознание и свалился на пол.
Так, теперь пришло время действовать быстро. Я оттащила тяжелое тело за диван, закидала каким-то тряпьем и пустыми картонными коробками. Под самым потолком виднелось окошко, если придет в себя — выберется. Андрей предал меня. Он никогда не был мне другом. Он использовал меня каждую минуту нашего общения. И все же я не желала ему смерти. Вот такая я размазня. Когда мы прятались в лесу после аварии, он сказал: «Давай просто признаем: тебе не все равно, что случится со мной, а мне не все равно, что будет с тобой. Поэтому нам будет грустно в любом случае». Наверное, это тот максимум, на какой мы были способны по отношению друг к другу.
Я наскоро обшарила сброшенную одежду, вытащив из плечевой кобуры пистолет, а из карманов — запасной магазин и армейский нож. Магазин запихала в карман, нож пристроила на ремне, пистолет взяла в руки. Давай, вспоминай, как с ним обращаться. Инструктор в тире все подробно рассказывал и показывал. В голову лезла лишняя информация — это ГШ-18, разработан в конце девяностых в Тульском конструкторском бюро. Патрон девять миллиметров с бронебойной пулей. Предназначен для ведения ближнего боя. Держать надо крепко, нажимать на спуск — равномерно и быстро. У меня все получится. Как минимум, успею шлепнуть Прилепченко. И тут я заметила в углу комнаты электрический щиток с тремя рубильниками…
***
Во всем здании погас свет. И если в комнату сторожа лучи солнца еще хоть как-то проникали, то в основном помещении воцарилась непроглядная тьма. Я затаилась возле контейнера, пытаясь понять, где находился стул с привязанным к нему Глебом. А также вспомнить, сколько на складе было людей. Сам Прилепченко, с ним пять или шесть мужиков, которых я сумела узнать. Плюс столько же незнакомцев. Итого человек двенадцать-пятнадцать. Судя по возбужденным голосам, отключение электричества всполошило уродов. Прилепченко попытался взять руководство на себя, но для наемников с базы он был не авторитет. Да и говно он, а не боец, сам не понимал, с какой стороны ждать нападения и что теперь вообще предпринять. Я присела и осторожно высунулась из-за угла — напрасная предосторожность, все равно ни черта не видать. У кого-то нашелся фонарик. Мертвенно-белый луч метался из стороны в сторону, пока не наткнулся на Глеба. Босс улыбался, и от его окровавленной ухмылки и взгляда исподлобья кровь стыла в жилах даже у меня. Я сжала пистолет обеими руками, тщательно прицелилась в маячивший за фонариком силуэт и нажала на спуск. Выстрел долбанул по ушам, пистолет дернулся влево и вверх. Из темноты донесся желанный стук тела, рухнувшего на бетонный пол, а следом за ним затихающий стон. Луч фонаря застыл, уставившись куда-то в сторону, в белом конусе мелькнули чьи-то ноги.
Я выскочила из укрытия и бросилась к Глебу. В чем нам повезло, так это в том, что тяжелого мужчину привязали не к обычному стулу на ножках, а к офисному на колесах. Я с размаху влетела в него всем телом и вытолкнула вперед, с линии хаотичного слепого огня. Грохот выстрелов и звон рикошетов умножило гулявшее по складу эхо. Во все стороны полетела щепа от деревянных ящиков, из мешков посыпались ручейки чего-то белого, похожего на манную крупу или сухой порошковый клей. Я вкатила стул под защиту контейнера, упала на колени, выхватила нож и принялась сражаться с многослойными полосками скотча.
— Ты в порядке? Он ничего тебе не сделал? — Глеб принялся помогать освобожденной рукой, сдирая остатки пут.
— Все хорошо! Дамир подарил мне электрошокер перед самой поездкой. Как чувствовал.
Спустя несколько секунд мы бросили стул с разодранными лентами скотча и в несколько заходов перебежали дальше, за груду плотно набитых мешков. Я протянула Глебу украденный пистолет — в его руках он принесет куда больше пользы.
— На, семнадцать патронов и вот еще магазин.
Взяв оружие, Глеб быстро притянул меня свободной рукой, уткнулся подбородком в макушку. Глухо пробормотал:
— Когда я начну стрелять, уходи. Ищи запасной выход, на складе он всегда есть.
Я помотала головой и с силой прижалась к его груди, вдыхая знакомый запах.
— Нет. Без тебя не уйду.
Рука мужчины напряглась, пальцы до боли впились в плечо. Вспыхнул свет. Или кто-то догадался, где искать рубильник, или эффект от хваленого шокера Дамира оказался не таким уж долгоиграющим.
Нас заметили: перестрелка возобновилась с
