Миссис Марч - Вирджиния Фейто

остротой заточенного ножа. Она стерла испарину, появившуюся над верхней губой. У нее чуть слюнки не потекли от предвкушения, когда она снимала с полки и открывала одну из книг. Книга была подписана. Настоящая подпись Джорджа. Она где угодно узнала бы эту размашистую подпись Джорджа, которую он неторопливо выводил. Миссис Марч сглотнула, в горле внезапно пересохло, она прижала короткий, похожий на обрубок палец к чернилам, будто ожидая, что они сейчас завибрируют, как вена, по которой течет отравленная кровь. Она провела пальцем по всей подписи. У нее в воображении возникла картина: эти двое знакомятся на встрече Джорджа с читателями. Сильвия стоит в очереди желающих, чтобы им подписали книгу, Джордж замирает, не закончив предложение, обращенное к другому читателю, чтобы посмотреть на Сильвию поверх очков. Эти двое начинают разговаривать, смеются и флиртуют, а потом уходят, забыв о других читателях, которые считают, что ими пренебрегли. Может, Сильвия забыла свой шарфик – чтобы подогреть его растущее увлечение ею, а он взял в привычку его нюхать и только недавно от него избавился, как от доказательства их встречи – или не избавился? А что, если этот шарфик мертвой девушки лежит где-то в ее собственном доме? Где бы Джордж его спрятал? Наверное, засунул за книги на полке в его кабинете. Или мог нагло положить у всех на виду на своем письменном столе – в приступе безумной гордыни. Может, его заметила Марта, приняла за один из шарфиков миссис Марч и убрала в один из ее ящиков, где он сейчас и лежит вместе с остальными ее вещами?

Когда Эми снова повернулась к ней, миссис Марч так и держала книгу в руках.

– О да, это книги Джорджа Марча, – сказала Эми. – Сильвия была его поклонницей. У нее тут где-то есть его старая книга, которая принадлежала еще ее отцу. Она ее очень любила. Думаю, я видела, как она читала ее сотню раз. – Она запнулась перед тем, как продолжить: – Сильвия на самом деле много читала. – Эми задумалась на мгновение, может, ей требовалось время на восстановление после того, как выдала комплимент. – А потом он стал на самом деле знаменитым, и она где-то прочитала, что он летом приезжает в наши места – или что-то в этом роде. Думаю, что у него где-то здесь имеется охотничий домик. Многие его видели в городе…

– Это у его редактора здесь охотничий домик, – сообщила миссис Марч, уверенная в том, что важная журналистка из «Нью-Йорк таймс» определенно должна знать такие вещи.

– Может, и так. В любом случае прошлым летом Сильвия часто ждала в ресторанах и других местах, что он появится, чтобы хоть одним глазком на него взглянуть.

– И взглянула? – спросила миссис Марч, у которой перехватило дыхание.

Эми покачала головой.

– Нет. Ей так и не удалось его увидеть.

Миссис Марч жадно вдохнула воздух.

– Но эта книга подписана. – Она поднесла к Эми книгу, раскрытую на странице, где стояла подпись Джорджа.

– О, да, это, вероятно, и есть книга ее отца. Сама она никогда не встречала Джорджа Марча. Поверьте мне, это так. Она бы сообщила мне об этом в следующую секунду. Эти книги у нее были просто навязчивой идеей.

Эми объяснила, что ее саму эти книги никогда не интересовали, она считала их романами для «стариков, которым нечего делать», но миссис Марч ее уже не слушала. Она листала книгу в поисках хоть какой-то подсказки – написанной от руки записки или закодированного послания, например, обведенных в кружок произвольно расположенных букв, но единственным, что она нашла между страниц, оказался засохший и поблекший цветок, который начал рассыпаться при ее прикосновении. Она дошла до фотографии автора на заднем клапане суперобложки. Это была старая фотография Джорджа, сделанная профессионально, что совершенно четко указывало: книга вышла еще до рождения Сильвии. Вскоре после выхода этой книги издатели убедили Джорджа сделать новые фотографии, поскольку читатели писали, что он выглядит «напряженным» – и это если мягко выразиться. На этой фотографии у него были сгорблены плечи, приподняты брови, он прищуривался и смотрел поверх очков – на самом деле получался зловещий портрет ее мужа, который, по крайней мере, в жизни совсем не выглядел так угрожающе. Миссис Марч смотрела в эти глаза, которые казались темнее на черно-белой фотографии, и думала, не стали ли они последним, что Сильвия видела в жизни.

Эми показала миссис Марч несколько рисунков Сильвии. Это были девчоночьи рисунки – пони и цветы, и покрытый пятнами портрет бабушки, но миссис Марч посчитала необходимым их похвалить, да еще и притворилась, что описывает их в деталях у себя в блокноте.

Миссис Марч уже собиралась предложить осмотреть другие комнаты. Она считала, что что-то особо пикантное удастся обнаружить в аптечке в ванной, но Эми внезапно сказала:

– Думаю, вы увидели все, что нужно.

Спустившись вниз, миссис Марч поблагодарила бабку и Эми за потраченное время и заявила, что приложит все усилия для публикации статьи, но предупредила, что никогда нельзя сказать точно, потому что ее издатели – люди ненадежные и рабы мимолетных увлечений. Она сама открыла входную дверь, видя, что никто не сдвинулся с места, чтобы это сделать, но тут Эми внезапно заговорила снова:

– Пожалуйста, верните носовой платок.

Миссис Марч остановилась в дверном проеме.

– О, я оставила его наверху, – сказала она.

– Нет, он лежит у вас в кармане.

Воцарилась тишина. Миссис Марч смотрела на Эми – на ее суровое выражение лица, по которому было видно, что слова миссис Марч не произвели на нее никакого впечатления. Оно напоминало лицо Джорджа Вашингтона. Миссис Марч услышала собственные слова, когда вынимала носовой платок из кармана:

– Знаете, я, наверное, перепутала его со своим собственным. Забавно, да? Наверное, я свой платок оставила наверху. Я такая рассеянная.

– Простите, как вас зовут?

Миссис Марч распрямила спину и на мгновение затаила дыхание.

– Джоанна, – ответила она и надела солнцезащитные очки перед тем, как выйти за дверь.

* * *

Ее первый день в Джентри оказался таким плодотворным, что едва ли следовало удивляться почти полному отсутствию продвижения вперед в следующие несколько дней. На второй день она купила несколько бутербродов в пластиковой упаковке и пакетов с солеными крекерами, чтобы жевать их, когда появляется легкое чувство голода, и не нарушать порядок в кухне у Эдгара. Она жадно съела бутерброды, а потом собрала крошки мокрым кончиком пальца.

Миссис Марч продолжала рыться в шкафах и ящиках в поисках каких-то подсказок. Она гуляла, спала днем. Она поймала паука перевернутым стаканом и оставила его там, хихикая и представляя, что об этом подумает Эдгар.

На третий день она обнаружила узкую деревянную коробку, спрятанную под кучей одеял в шкафу в хозяйской спальне. Она