Да – тогда и сейчас - Мэри Бет Кин

пропахшей сухими цветами. Джимми невесело усмехнулся. Зубы у него были острые, покрытые коричневым налетом, как у шакала.

Питер и Кейт снова встретились в последний день августа тысяча девятьсот девяносто девятого года, когда она переехала из общежития, где ей как репетитору позволили остаться на все лето, в квартиру, которую собиралась делить с однокурсницами. Питер надеялся, что к осени они смогут поселиться вместе, но так и не смог определиться с планами на будущее и, когда его приятели собрались снять клоповник на углу Амстердам-авеню и Сто третьей, решил к ним присоединиться. Кейт была обеими руками за – с друзьями весело, а платить вскладчину дешевле, но Питер подозревал, что она не хочет жить с ним, потому что еще не набралась храбрости объясниться с родителями. Когда-то в приступе ярости Кейт все выложила отцу, но, успокоившись, оба почли за благо не возвращаться к этому разговору. Старшим дочерям Фрэнсис ничего не сказал. Когда Питер и Кейт учились на первом курсе, Сара решила навестить сестренку в общежитии. «Я тебе буррито принесла», – объявила она, и тут за спиной у сестры увидела Питера. Тот сидел за столом в шортах и майке. Было начало ноября, и Сара только что нашла работу на Бликер-стрит, недалеко от кампуса. «Твою мать», – пробормотала она, заметно побледнев, сунула Кейт пакет с едой, развернулась и ушла. Через час позвонила Натали. Кейт узнала ее номер и помрачнела. «Придется принять бой», – заметила она, сняла трубку, а Питера выставила за дверь. «Денься куда-нибудь на часок», – попросила Кейт и встала на цыпочки, чтобы его поцеловать.

Когда он вернулся, она с заплаканными глазами заверила его, что все в порядке, нормально поговорили, все будет хорошо. Отныне сестры спрашивали о Питере в каждом телефонном разговоре, но Кейт держалась стойко.

Питер, в свою очередь, не горел желанием увидеться с Сарой и Натали, но готов был согласиться на это ради Кейт. Кого он точно не хотел бы повстречать, так это Фрэнсиса Глисона. А если они с Кейт поселятся вместе, встречи не избежать.

Машину для переезда Кейт хотела взять напрокат, но Питер предложил воспользоваться грузовиком Джорджа. Джордж был не прочь одолжить автомобиль племяннику на пару часов в воскресенье, но наотрез отказался пускать его за руль. Права Питер получил только на последнем курсе – и то лишь потому, что товарищ по команде согласился давать ему свой маленький хетчбэк, – чтобы не зависеть от расписания автобуса, отправляясь на свидание.

– Так для кого это? Кому, ты говоришь, нужен грузовик? – спросил Джордж.

Он обещал Розалин повесить полки над телевизором и только что вернулся из хозяйственного магазина с двумя дубовыми досками и парой скоб. Услышав имя Кейт, он не стал скрывать изумления:

– В море мало рыбы, Питер? У тебя в колледже не было симпатичных девчонок?

Джордж положил на пол доски, бросил сверху пластиковый пакет из хозяйственного. Сморщился, словно попытка осмыслить поведение племянника причиняла ему физическую боль.

– Были, – просто ответил Питер.

Джордж кивнул, переваривая услышанное. Он подошел к кухонной раковине, налил в стакан воды и, не поворачиваясь к племяннику, выпил.

– Не нравится мне это. Душа не лежит.

– Я знаю.

– На неприятности же нарываешься. На ровном месте, понимаешь?

– Да.

– Любую девчонку мог бы выбрать – ну вот вообще любую. Так нет, из всех девчонок, какие в мире есть, стал гулять с одной-единственной, с которой тебе гулять не надо.

– Почему не надо?

Действительно, почему? Отец его бросил. Мать неизвестно где. Кто ему запретит? Семья Кейт – ее забота. Если представится случай, он постарается с ними помириться. Если не захотят мириться, это их проблема. Они с Кейт не делают ничего плохого. Он искренне сожалеет о поступке матери, но мистер Глисон должен понимать, что его вины здесь нет.

– Потому что… – Джорджу было нелегко подобрать слова, но сдаваться он не желал. – Потому что получается, что эта история не закончилась. Что она так и продолжается.

Ничего подобного, подумал Питер, но спорить ему не хотелось. Это случилось с их родителями. Или нет, не так: это родители все натворили. Или нет: родители могли, но не сумели это предотвратить. Или… Его вновь охватило смутное чувство, всегда приходившее, стоило ему вспомнить ту ночь. Если бы они с Кейт не сбежали из дому… Если бы их не поймали… Да, в жизни одно влечет за собой другое, но кто мог предвидеть, что все сложится таким невероятным, таким кошмарным образом? Уж точно не пара подростков. Встретившись вновь, они с Кейт решили оставить прошлое позади и начать с чистого листа. Оба стали достаточно взрослыми, чтобы с этим справиться. Обоим слишком тяжело далась разлука.

– Мне нужна только она, вот и все. Я люблю ее.

Джордж открыл кран и снова наполнил стакан. Проглотил воду с жадностью путника, который много дней подряд брел через пустыню.

– Ты упрямый осел, Питер. Славный малыш и упрямый осел.

– Я не малыш, – отозвался Питер, и почувствовал себя совсем маленьким.

– Любишь ее, значит. Ладно. Любовь – дело серьезное, но подумай, к чему это может привести. Что будет дальше? Ты на ней женишься? У вас родятся дети? У твоей матери и Фрэнсиса Глисона будут общие внуки? Они сядут за один стол на крестильном обеде?

– Чего?

Какие еще дети? Об этом вообще речи не было. Он мечтал когда-нибудь поселиться с Кейт под одной крышей, приходить домой по вечерам, рассказывать, как прошел день, слушать, как прошел день у нее, ложиться в постель голым, натянув одеяло до подбородка, и чувствовать тепло ее тела, просыпаясь по утрам. Но сначала ему предстояло определиться с будущим.

Джордж вздохнул.

– Я поведу, – сказал он. – При переезде лишние руки не помешают. К тому же нам пора познакомиться.

По дороге в общежитие Питер нервничал так, словно ехал на первенство штата. На Кейт были обрезанные джинсы и кроссовки – подходящая одежда, чтобы таскать вещи. Волосы собраны на макушке, футболка на спине намокла от пота. День выдался жаркий, а она успела выволочь на крыльцо дюжину коробок, хотя Питер велел не начинать без него.

– Она? – спросил Джордж, когда они подъехали.

– Учти, она тебе не ждала, – напомнил Питер.

Кейт их не замечала: она не знала, какой грузовик должен приехать.

На Джордже были черные шорты, черная майка, туго обтягивавшая живот, и белоснежные кроссовки. Он оскалился в зеркало, рассматривая зубы, и подмигнул Питеру:

– Как моя прическа, нормально?

Кейт сразу догадалась, кто приехал с Питером.

– Джордж! – воскликнула она, шагнув им навстречу. – Рада познакомиться!